Цитадель Гипонерос - Пьер Бордаж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я был уверен, что ты погиб, и, как видишь, еще не покончил с трауром, — продолжал кэп. — У меня сердце не лежало участвовать в набегах, и я укрылся в подвале, чтобы спрятать свое горе…
— В таком случае, узнав, что я жив, вы должны быть счастливы! — с улыбкой сказал У Паньли.
Жанкл взглянул на экран, где в трехмерном изображении сменяли друг друга архитектурные детали епископского дворца Венисии.
— Я был бы счастлив узнать, что жив Баньши, которого я знал, человека, которому я доверял, — продолжал Жанкл, ему приходилось говорить громко, чуть ли не кричать, чтобы заглушить синтетический голос, который не прекращал своих пояснений. — Я был бы счастлив узнать, что жив тот, кого я считал своим сыном, но человек, стоящий передо мной — не мой сын и даже не мой друг… Его зовут У Паньли, он родом из далеких миров Леванта. Бывший рыцарь-абсурат, он так и не смирился с поражением Ордена. Он все еще верит, что приемы Кхи, которым восемь тысяч лет, могут изменить неумолимый ход судьбы, и — судя по тому, что я вижу и слышу, — он вознамерился отбыть на Сиракузу. Если только он внезапно не увлекся архитектурой, в чем я сильно сомневаюсь… Этот У Паньли забыл одну маленькую деталь: он должен мне отчитаться за два фургона и двадцать пропавших без вести…
Платформа бесшумно приземлилась, и четверо с длинноствольными волнобоями, которых она несла, рассыпались между колоннами подвала. Как и несколькими минутами ранее в вестибюле, У Паньли нащупал крохотный промежуток между мыслью и действием кэпа, сгибающего указательные пальцы на спусковых крючках прячущихся в карманах волнобоев.
— Нас накрыло серной бурей прямо посреди деревни, и пришлось остановиться. Навалились абраззы и не оставили нам никаких шансов.
Рот Жанкла в сомнении дернулся.
— Почему ты все еще жив?
— Меня ранили в ногу зарядом картечи, а потом подобрала местная има. Она приказала селянам пощадить меня.
Говоря, У Паньли не упускал из внимания безмолвные тени, рассредотачивающиеся по всему подвалу, с ощущением, словно они двигаются внутри него самого.
— С чего бы ей помиловать тебя? Эти чертовы ясновидящие нас люто ненавидят.
— Она увидела во мне один из двенадцати столпов Храма из пророчеств абраззов.
Из горла кэпа вырвался клокочущий смех.
— И ты охотно поверил, верно? Это видение вернуло падшего рыцаря У Паньли на путь искупления! То, что ты влюбился в эту полудикую самку — еще ладно, но она же подбила тебя предать меня…
— Я совершенно не собирался вас предавать, Жанкл. Я посвятил организации двадцать лет, и мне пришло время покинуть вас.
— Если ты уйдешь, У Паньли, я разрушу деревню этой има и прикажу своим людям всем по очереди заняться ее телом! После всего, что она перенесет, ты ее даже в рабыни взять не захочешь.
У Паньли понял, что кэп провоцирует, чтобы получить повод его застрелить — он не мог просто так хладнокровно спустить курок своего оружия.
— Вы ничего не сделаете, кэп: вы бизнесмен, бывший соратник лорда Донса Асмуссы, а не убийца и не насильник…
Обронив эти слова, У Паньли развернулся и начал подниматься по лестнице к люку деремата. Несколько секунд тишину нарушал только синтетический голос центрального мемодиска:
— Муффиальная башня была добавлена к основному корпусу в 5114 году, в начале срединновековья. Ее строительство было задумано муффием Барофилем Шестым во время конклава в десембриусе 5109-го…
— Я не выстрелю в тебя, Баньши, но за меня это могут сделать мои люди! — крикнул Жанкл Нануфа.
У Паньли различил характерные щелчки предохранителей волнобоев. Люди, перегруппировавшиеся позади кэпа, ожидали малейшего знака, чтобы изрешетить лучами высокой плотности бывшего второго человека в организации. От способа, которым он убил двоих охранников и парализовал третьего, их корежило, и они бы с радостью прикончили У Паньли — отомстили за ужас, который им всегда внушали его сверхчеловеческие способности, и в особенности его крик смерти. Рыцарь тем более представлял легкую мишень, что двигался преувеличенно-неторопливо, словно в замедленной съемке.
— Однако наиболее оригинальной чертой епископского дворца Венеции является его в целом альвеолярная структура, называемая апикулярной. Отесанные камни здесь не просто лежат один на другом, а располагаются таким образом, чтобы по центру образовались полости…
Мышцы спины У Паньли инстинктивно напряглись, но он заставлял себя взбираться по лестнице ступенька за ступенькой, избегая любых резких движений, которые выдавали бы страх или дрожь. Точно так же не торопясь он отпер иллюминатор — колпак из стекла и стали, который он отстегнул от защелок и поднял вертикально. Несмотря на навязчивое желание оглянуться через плечо, он не сделал такой ошибки, потому что знал — это был бы последний взгляд, которого дожидался Жанкл, чтобы приказать своим людям стрелять.
Он спустил стопы и бедра во внутренний проход машины.
— Пусть защитит тебя Кхи, Баньши! — крикнул кэп убитым от разочарования голосом.
У Паньли захлопнул над головой иллюминатор и нырнул в кабину переноса. Освещение приборной панели включилось автоматически. Он растянулся на банкетке и обмотал ленту клеточной верификации вокруг своего левого предплечья. Через минуту на полусфере, вмонтированной в мягкий потолок, высветились инструкции. Он ввел координаты рематериализации на старинной клавиатуре с круглыми медными клавишами под экраном. Деремат попросил его подождать несколько секунд, на время отбора и проверки клеток. У Паньли опасался, что кэп может воспользоваться этой задержкой, чтобы передумать и решиться отключить внешние контуры магнитной энергии. Ожидание длилось бесконечно. Поднялась на несколько градусов температура, У Паньли начинал вариться в собственном поту. Он различал в отдалении неясные звуки, не имея возможности определить — издавали их члены организации или готовящаяся к трансферту машина.
Верификация завершена. Введенные вами координаты рематериализации приходятся на
