Сеанс в Преисподней - Глеб Лютаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он отправил сообщение и оставшуюся дорогу размышлял над тем, с чего вообще он всё-таки согласился на просьбу дочери?
Научить её управляться со снами?
Да, но она и сама бы к этому пришла, только позже.
Посмотреть, насколько сильны её способности?
Да, это интересно. Признаться, её рассказ про сон подруги впечатлил, и хотелось бы понаблюдать, как Ника меняет реальность, не имея при этом ни малейшего опыта.
Наверное, он хотел узнать, что же будет, когда два человека с одинаковыми способностями погрузятся в общий сон при условии, что сны им не снятся.
Чей сон они увидят и увидят ли вообще, а если всё же это случится, то кто из них и что сможет там поменять? Несомненно, это стоило внимания с его стороны и риска, что мать Ники прознает о её вранье.
И всё же. Что стало тогда главной причиной пойти на такой риск со стороны Ромы?
Возможности.
Какова вероятность, что Ника сильнее Ромы? На его нескромный взгляд, она была очень даже велика, а потому чисто теоретически дочка могла противостоять тому существу, что преследовало Алису. Естественно, он ни при каких условиях не собирался привлекать её к сеансу, но…
Вот это самое «но» и оставалось загадкой. Если Нику не привлекать, то какой смысл узнавать о её способностях? Неясно. Рома за прошлую ночь понял, что препятствовать монстру можно, а вот как его победить и возможно ли это, он пока не выяснил. В теории – исключительно в теории – объединившись с Никой, можно натворить дел, но ему не хотелось, чтобы девочка видела те ужасы, что он видит во снах Алисы.
Да, всё так, но несчастная Алиса устала от этих ужасов. Девушка измотана, запугана до смерти, она просто не может спокойно жить. Для неё стала проблемой такая обыденная вещь, как полноценный ночной сон. Алиса попала в ловушку, и Роме не было до этого дела…
Но то было раньше.
Теперь же он не мог смотреть на неё как на обычного клиента. Алиса стала чем-то большим. Большим, чем пациент. Он гнал от себя мысли, что она – девушка, которая ему нравится. Последнее убеждение было шатким, и их поцелуй во сне являлся лишним тому подтверждением.
Вспомнилось, как сладки были её губы и какой нежной была кожа. Как она обнимала его, как прильнула, когда они засели в спасательной капсуле. И все эти ощущения были настолько реалистичны, словно происходило всё не во сне, а на самом деле.
Да и само её сознание творило немыслимое. Каким-то образом оно изменило окружающий мир, отодвинуло в сторону больные фантазии монстра и нарисовало картинку, которая наверняка была для неё идеальной. Рома добавил гамак и пару пальм, но это лишь крохотная доля того, что нарисовало воображение девушки.
Как вариант, подобное могло произойти только в случае смены настроения Алисы, пробуждения в ней самых приятных и тёплых эмоций. Случилось это наверняка из-за Ромы, послужившего катализатором произошедших изменений.
А этот её смущённый взгляд, когда они проснулись? Не виноватый, нет, просто смущённый. То есть она помнила, что произошло, но содеянное за ошибку не воспринимала.
Эти размышления и подтолкнули Рому позвонить Нике. Сама мысль – упорно прогоняемая Ромой подальше – о том, что вместе с дочерью они могут освободить Алису от мук, наполняла сеанс особым смыслом. Теперь хотелось сделать что-то по-настоящему хорошее, доброе, такое, за что ему будут благодарны всю жизнь.
«Алиса будет благодарна».
Да, Алиса.
7
С Артуром они встретились в пиццерии на углу Большой Морской, рядом с кольцом на площади Ушакова. Совсем недавно Рома встречался здесь с дочерью, и тогда его жизнь была значительно проще, а самой большой проблемой была предстоящая покупка подарка для Ники.
Тане предстояло часа два набивать татуировку очередной клиентке, а Артур уже освободился от работы и мог себе позволить провести воспитательную беседу с другом. Они только вернулись с конкурса татуировок в Екатеринбурге и продолжили заниматься тем, что хорошо умели.
Вечером пиццерия была забита под завязку, но парням всё равно удалось найти небольшой столик в углу. Когда принесли заказ, они наконец заговорили о насущном.
– Для начала скажу тебе, что ты редкостный урод, – сказал Артур с набитым ртом. Запив колой, дополнил: – Это не только моё мнение, как минимум, его разделяет моя жена.
Рома успел проголодаться и с таким же набитым ртом пытался оправдываться.
– Я знаю, Арчи, но, блин, кто знал?
– Я знал. Я, блин, знал и говорил тебе. Когда на корпоративе сказал про Оксану, не имел в виду, что надо с ней переспать, а потом втупую кинуть!
Артур огляделся, не слышит ли кто. Но люди вокруг были увлечены друг другом, и до них никому не было дела.
– Я не кидал её!
– Конечно! Ты просто вытер об неё ноги. Какого хрена ты делал там с другой бабой?
– С Дианой.
– Тем более с проституткой! Тебе самому не стрёмно?
– Не говори так.
– Как?
– Что она проститутка.
– Чего-о-о? А-а-а… Так вот в чём дело. Ну давай, рассказывай.
Рома немного помолчал, подбирая слова.
«А к чёрту всё! Он же мой единственный друг».
Рома поведал историю от начала до конца, как Диана ночевала у него, о её сне и как в последующую встречу она сама рассказала о сыне и маме. Также признался, что решил порвать с Оксаной, но позже. И как она пришла к нему, хотя он сказал, что у него будет ночевать дочь.
– Вот хрень, – заключил Артур. – Про это она промолчала. Похоже, она собиралась познакомиться с Никой.
– Не исключено, – признал Рома. – И вот скажи, даже если бы это оказалось правдой, чем она вообще думала? Она решила, что Ника станет ей подругой или начнёт называть своей второй мамой? Нафига ей это вообще надо было?
– Ну да. Но
