Советник королевы - суперагент Кремля - Попов Виктор Николаевич

Собственно, оснований для прекращения работы на советскую разведку у Бланта не было. Правда, как свидетельствуют документы Центра в Ясенево, «после исчезновения в 1951 году Берджеса и Маклина из Англии Блант подозревался английской контрразведкой в оказании им помощи. С ним несколько раз беседовали контрразведчики, пытаясь выяснить, что ему известно о Маклине и Берджесе. Эти беседы продолжались в течение трех месяцев, после чего он был оставлен в покое» (курсив мой. — В.П.). Далее. «В 1959 году Ким Филби сообщал, что каких-либо доказательств, что Блант был нашим агентом, у британской разведки нет». Такая уверенность Филби основывалась на том, что «сотрудники британской контрразведки Гай Лиделл и Дик Уайт постоянно консультировали Бланта и на доверительной основе рассказывали ему о ходе расследования по факту исчезновения Берджеса и Маклина». Таким образом, это еще раз подтверждает предположение, что и после 1954 года он продолжал получать от английских контрразведчиков важные для Лубянки сведения. О чем можно с уверенностью сказать — так только о том, что после 1963–1964 годов Блант, конечно, не мог вести разведывательной деятельности.

Я задал вопрос нашей разведке: «Продолжал ли свою деятельность Блант после разоблачения?» И получил ответ: «Нет».

Кто он — предатель или герой?

Изучая несекретные документы МИД СССР об Англии этого периода, я совершенно неожиданно обнаружил в деле «Внутренняя политика правительства и положение в стране… Характеристика политических и общественных деятелей Великобритании» (том 1, А-Т) документ о Бланте. На нем была подпись «2-й Европейский отдел»; там не было ни даты, ни имени дипломата, его готовившего. Находился он между официальными биографиями архиепископа Йоркского (1978 г.) и бывшего президента Конфедерации британской промышленности (1967 г.). Можно предположить, что характеристика готовилась после 1972 года, то есть после его разоблачения. Для чего? Почему МИД СССР заинтересовался именно им? Кто составлял характеристику? По чьему заданию? Ведь во всех остальных делах не было ни одной характеристики ни на одного из советников королевы. Почему выбор пал именно на Бланта? Знал ли МИД на самом деле, что собой представлял Блант?

Вот эта характеристика.

АНТОНИ ФРЕДЕРИК БЛАНТ

Родился в 1907 году в Паддингтоне. Окончил колледжи Марлборо и Тринити, Кембриджский университет.

С 1939 года — на военной службе, с 1940 года и до 1945 года — чиновник Министерства обороны.

В послевоенные годы являлся профессором Лондонского университета, директором Лондонского института живописи (Кур-толдз), инспектором картин королевской семьи. С 1972 года — советник королевы по вопросам живописи.

Считается одним из крупнейших английских искусствоведов.

Автор ряда работ по истории и теории искусств.

В 1956 году королевским указом ему было присвоено рыцарское звание.

2-й Европейский отдел.

Характеристика, как мы видим, не дает ответа на поставленные вопросы, но добавляет новые. Действительно ли он был назначен советником королевы в 1972 году? Ведь как раз в этот год он ушел на пенсию. Почему МИД заинтересовался им после 1972 года? Не потому ли, что связи по линии КГБ с ним были приостановлены? Не дал ли сам Блант повода к восстановлению этих связей? Полная ясность может быть внесена только тогда, когда откроются все архивы разведки как Британии, так и России.

Во всяком случае характеристика МИД СССР свидетельствует о продолжении контактов советского посольства в Лондоне с Блантом и о нашей заинтересованности в развитии связей с ним.

То, что мы знаем о политических взглядах Бланта на развитие международных отношений в 60-е годы и позднее, также дает нам основания полагать, что он продолжал быть настроенным антиамерикански. Правда, его антиамериканизм в значительной степени определялся оценкой отношения к искусству в США и СССР. Так, в одной из своих статей в 1971 году он осуждал продажу произведений английского искусства в США, называя это варварством. Он противопоставлял отношение к искусству в США как к товару с позицией советского государства, которое покровительствовало развитию культуры и искусства. В Куртолдз-институте, зная о его отношении к США, были удивлены, когда он в 60-е годы предпринял визит в эту страну. Да и сам Блант остался недоволен своим визитом в Соединенные Штаты, недоволен Америкой и отношением там к нему. Ему многое не понравилось. Его раздражали манеры американских студентов, бесцеремонно прерывавших его лекции вопросами. Он поражался их нетактичности, возмущался, когда они его, профессора, сэра Антони, советника королевы, в «знак уважения» панибратски тащили в пивной бар «опрокинуть по кружке пива».

