Последнее заклятье - Игорь Ревва

— Молодые люди! — окликает нас хозяйка гостиницы. Она решила-таки с нами заговорить. Смелая женщина! Я бы не отважился…

Я останавливаюсь и с трудом притормаживаю де-вочек. Парку заносит, и, если бы она не повисла на мне, поднимать бы ее с пола!

Я подхожу к хозяйке и вопросительно смотрю на нее.

— Вы просили переселить вас в восьмой номер. Он утром освобождается. Но не знаю… Вы не передумали? — Она с сомнением смотрит на пьяно улыбающихся девчонок.

— Нет, что вы! — говорю я, очень неудачно стараясь казаться как можно более трезвым.

— Ну, тогда утром вам нужно будет спуститься сюда и немного доплатить, — заявляет она.

— Нет проблем, милая! — лихо отвечает Йорка. — Все будет вп-п-п-рдке!… Мы только поспим… И все!!!

Весь вид хозяйки выражает глубочайшее осуждение нашего морального облика. Ну, оно и понятно! Я кивком благодарю ее и тащу девчонок наверх.

Утренние похмельные хлопоты разрешаются неожиданно быстро. За что огромное спасибо Гилэйну. Если бы не старик, мучиться нам целый день! Я чувствовал себя препаршиво, а уж Йорка — и подавно! О Ларке и говорить не стоит — я проснулся от ее предсмертных стонов.

Вчера нам удалось доползти до постели, но потом, видимо, случился какой-то катаклизм, вроде землетрясения. Потому что в памяти моей обнаружился гигантский провал. Я проснулся утром, в постели, между Ларкой и Йоркой. Ларка, как я уже говорил, изо всех сил старалась не помереть. Йорка же только посмотрела на нас бессмысленным взглядом и потащилась в ванную. Странно, что она ничего не сказала, подумал я, поглядывая на стонущую Ларку. Впрочем, Йорка, видимо, понимала, что степень моего вчерашнего опьянения послужила мне охранной грамотой.

Из ванной доносилась целая гамма звуков, от которых Ларке стало еще хуже. Потом в комнате показалась Йорка, вытирая мокрое лицо полотенцем.

— Тебе плохо? — задал я глупый вопрос.

— Это просто я вас увидела, — слабым голосом пояснила Йорка. — Вот и тошнит…

Ну, раз у нее есть силы шутить, то все в порядке. Теперь — Ларка! Она была нетранспортабельна. При попытке изменить ее положение на вертикальное Ларка издавала громкий стон и делала активные попытки воспроизвести все те звуки, которые Йорка издавала в ванной. Я махнул рукой и пошел просить помощи у Гилэйна.

Старый маг справился с нашим недомоганием за несколько минут. После этого я включил в список полезных умений колдунов еще один пункт. Самочувствие наше сразу же стало лучше, и Йорка побежала вниз — устраивать наше переселение в восьмой номер.

Мы не спеша собрались, я нацепил кобуру и надел свою куртку. На душе у меня стало вдруг тоскливо. То ли остатки похмелья, то ли просто стало жаль опять покидать Землю. Нравится мне здесь! Ну на фига мне сдался этот Каараар с его дурацкими драконами?! Остаться бы здесь, жить по-человечески…

Но в комнату уже влетела возбужденная Йорка, гремя ключами от вожделенного номера. Я вздохнул и побрел следом за всеми.

В номере Йорка сразу же подняла шторы и оттащила в угол столик, освобождая центр комнаты. Затем она уселась на ковер и принялась бормотать свои заклинания. В центре комнаты начал медленно прорисовываться хорошо знакомый куб. Через несколько минут все уже было готово.

Я в последний раз глянул на мир за окном. Утреннее солнце окрасило пушистые облака в розовый цвет. Моря отсюда видно не было, но и оно наверняка выглядело сейчас очень красиво. Земля. Не знаю почему, но у меня вдруг возникло отчетливое ощущение того, что я вижу это все в последний раз. Что больше мне на Земле побывать не удастся. Жалко, если это предчувствие оправдается. Хороший мир, подумал я. Второй дом, можно сказать.

И я шагнул в грань куба.

Глава девятая

ПОВЕЛИТЕЛЬ ДРАКОНОВ

Под ногами мягко шуршит опавшая листва. Густые переплетения древесных ветвей над головой создают таинственный полумрак. Пятна света на земле не такие резкие, как днем. Мы уже несколько часов бредем по этому лесу, и время близится к вечеру. Воздух свеж и прохладен. Здесь тоже осень.

Мы идем, перебираясь через поваленные стволы деревьев, переходя вброд ручьи. Впереди, как всегда, Йорка. Я немного поотстал от нашей команды — захотелось побыть одному. Спина идущего передо мной Гилэйна хорошо видна, и я не боюсь заблудиться. Впрочем, если и заблужусь, меня наверняка разыщут.

Надоело мне все! Хочу домой! К себе, в Сиузские горы. Если все закончится благополучно, вернусь туда и никуда больше не пойду. Никто меня уже никогда не уговорит ни на какие авантюры. Пусть хоть все колдуны мира соберутся у пещеры; пусть хоть все драконы, динозавры и привидения устраивают глобальную интервенцию — хрен вам всем! Буду сидеть дома! Йорка, если ей так неймется, пусть путешествует, спасает миры и борется со вселенским злом. Она молодая, у нее еще детство в одном месте играет. А я устал.

Порой мне кажется, что Йорка была права — я просто устал жить. И делаю это теперь по инерции — не самоубийством же кончать! Сколько я живу, а люди не меняются. Рождаются новые, более умные, более сильные и способные. Но более добрых и порядочных мне на пути что-то не попадалось. Все они хотят счастья. Которое часто оборачивается несчастьем для других. Все они хотят свободы. В самом худшем понимании этого слова. Все жаждут власти. Хоть малюсенькой, хоть незаметной ни для кого, кроме них самих, но — власти! Я усмехнулся, вспомнив стихи Высоцкого:

Хороших знаю хуже я,У них, должно быть, крылья;С плохими даже дружен я,Они хотят оружия —Оружия насилья…

Может быть, я сам виноват? Как магнит, притягиваю к себе таких людей. Хотя нет. Йорка, Ларка, Гилэйн — нормальные, не из их числа. Впрочем, может быть, Гилэйн просто стремится сохранить у себя магический дар? Йорка, например, привела этот аргумент в качестве оправдания. Я-то знаю, что она просто-напросто с тоски умирала на своих болотах.

Видел я ее замок. И майку с надписью «COCA-COLA»… Тоже по Земле скучала. И моталась туда не однажды, наверное.

А мне вдруг совсем расхотелось жить на Земле. Почему? Вроде бы тоже скучал. А теперь не хочется почему-то.

Наверное, когда знаешь, что возможности выбора безграничны, просто теряешься перед ними. Йорке для жизни нужна определенная цель. Все равно — какая! Не было бы этих дурацких драконов, она рано или поздно принялась бы за что-нибудь другое. Я очень хорошо помню, как она спросила у меня, когда мы стояли на одной из башен Лаоэрта и смотрели на возвышающиеся перед нами Андирские горы: «Что же мы теперь будем делать?!» Она просто испугалась того, что становится ненужной этому миру и этой жизни. Инксы были разбиты, люди начинали устраивать свою жизнь, а мы… Мы просто отправились путешествовать. И через сотню лет стали уже легендой. Бессмертными Богами, навсегда покинувшими людей.