Ленин и Сталин против Троцкого и Свердлова - Сергей Сергеевич Войтиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дискуссия настолько подрывала позиции ВЧК, что выступивший в прениях Г.С. Мороз выдвинул воистину мудрую идею о внесении раскола в ряды противников чрезвычайных комиссий. «…необходимо разъяснить, что ЧК, являясь отделами исполкомов, подчинены последним и ни о какой независимости (от этих отделов. – С.В.) не может быть и речи, – заявил Мороз и добавил: – Одновременно необходимо подчеркнуть, что ЧК являются органами административными, а не судебными. И посему при более определенной инструкции отпадут те трения, которые возникают между [Народным] ком[иссариатом] юстиции и ВЧК»[1093]. Таким образом, для противодействия Наркомату юстиции РСФСР (и лично Н.В. Крыленко) Г.С. Мороз предложил пойти на мировую с Московским и другими губернскими исполкомами, ограничившись, впрочем, повсеместной кооптацией заведующих отделами местных исполкомов в местные чрезвычайные комиссии для координации деятельности последних «с уголовным розыском, милицией и т. д.»[1094]. Несомненно, столь ничтожная уступка не могла устроить таких председателей губернских исполкомов, как старый большевик Т.В. Сапронов.
Выступивший вслед за коллегой Н.А. Скрыпник, наоборот, посчитал целесообразным задобрить руководство революционных трибуналов, указав «на чисто административную роль ЧК» и фарисейски рекомендовав «не вмешиваться в функции революционных трибуналов, народных судов и других судебных инстанций»[1095].
Г.С. Мороз и Н.А. Скрыпник могли сколько угодно демонстрировать готовность идти на компромисс, но сами их предложения наглядно иллюстрировали, что руководство ВЧК не собиралось идти на серьезные уступки никому – ни органам юстиции, ни органам суда, ни местным советам.
Весьма характерно, что на конференции не выступали ни первый (Ф.Э. Дзержинский), ни второй (Я.Х. Петерс) председатели ВЧК. На стороне защищавшихся выступил заместитель наркома торговли и промышленности М.Г. Бронский, который сразу заявил о «тесной связи»[1096] ВЧК «со всей» советской «экономической политикой»[1097]. Старый соратник Ф.Э. Дзержинского по революционной борьбе в Польше поддержал чекистов в конфликте с губернскими и уездными советскими органами, специально остановившись на истории вопроса о Гражданской войне в деревне и признав кулачество врагом, которого «так скоро раздавить не придется»[1098], и даже высказался за усиление ВЧК путем установления тесной связи с ВСНХ, в совет которого входил сам М.Г. Бронский, для устранения идейных врагов, привлеченных в качестве специалистов[1099]. Однако помимо защиты оборонявшихся Бронский дал и бесценный совет, в необходимости которого еще долго следовало убеждать не только местных чекистов, но и работников центрального аппарата органов государственной безопасности: «Самая захудалая чрезвычайка должна иметь машинистку, которая научилась [печатать] и знает делопроизводство…»[1100]
1 декабря 1918 г. местные советы и их исполкомы, казалось бы, могли праздновать победу: руководство ВЧК подписало, правда, в «окончательно проредактированном»[1101] (т. е. исправленном) виде, утвержденную II Всероссийской конференцией чрезвычайных комиссий «Инструкцию о чрезвычайных комиссиях на местах», в которой в т. ч. была прописана организационно-штатная структура губернских и уездных ЧК, окружных транспортных органов, железнодорожных отделений и пограничных отделов ЧК[1102]. В «Инструкции…», казалось бы, признавалось, что местные чрезвычайные комиссии будут находиться на равном двойном подчинении: местным советам и их исполкомам, с одной стороны, и ВЧК – с другой[1103]. Более того, декларировалось, что председатели и заместители председателей местных ЧК будут назначаться местными исполкомами и только утверждаться Всероссийской ЧК[1104], а кредиты на отряды при комиссии будут отпускаться «в общем сметном порядке» через местные исполкомы[1105]. Однако два параграфа ставили двойное подчинение под большое сомнение: «Постановления местных ЧК могут быть приостановлены и отменены чрезвычайными комиссиями высших инстанций»[1106]; «Все ассигнования ЧК получают через свои исполкомы от ВЧК»[1107]. Таким образом, вопрос в полном объеме решен не был, серьезные конфликты чекистов с руководством местных советов продолжались.
В условиях усугубления конфликта с Московским губернским исполкомом руководство карательно-репрессивного аппарата даже пошло на воссоздание Московской ЧК, поглощенной, как уже говорилось, Всероссийской ЧК весной 1918 года. 5 декабря Ф.Э. Дзержинский предложил В.В. Фомину, передав все дела и арестованных Московской ЧК, сосредоточиться на реорганизации ВЧК[1108].
Весьма кстати, 11 декабря 1918 г., Северо-Западный областной комитет РКП(б) направил «Для сведения в ЦК»[1109] свое постановление, которое принял еще в октябре 1918 г.: «а) вменить всем партийным комитетам в обязанность выделить контрольные комиссии над чрезвычайными комиссиями [из] двух наиболее ответственных партийных работников, обязанных принимать участие во всех заседаниях ЧК и самым бдительным образом контролировать все их действия; б) предоставить выделенным контрольным комиссиям «вето», т. е. [право] приостановки тех или иных решений ЧК, перенося окончательное решение на обсуждение партийных комитетов; в) резолюцию эту опубликовать в прессе и предложить всем организациям проводить [данное] решение областного комитета в виде принципиального решения; г) просить ЦК утвердить настоящее постановление обкома о проведении такового во всероссийском масштабе»[1110].
В тот же день, 11 декабря, в столице Совет обороны принял постановление о порядке арестов сотрудников советских учреждений, в соответствии с которым чрезвычайным комиссиям предписывалось выполнение особых условий при проведении подобных арестов, повышающих защищенность советских служащих. Усиливался контроль над чрезвычайными комиссиями партийных комитетов и губернских (городских) советов, которые получали право незамедлительного освобождения арестованного под поручительство[1111].
В декабре 1918 г. представитель Наркомата юстиции РСФСР в коллегии ВЧК М.Ю. Козловский написал В.И. Ленину письмо с протестом против методов работы ВЧК[1112].
14 декабря в «Известиях ВЦИК» было опубликовано постановление ленинского Совета рабочей и крестьянской обороны, направленное на существенное ограничение произвола чрезвычайных комиссий. В нем констатировалось, что «…аресты сотрудников советских учреждений и предприятий, производимые по постановлениям [ВЧК], нередко сказываются крайне болезненно на ходе работы этих учреждений и замена одних работников другими не всегда может быть произведена быстро и без ущерба для дела – между тем, как обстоятельства настоящего момента требуют напряжения всех сил и использования всей энергии в борьбе с ополчившимся на Советскую Россию империализмом»[1113]. Причем речь шла об ограничении арестов представителей центральных ведомств и местных партийных и советских органов – таким образом, региональное руководство получило, что называется, законное основание для противодействия чекистскому произволу, хотя отдельные фразы, выделенные нами для удобства восприятия курсивом, должны были смягчить удар по самолюбию «гвардейцев Ленина» (образное выражение О.И. Капчинского):
«1. Предписать [ВЧК] и ее местным органам во всех тех случаях, когда это представится возможным, предварительно извещать соответствующее ведомство относительно своих постановлений об арестах ответственных работников