В свою очередь, американцы увидели, к своему удивлению, в нем «слишком левого» и поразились, узнав, что хранитель королевских картин придерживается таких революционных, по их мнению, взглядов на искусство. Вместе с тем, некоторые «левые» взгляды Бланта, например его настойчивое подчеркивание равенства всех людей, студентам импонировали. «Все люди равны друг другу, — говорил он, — и с ними надо обращаться как с равными, за одним исключением — в оценке их умственных способностей».

Американские студенты оценили содержание его большого шестинедельного курса и его манеру читать лекции. И, выражая их отношение к Бланту, один из них сказал: «Это — гранд».

Как известно, 60-е и 70-е годы были годами «холодной войны» между Западом и социалистическими странами. Представления о Советском Союзе среди интеллигенции западных стран были далеко не адекватными ее позиции в годы войны против фашизма и сразу после нее. А каково было отношение Бланта к СССР в те годы? Нам известно о том, как переживал Блант те шаги советского руководства, которые не отвечали его представлениям о социализме, о демократическом обществе справедливости и благоденствия народа.

Мы знаем, как реагировали его соратники по «кембриджской пятерке» на процессы, происходившие в Советском Союзе. Весной 1981 года Дональд Маклин подготовил записку, которую, вероятно, намеревался направить советскому руководству. В ней он писал, что у советских людей произошла девальвация престижа и авторитета руководства страны, что внешняя и внутренняя политика из-за своих просчетов стала неэффективной и наносит ущерб самому Советскому Союзу. Он резко критиковал СССР за гонку ядерных вооружений, которая, как он отмечал, не является необходимой для обеспечения безопасности Советского Союза, указывал, что позиция СССР в чехословацком кризисе «наносит громадный ущерб интересам СССР». И считал необходимыми «перемены… в советской политике». Можно с большой долей уверенности предположить, что эти мысли разделял и Блант.

Что дает основание так утверждать?

Во время интервью корреспонденту газеты «Таймс» Бланту был задан вопрос относительно его взглядов на политику России после окончания войны, и в том числе после чехословацких событий 1968 года. Он сказал, что он много думал об этом и, в частности, о нарушении прав человека в России («о лагерях»).

В заявлении для печати в ноябре 1979 года Блант пошел дальше и сказал, что «со временем я стал понимать реальные события, происходящие в России», но не мог «предпринять никаких действий» в силу «лояльности в отношении своих друзей», которые, как известно, находились в Советском Союзе и поддерживали советское правительство.

А какова судьба этих друзей, лиц, вовлеченных Блантом в орбиту его тайной деятельности? «Кембриджская пятерка» была практически ликвидирована к началу 60-х годов. Значило ли это, что закончилась деятельность и коллег Бланта? Ведь он был связан не только с Кембриджем. У него были соратники по разведке и в других городах Англии. Есть довольно определенные указания на то, что Блант был связан с «друзьями» и в Оксфорде, и в Лондоне, они тоже работали на советскую разведку и так или иначе действовали вместе с Блантом. Вероятно, в той или другой степени он привлекал к своей тайной работе и некоторых сотрудников Куртолдз-института. Доказательства? В соавторстве со своим коллегой по институту Фоб-лом Пулом он написал книгу о Пикассо. Но одно время он использовал Пула и как курьера в контактах с советскими разведчиками. Позднее Пул покончил жизнь самоубийством под колесами поезда лондонского метро. Обстоятельства его гибели до сих пор окончательно не выяснены. Другая сотрудница Куртолдз-института, Анита Брукнер, также действовала в качестве курьера между Блантом и Эндрю Коэном, членом Общества «апостолов», близким знакомым Бланта и одним из выпускников Оксфорда. Английские авторы высказывают довольно обоснованные предположения и о других связях «друзей Бланта» в Кембридже с «друзьями Бланта» в Оксфорде. Так, называют имя Питера Флоуда, бывшего директора музея Виктории и Альберта (уже скончавшегося), и того же Эндрю Коэна, умершего внезапно от сердечного приступа накануне его допроса английской контрразведкой. Брат Питера Флоуда Бернард Флоуд из Оксфорда, с которым поддерживали связь «кембриджцы», также покончил жизнь самоубийством после первого его допроса в контрразведке. Неужели это все случайности или свидетельство более широкой агентурной системы КГБ, сложившейся в 30-40-е годы и продолжавшей действовать и позднее?