Жертва Вдовы - Лиза Смедман

*****

Селветарм возвышался над Каватиной. Еще одна капля кислоты с булавы упала и приземлилась с пузырящимся шипением на камень рядом с ней, обрызгивая и обжигая ее кожу. Рот бога был невероятно широк, как дверной проем. Горячее зловонное дыхание обдавало рыцаря, поскольку клыки сомкнулись на ее торсе. Дроу задохнулась, когда полубог поднял ее над землей, паутина, налипшая на ее тело, свисала с нее как липкие волосы. Вися вверх тормашками в клыках Селветарма – который вот-вот должен был прокусить ее нагрудник ядовитыми клыками – она увидела пятно – предательница Халисстра, движущаяся в поле ее зрения.

 Халисстра махала одной из искривленных и удлиненных рук. За ней, черная точка – железная крепость Лолс – гремела в их сторону на восьми металлических ногах, эти ноги ударяли о землю как гонг.

Халисстра что-то кричала. Слова долетали до ушей Каватины, все еще звенящих от нечестивого слова Селветарма, в искаженной форме. Рыцарь Темной Песни уже могла видеть яснее. Эта вспышка серебра была Клинком Полумесяца, которым торжествующая Халисстра – существо, притворившееся ищущим искупление, демоническая тварь Лолс – размахивала над головой.

Меларн что-то кричала. Что-то похожее на слово «убей».

Каватина почти смеялась. Селветарму не нужны были чьи-то указания. В следующий момент клыки прокусят ее, и яд будет впрыснут в парализованное тело.

Клыки Селветарма продолжали сжимать грудь Каватины, не давая ей дышать. Странно, что он до сих пор не прокусил броню. Чудо, да, но совсем не то, о котором она умоляла богиню. Даже магически усовершенствованная броня не сдержала бы клыки полубога так долго.

Халисстра размахивала мечом над своей головой, все еще крича, но на этот раз тревожно оглядываясь через плечо на приближающуюся крепость.

– Убей это!

Селветарм усилил хватку, все еще пытаясь прокусить Каватину своими клыками. Он поднял голову; Каватина качалась из стороны в сторону прямо над головой Халисстры.

Рыцарь, наконец, поняла, что выкрикивала Меларн. Не «убей», а «возьми». Она держала меч рукоятью вверх, кровь капала с ее руки в том месте, где она держала лезвие, протягивая рукоять Каватине.

Поняв это, Каватина едва не заплакала. Неимоверным усилием воли, она заставила свою оцепеневшую руку двигаться. Словно налитые свинцом пальцы разогнулись. Когда дроу качнулась мимо Халисстры, она схватила рукоять меча.

Селветарм выпрямился, и Каватина почти выронила меч. Медленно, с огромным трудом она заставила вторую руку тоже сомкнуться на рукояти. Дроу закрыла глаза, шепча молитву онемевшими губами…

И она снова смогла двигаться.

Глаза Селветарма расширились.

Сейчас! – завыл меч.

Изворачиваясь в хватке Селветарма, Каватина качнулась верхней частью туловища вперед, к голове бога. В тоже время она замахнулась Клинком Полумесяца.

– Эйлистри! – воззвала она. – Не подведи меня!

Клинок Полумесяца вспыхнул возле шеи Селветарма, сверкая красным в свете восьми звезд в небе.

Глаза полубога расширились.

Ветер, все время дувший в Ямах Паутины Демонов, стих.

Пауки замерли, когда лезвие врезалось в плоть, и прошло сквозь нее, разбрызгивая темную кровь.

Шея была перерублена.

Голова упала, наконец, освободив рыцаря.

– Хвала Эйлистри! – ликуя, кричала Каватина. – Селветарм мертв!

Она перевернулась в воздухе, останавливая падение при помощи своих магических ботинок. Голова полубога свалилась на землю и распалась на кровавые останки, его тело запоздало рухнуло кучей рядом. Каватина запрокинула голову и засмеялась, слезы потекли из ее глаз. Она сделала это! Убила Селветарма.

Убила полубога.

Ощущения были невероятны – самые острые ощущения, из тех, что доводилось испытывать Каватине. Она подняла Клинок Полумесяца над головой, чувство триумфа захлестнуло ее. Всего на один миг ее тело вспыхнуло ярко-белым – священным лунным огнем Эйлистри. Пауки на земле бежали в ужасе, спасаясь в тени.

Это, ликовала Каватина, то, что должно быть чувствовала Куилью каждый раз, вызывая серебряный огонь Мистры.

Это было невероятно. Удивительно. Великолепно.

Да, – прошептал меч. – Это то, что чувствуют боги.

Слова поразили Каватину, вернув в реальность, напоминая ей, что она в Ямах Паутины Демонов. Домене Лолс. Рыцарь увидела крепость Паучьей Королевы, мчащуюся к ней с невероятной скоростью, подстегнутую яркой вспышкой лунного света Эйлистри.

Каватина твердо держала Клинок Полумесяца, когда решила попробовать свою удачу во второй раз.

Но убийство одного божества потребовало чуда. Попытка убийства второго потребует слишком многого, особенно если этим богом будет Лолс, полностью осведомленная о том, что только что случилось и защищенная своей железной крепостью.

Каватина осмотрелась вокруг. Халисстры нигде не было видно. Сбежала ли она уже через портал? Рыцарь надеялась, что так. Она поняла, что ошибалась на счет Халисстры. Даже кто-то, обращенный в злое существо, мог искупить грехи.

 – Халисстра! – прокричала Каватина. Ветер усилился, и паутина зацепилась за уголки ее открытого рта.

Ответа не было.

Крепость Лолс приближалась. С Халисстрой или без нее, Каватине придется уйти.

Качая головой, удивляясь тому, что только что совершила, она бросилась к порталу и прыгнула в него.

*****

Даирн кричал в триумфе, когда опускал свое лезвие вниз в смертельном ударе. Яркое свечение, исходящее от жрицы, ослепляло его, но он разрежет ее надвое, даже с закрытыми глазами.

– Селветарм! – кричал он.

Победа была его! Променад был его!

Лезвие ударилось о лоб жрицы и рассыпалось в его руках. Вместо твердой стали Дхаирн не держал ничего, кроме тонкой как лезвие линии пауков. Существа разбегались, словно только что вырвались из мешка кладки яиц. Дхаирн широко открыл рот, потом согнул правую руку, которая была пуста впервые более чем за столетие. Он поднял ее, и недоверчиво оглядел.

Его меч… исчез?

– Селветарм? – прошептал Даирн.

Он не чувствовал ничего. Только… пустоту.

Жрица нагнулась, подбирая свое оружие. Дхаирн инстинктивно отклонился, когда серебряная вспышка пронеслась на волосок от его лица. Он отпрянул назад, уходя от ее меча. Что-то произошло с его оружием, что-то необъяснимое, но у него все еще были его заклинания. Он поднял руку, чтобы бросить одно из них и в удивлении мигнул, смотря на свою кожу, которая стала ясной и сплошь черной.

Белые линии – святая паутина Селветарма – исчезли.

Меч жрицы сверкнул вниз. Слишком поздно, клирик не успел отдернуть руку. Лезвие ударило точно между пальцев, разрезая руку вдоль. Он взвыл, затем завывание обратилось в крик.