Четырех царей слуга - Алексей Шишов

Пётр пригласил своего наставника на смотрины полностью сформированной царской роты «морского каравана плавного пути», или, как его ещё называли иностранцы — «морского регимента». Генерал Патрик Гордон уже не удивлялся выправке преображенцев, которых давно не называли княжескими или дворянскими недорослями. Царь знал про это и потому сказал:

   — Ваша милость, моих преображенцев ты знаешь, пожалуй, не хуже, чем своих бутырцев. А вот знамя новоделанное морского регимента ты видишь впервые. Смотри, какая воинская красота.

По приказанию государя два знамёнщика развернули большое полотнище малинового цвета с белой, затем голубой, обведённой золотыми полосками, каймой. По голубому фону шла надпись золотыми буквами:

«Пресветлейшего Великодержавнейшего и Богохранимого Монарха Великого и Великого Князя Петра Алексеевича, всея Великие и Малые и Белые России Самодержца».

В середине красовался золотой двуглавый орёл с воинственно поднятыми крыльями, держащий в лапах по копью. Под орлом шла морская синева с надписью: «Море». В нижних углах были изображены парусные корабли. Рядом с орлом — святые апостолы Пётр и Павел. Надписи на знамени — на «хартиях» — гласили: «Се вознесе главу мою на враги моя», «Десница твоя, Господи, прославися в крепости», «Дасти же сокрушиться супостаты твоя», «Прими копие Святое, яко дар от Бога», «Господи! Спаси Царя и услыши ны»„.

Прочитав с интересом все знаменные «хартии» и даже дотронувшись до знаменного полотнища, Патрик Гордон с восторгом высказался:

   — Ваше царское величество, знамя есть украшение и святость воинства не только христианского. Знамя же морского каравана есть ещё и творение художественное...

Главнокомандующий определился уже 9 января. Князь Черкасский так и не поправился, и потому генералиссимусом стал боярин Алексей Семёнович Шеин. О том вышел высочайший указ государей Ивана и Петра Алексеевичей, в котором воеводе с его товарищами указывалось:

«...Быть на своей, великих государей, службе для промыслу над турским городом Азовом».

Генерал Патрик Гордон представился главнокомандующему как его первый помощник и армейский генерал-инженер, которому предстояло ведать всеми осадными работами. Петровские войска получили название «Большого полка». Сам Шеин получил титул «ближнего боярина и наместника псковского».

Царским указом ему придавался огромный походный штаб: «у большого полкового знамени воевода» стольник князь Пётр Григорьевич Львов, «генерал-профос», или войсковой судья, Михаил Никитич Львов, трое «посыльных воевод», «у ертоула воевода» — то есть передового полка или отряда, а также начальник артиллерии — «у большого наряда и зелейной и свинцовой казны и у всяких полковых припасов воевода». В штабе ещё числилось 174 «заводчика», 108 есаулов, 8 обозных начальников, 5 дозорщиков, 6 сторожеставцев и 8 заимщиков. Эти должности занимали царские стольники, стряпчие, столичные дворяне и жильцы.

18 января Патрик Гордон, одетый в парадную кирасу и стальной шлем с плюмажем, участвовал в торжественной церемонии в Московском Кремле: генералиссимус Шеин принимал «святыню» — знамя Большого полка. Шотландец видел его впервые. Знамя с изображением лика Христа принадлежало царю Ивану IV Васильевичу Грозному, бравшему его с собой в Казанский поход. То, что стяг отдавался войскам в Азовский поход, было решением Боярской думы.

Этому знамени суждено будет продолжать свою жизнь после азовской эпопеи в Оружейной палате Московского Кремля. Сохранилось его описание:

«Камча луданская червчатая, вшит образ Спасов Еммануил, бахрома золото пряденое, древко тощое, яблоко болшое резное, древко и яблоко позолочено сплошь, крест серебряной позолочен, вток, пряжка и запряжник и наконешник серебрёной; на знамя чюшка алаго английского сукна».

Знамя принимал генералиссимус Шеин. Присутствовавшие при сем генералы и воеводы встали на одно колено и перекрестились. Пётр Иванович Гордон был среди них в первом ряду. Перекрестившись, он произнёс привычные для него слова:

— Клянусь служить великим государям Московского царства верой и правдой. Аминь...

Вместе со знаменем Большого полка в кремлёвском храме вручались и другие войсковые святыни: походная церковь со всякой церковной утварью и «Чудотворный нерукотворённый Спасителев образ; Святый Животворящий Крест Господень, в нём же власы его Спасителевы, которого Святого и Животворящего Креста силой благочестивый царь Константин победил нечестивого Макеектия».

