Самые красивые пары советского кино - Федор Раззаков

Но вскоре на горизонте Марии вновь «нарисовался» Соломин. Как гласит легенда, однажды в метро с ним случайно встретился звукооператор фильма и спросил напрямик: «Ну что же вы Машу совсем забыли?» Он тогда снимался в родной Чите в фильме «Даурия», но нашел время для того, чтобы вылететь в Одессу.

Вспоминает М. Соломина: «Однажды я шла по Дерибасовской с авоськой в руке и вдруг вижу – передо мной Виталий. Хотя я прекрасно знала, что он должен быть в Чите. Оказалось, прилетел буквально на полтора дня…

Я не сразу в Виталия влюбилась. Но меня, совершенно неискушенного тогда ребенка, поразило, как шикарно он за мной ухаживал. Я вообще очень задержалась в своем развитии. Как потом выяснилось, это сослужило мне большую службу и стало основным плюсом для меня как для кандидатки в его жены. Я была очень наивная, чистая: в свои 20 лет выглядела не больше чем на 16. Меня не пускали в рестораны, мне очень долго не продавали спиртное…»

Летом 70‑го в Одессе началась эпидемия холеры, и в городе объявили карантин – никого не впускали и никого не выпускали. Поэтому единственным средством общения между влюбленными были письма. В одном из них Соломин писал:

«Милая моя Машутка!

Соскучился я по тебе ужасно. И все время ждал телеграмму.

Сегодня у нас выходной день, поэтому я поздно спал и мать мне прямо в кровать принесла твою телеграмму. Теперь я все утро улыбаюсь.

Снимаем мы в таких красивых местах, что обалдеть. Все время меняются цветы, и жалко, что ты уже это не увидишь. Ничего, будут другие. (Увы, но эта мечта никогда не сбудется – свозить жену к себе на родину Соломину так никогда и не удастся – не выпадет подходящего случая. – Ф. Р.).

Много работаем, и я очень рад – мало остается свободного времени, а то затосковал бы я окончательно. Так я хочу тебя увидеть, что, когда вспоминаю, начинает кружиться голова.

Пишу я коряво, потому что сижу на подоконнике. Дождь только что кончился, и пахнет хвоей (в Киеве дядька).

Ты мне напиши, пожалуйста, о себе много-много, любой ерунды, а можешь и не ерунды, вообще какие-нибудь слова.

Восьмого прилетит в Читу Юрка на три дня – у нас с ним сцена есть. (Речь идет о брате Виталия Юрии Соломине. – Ф. Р.). Из Ленинграда мне еще ничего не сообщали. И вообще я письмо заканчиваю и жду твое.

Целую Вас, с Вашего разрешения, миллион раз и бесконечно без разрешения.

Ма-а‑а‑а‑шень-ка-а.

Преданный Вам Виталий Мефодьевич».

В «Даурии» Виталий играл главную роль – молодого казака Романа Улыбина, который в революционные дни 1917 года выбирает сторону красных. Брат нашего героя, Юрий Соломин, играл большевика, который в их казачьей станице много делает для агитации казаков. Так что в этом фильме братья играли близких друг другу людей.

Практически весь год Соломин разрывался между несколькими съемочными площадками (он тогда снимался сразу в двух фильмах) и только урывками виделся с Марией. Но в одно из таких «окон», когда он в очередной раз приехал к возлюбленной в Ленинград, они нашли момент и отправились в загс. На календаре было 28 октября 1970 года. Правда, свадьбу в общепринятом понимании справить не удалось. Дело в том, что Соломин мечтал сделать это у себя на родине, в Чите, но из-за эпидемии холеры в Одессе оттуда никого не выпускали, поэтому добраться до Читы Мария так и не смогла. А в Ленинграде молодые решили отметить это дело скромно.

В тот день Мария собиралась идти в Текстильный институт, но жених предложил по пути заехать в загс и подать заявление. Расписали их сразу. Оказалось, что Соломин заранее договорился со служащими учреждения, придумав какую-то историю о том, что ему срочно нужно уезжать на гастроли. Событие отметили дома со случайными людьми из съемочной группы – с тех пор невеста их никогда не видела. А вечером Соломин сел в поезд и уехал на павильонные съемки «Даурии». Попутно он снимался еще в одном фильме – «Расскажи мне о себе» на «Ленфильме» (он исполнял роль Ленчика Пименова).

Около года молодожены жили раздельно, даже в разных городах: Соломин – в Москве, а Мария – в Ленинграде. Потом воссоединились. Жить стали в общаговской комнате Соломина, которую ему дали от Малого театра. Жили весело. Там регулярно собирались компании друзей, молодожены часто совершали набеги на театры и концертные площадки. Но и без ложки дегтя не обошлось. В соседней комнате кто-то из актеров хранил свой мотоцикл и заводил его каждый вечер. В другой жила дворничиха, которая была страшной матерщинницей. Марию это соседство по-настоящему шокировало. А тут еще и муж взял за моду периодически погружаться в себя и сутками молчал. Мария удивлялась: «Виташ, в чем дело, почему ты так изменился?» На что тот отвечал: «Ну что же, я своей цели достиг, тебя уже обаял».

В 1973 году у молодых родился первенец – дочь Анастасия.

В те годы Соломин был чрезвычайно востребованным актером, и только в первой половине 70‑х он снялся в шести фильмах: т/ф «Вот моя деревня» (1972; директор сельской школы Дмитрий Николаевич), «Последние дни Помпеи» (1973; Аркадий Степанов), «Открытие» (1974; Андрей Сергеевич Юрышев/Дмитрий Каточкин), «Мальчик со шпагой» (Олег Петрович Московкин), ф/с «Свадьба Кречинского» (Владимир Дмитриевич Нелькин) (оба – 1975).

Из названных картин выделим «Открытие» режиссера Бориса Халзанова, где у Соломина случился конфликт с исполнительницей главной женской роли – Ириной Печерниковой (1945), которая играла роль его киношной возлюбленной Лизы. Что же произошло между актерами?

До этого Виталий и Ирина в совместной работе ни разу не встречались, поэтому, назначая их на роли, ни у кого даже мыслей не возникало о том, что между ними могут возникнуть какие-либо трения. Но они произошли, причем чем дальше двигались съемки, тем этих трений становилось все больше и больше. С точки зрения астрологии все было закономерно. Несмотря на то, что по годовым знакам (Змея и Петух) они были однокомандниками, однако по месячным знакам они были антагонистами (практичный Телец не «переваривает» энергичного идеалиста-Стрельца). Именно последнее обстоятельство и сыграло свою пагубную роль.

В итоге во время натурных съемок в Вильнюсе в начале октября 1973 года конфликт обострился настолько, что из Москвы специально вызвали сценариста фильма Эдуарда Тополя. Тот провел примирительные беседы с обеими сторонами и, кажется, помирил их. Но идиллия длилась недолго – ровно до дня начала съемок.

В тот день снималась кульминационная сцена: расставание возлюбленных на летном поле аэродрома. Однако с первой попытки снять ее не удалось, поскольку Печерникова на реплику Соломина ответила гробовым молчанием. Режиссер беспомощно всплеснул руками и остановил съемку.