Кукла (СИ) - Александра Павлова

   - А это тоже бред? - бросив ему на колени журнал, спросила Аня, стараясь держать себя в руках.

   Руслан хмуро посмотрел на девушку и взял в руки издание, переводя взгляд на обложку.

   - И что тебе не нравиться? - спросил он, как ни в чем не бывало, глядя на Аню.

   - Ты издеваешься надо мной?! - вскрикнула Аня, снова начиная плакать.

   А он с все большим удивлением смотрел на нее, не понимая абсолютно ничего. Доктор предупреждал его о том, что возможна послеродовая депрессия, плюс последствия случившегося весной. Но сейчас ему казалось, что даже это не объяснение тому, что происходит с Аней.

   Но неожиданно Руслан присмотрелся к тому, что было в глазах девушки. Боль. Опять. Но, черт, он же вел себя как ангел! Что могло случиться такого, что в ее глазах опять все то же самое!?

   Потом он снова бросил взгляд на фото в журнале и резко до него дошел смысл того, что происходит.

   - Ты ревнуешь!? - удивленно воскликнул Руслан, не скрывая шока.

   - Нет! Не ревную! Мне просто больно! - яростно стирая с лица слезы, кричала Аня.

   А Руслан... засмеялся. Весело и счастливо, сверкая глазами. Теперь уже она смотрела на него в недоумении.

   - Ты читала статью? - спросил Руслан, почему-то довольно глядя на Аню.

   Девушка нахмурилась. Мужчина хмыкнул и, встав на ноги, протянул ей журнал. За целый день, что она тискала его в руках, она ни разу не обратила внимания на подзаголовок статьи. И сейчас мысленно обзывала себя дурой.

   "Влиятельный бизнесмен Султанов Руслан стал самым крупным спонсором на благотворительном вечере, организованном супругой мэра Татьяной Власовой" - гласил заголовок под фотографией, где ее муж обнимал эту самую супругу мэра.

   - А Кристина? - вскидывая глаза и уже с надеждой глядя на мужа, тихо спросила девушка.

   - Что она рассказала? - устало вздохнул Руслан.

   - Что ты спишь с ней.

   - И ты поверила?

  - А почему нет? - горько спросила Аня.

   Мужчине оставалось лишь поджать губы. Да, в этом плане он не был тем, кому можно было доверять, и сам это знал.

   - Я не спал ни с одной женщиной с той самой ночи, когда нашел тебя на полу в луже крови у себя в кабинете, - признался Руслан, подходя к бару и наливая себе выпить.

   Он не смотрел на Аню, когда говорил. Его взгляд был устремлен в те воспоминания, еще такие болезненные и горькие. А голос пропитан такой болью и тоской, какие трудно представить.

   - Я когда увидел тебя тогда, думал, что опоздал. Ты лежала на полу, бледная, вся в крови и синяках. Кожа была холодной, ты едва дышала. И я решил, что ты мертва. Я смотрел и не понимал, почему так больно. Смотрел и не верил в то, что вижу. Что не уберег, не защитил. Я кричал, долго и громко. Я плакал! - горько усмехнулся мужчина, все так же опустив голову и глядя в барную стойку. - Уже второй раз ты заставляла меня проливать слезы, на которые у меня никогда не находилось времени и слабости. А ты стала этой слабостью. Слабостью, которой я страшился и избегал. И мне это не нравилось никогда. Но когда я увидел тебя "мертвой", я готов был принять что угодно, лишь ты была жива. Только тогда я понял, как сильно люблю. Когда думал, что потерял навсегда.

   Аня слушала, не в силах сдержать слез от того, с какими чувствами и болью в голосе рассказывал все это Руслан, как была напряжена его спина. Слушала и плакала, то ли от сочувствия, то ли от счастья.

   - Я проклинал себя за то, что оставил тебя тогда. Проклинал свою похоть за то, что она толкнула меня в чужую кровать, тогда как ты находилась в руках этих скотов, - горечь из голоса мужчины исчезла, сменяясь злобой и яростью. - Я нашел их в ту же ночь. Нашел и собственными руками казнил. Они мучились так, как никто и никогда. Я постарался. Но это не отменяло того, что я был виноват больше них.

   Руслан повернулся и посмотрел, наконец, на безмолвно плачущую Аню.

   - Когда я пришел к тебе, а ты прогнала меня, я поклялся, что больше никогда не дам тебе повода сделать это еще раз. Я отпустил тебя, позволив уехать за границу. Надеялся, что ты придешь в себя, и мы сможем начать все сначала. Но когда спустя время ты вернулась домой, все осталось по-прежнему. Ты боялась меня, вздрагивала каждый раз, стоило мне коснуться тебя. Не разговаривала, отворачивалась и избегала. Я пробовал достучаться, был осторожным. Но все осталось как прежде. Тогда я просто загрузил себя работой. Чтобы не докучать тебе, чтобы не мучить себя. Не было других женщин. Ни разу с той самой ночи.

   Аня верила. Правда верила. Он смотрел ей в глаза и говорил правду, ту которую она так ждала и просила. Видела в серых омутах то самое чувство, которое уже отчаялась когда-либо увидеть. Он страдал. Пусть не так, как она, по-другому, но так же сильно. А она не замечала. Как и он не замечал того, что страдает она. Они смотрели друг на друга и просто видели то, что привыкли видеть. Она - отчужденность, холодность и невнимание. Он - страх и отвращение. И никто не видел того, что было на поверхности. А ведь достаточно было просто открыть глаза и внимательно вглядеться в лица друг друга.

   Они стояли и смотрели друг на друга, взглядами показывая свои души. По щекам девушки текли слезы, а в глазах мужчины стояла тоска.

   - Неужели ты не видел того, что я изменилась? Что пришла в себя? - с обидой в голосе спросила девушка.

   - Не видел. Потому что почти не смотрел - боялся, что снова увижу страх и отвращение к себе. Поэтому избегал тебя. Я уделял так много времени Матвею по большей части лишь для того, что только так мог быть рядом с тобой. Украдкой поглядывать на тебя, чтобы ты не замечала, - невесело усмехнулся Руслан.

   - Я думала, что ты избегаешь меня из-за того, что тебе надоело все это. Что я стала противна тебе, - говорила Аня, затаив дыхание в ожидании ответа.

   - Я избегал тебя только по тем причинам, что назвал. Ну и еще... - несколько замялся мужчина, отводя взгляд.

   - Что? - глухо спросила девушка, боясь услышать все-таки подтверждение своих слов и размышлений.

   - Потому что хотел, - ответил мужчина, поднимая взгляд и показывая Ане, что именно.

   Девушка даже задохнулась от того, что увидела. Огонь - яркий, сжигающий и сильный. ТАК он не смотрел на нее никогда!

   - Я наблюдал, как ты спускаешь с плеч халат, чтобы покормить Матвея, а в голове тут же возникали картинки того, как я сам буду делать это, чтобы так же как сын прижаться губами к твоей груди. Ты стала такой красивой после родов. Материнство украсило тебя так, как ничто другое не смогло бы. И это сводило меня с ума! Я смотрел и понимал, что не могу прикоснуться, заявить свои права.