После окончания этой торжественной церемонии ближний боярин Шеин пригласил генералов осмотреть его походный шатёр, при котором состояло шесть барашей (жителей Барашской слободы в Москве, придворных шатёрщиков. — А. Ш.) и шесть сторожей. Из Разрядного приказа была на время военного похода отпущена и обстановка для шатра царского главнокомандующего:

«На стол сукна червчатого доброго три аршина, бумаги доброй 10, средней 20 стоп, 8 стульев кожаных немецких, 4 тюфяка, в том числе 3 кожаных, 1 суконный, 2 чернилицы оловянные столовые, двои счота, двои ножницы, два клея, 6 песошниц, 2 кераксы, 4 шандала медных, вески болшие, вески малые, 2 фунта, 25 шандалов деревянных, 6 щипцы, свеч восковых полпуда, свеч салных маканых 5 пудов, мелких 5000, чернил росхожых 6 вёдр, добрых полведра, 7 коробей на полковые дела, к ним 7 замков».

Такой была походная канцелярия и шатёр генералиссимуса Алексея Семёновича Шеина. Для их перевозки был снаряжен целый обоз, данный всё тем же Разрядным приказом:

«6 телег с палубы и с колёсы, колеса со втулки, и оси с поддоски железными, да к ним 6 замков немецких, 4 хомута с пряжками, 17 ценовой, 40 рогож простых, 30 верёвок, чем обвязывать телеги, 3 короба с рогожи и с верёвки, в чём положить салные свечи, фонарь болшой».

Патрику Гордону как генералу пришлось принять участие в приёме армейских должностных лиц — военных переводчиков и медиков. Из Посольского приказа в Азовский поход командировали несколько толмачей «разных языков». Шеину была дадена походная аптека под начальством думного дворянина Ивана Евстрафовича Власова.

Что же касается медиков, то Патрик Гордон многих из них лично знал по Немецкой слободе. Аптекарский приказ («Министерство здравоохранения Русского царства». — А. Ш.) отпускало в Большой полк, уходящий на войну одного «дохтура», одного «штинхатера», лекарей 17 человек, два костоправа и, кроме того, служителей походной аптеки — одного сторожа и шесть человек барашей.

Большой полк, численность которого определил Разрядный и Стрелецкий приказы, составлял свыше 46 тысяч человек. Всего же под Азовом должно было собраться примерно 75 тысяч воинов. Это было больше, чем в первом неудачном походе на султанскую крепость.

Всего для участия во Втором Азовском походе насчитывалось следующее количество ратных людей: московского чина конного строя, стольников, стряпчих, столичных дворян и жильцов — 3186 человек, 30 солдатских полков — 38800 человек, 13 стрелецких полков — 9597 стрельцов, 6 малороссийских полков — 15 тысяч казаков, донских пеших и конных казаков — 5 тысяч, конных калмыков — до 3000 всадников, яицких (уральских), царицынских, саратовских, самарских и красноярских казаков и низовых конных стрельцов — 500 человек.

Во главе донского казачества по-прежнему стоял атаман Фрол Минаев, о котором Патрик Гордон в своём «Дневнике» отзывался самым добрым словом. Малороссийскими казаками командовал черниговский полковник, наказной атаман Яков Лизогуб. Во главе яицких казаков стоял их походный атаман Андрей Головач.

Действующие войска — солдатскую и стрелецкую пехоту — разделили на сей раз на четыре огромных по численности «полка». Командирами их были назначены высочайшим указом государей всея Руси генералы Пётр Иванович Гордон, Франц Яковлевич Лефорт, Автоном Михайлович Головин и Карл Андреевич Ригеман. По сути дела, эти «полки» представляли собой армейские корпуса.

Патрик Гордон деятельно начал заниматься формированием своего полка. В его состав вошли его любимый Бутырский, четыре тамбовских, два низовых солдатских (волжских) и два рязанских солдатских полка, семь стрелецких полков — полковников Конищева, Колзакова, Чёрного, Елчанинова, Кривцова, Протопопова и Мартемьяна Фёдоровича Сухарева. Родной брат последнего — Михаил — тоже командовал стрелецким полком в головинском корпусе.

Всего в составе 16 гордоновских полков числилось 369 начальных людей — офицеров, 9060 солдат и 4688 стрельцов. Согласно разрядным спискам «полк» генерала-шотландца состоял из 14 117 человек. По численности он оказался самым большим. «Потешные» Преображенский и Семёновский полки вновь не попали под начальство Патрика Гордона — им было назначено состоять в войсках генерала Головина. Там же значился и «капитан Пётр Алексеев».