Отдельный 31-й пехотный (СИ) - Виталий Абанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Верю, — говорю я и делаю это искренне. За то время, что я тут, я успел усвоить одну простую истину, которая была верна и в моем мире тоже. Неуязвимых не бывает. При должной подготовке… ну или случайность. А есть тут и такие твари, которым в принципе плевать на всю мою защиту, та же Акай. Если бы ей было дело до людишек — она бы дел натворила… но что-то мне подсказывает что и на нее найдется болт с левой резьбой. Недаром она не императрица Хань, чтобы ей на подносе молодых мужчин приносили, она в глуши пряталась. Камень-ножницы-бумага, то, что для меня кажется невозможным, легко сделает какой-нибудь даос, они на этом специализируются. Так что не зря я попросил Мещерскую письмецо своей подруге Волчице Шаоци направить, разузнать о даосах и их методах уничтожения лис-оборотней. Ждем-с. А пока — в слова седого о том, что у Империи, если надо — найдутся средства Володеньку Уварова прикопать в овраге — верю.
— Я же говорю — вы умный. Хоть и пытаетесь дуболомом выглядеть, — прищуривается Максим Эрнестович и берет с блюдца чашку с чаем. Отпивает.
— Вполне недурно, — кивает он: — от Департамента я обычно ожидаю самого худшего. Впрочем… давайте так. Вы будете работать на нас. Отпустить вас в свободное плавание я не могу, меня начальство убьет. А в самом деле работать на нас вы не будете, потому предлагаю контрактную систему, словно у хедхантеров — вы исполняете контракт, мы платим вам деньги… если нужна слава — будет и слава. Я прекрасно знаю ваше материальное положение, Владимир Григорьевич, в данный момент вы за счет госпожи Зубовой живете, не так ли?
— Вы хорошо осведомлены, — отдаю я должное этому нехорошему человеку, примечая, заодно, что он единственный, кто Ай Гуль «госпожой Зубовой» назвал. Не Ледяной Княжной, не Кровавой Барыней, не Гулей, а именно так, сухо и по-канцелярски. Что же касается денег… Ну а чего я ожидал? Тот факт, что у гвардии лейтенанта кукиш в кармане — легко устанавливается. Не знаю как у родителей, но у самого Уварова все его материальное благополучие только на жаловании младшего офицера и основывалось. Ладно за голову Свежевателя награду получили… ну так ее только на мотоколяску и хватило. И пару раз в ресторан зайти, цены тут такие, что за раз можно стоимость пары коров спустить, для сибиряка дико.
— Кроме того, из-под угрозы уголовного преследования выведутся ваши… жены. Все сразу. — продолжает соблазнять седой: — при этом у нас с вами могут быть общие интересы. Если, конечно, интересы госпожи Мещерской — это и ваши интересы.
— Что-то опять случилось? Да, Валя сбежала из монастыря, но…
— Я вас умоляю, Владимир Григорьевич, сбежала и сбежала! Пусть бегает хоть сотню раз! Это дело между ней и монастырем, в конце концов монастыри не тюрьмы! — закатывает глаза седой: — не в ней дело. И не в том, что вы с собой в столицу демона-охранителя привезли, а это весьма небезопасно, смею вас уверить! Не в том, что ваша Мещерская давно уже свой ранг от комиссии скрывает, передайте ей, что нам все равно! И уж, конечно, не в том, что ваши жены из Ся с собой контрабанды на сотню тысяч привезли! Будьте кем угодно, разбойником, контрабандистом, до той поры, пока вы не подрываете основы государства — мы вами не занимаемся.
— … вот даже как. Что же, я постараюсь не подрывать основ государства. Но что тогда вы имели в виду, когда сказали что интересы Мещерской…
— Орден Святой Елены Равноапостольной. Там творится что-то неладное и довольно давно. У вашей жены есть мотивация… а значит она есть и у вас. У нас же есть подозрения и определённые факты. Мы можем помочь друг другу — ваша жена разузнает обо всем, что там происходит, вернее — вы вместе с ней. А мы — дадим этому официальный статус, легальность вашим действиям. Поможем людьми и средствами. Что скажете? — он с интересом смотрит на меня, наклонив голову набок.
Журнальный столик одной лисицы
«Сборникъ занимательныхъ исторій отъ Асторіи Новослободской въ мягкомъ переплетѣ и съ картинками».
… выхода не было! Парусный бригъ наполнился звономъ мечей и грохотомъ выстрѣловъ, страшно кричали умирающіе люди, весь ужасъ абордажной атаки обрушился на Антуанетту. Она заперлась въ каютѣ, полная рѣшимости скорѣе умереть, чёмъ дать этимъ варварамъ обезчестить тѣло христіанской дѣвицы, давшей обѣтъ безбрачія.
— О Святая Богородица! — возопила она, воздѣвъ очи горе: — спаси и сохрани меня отъ надруганія! Ибо непереносима сама мысль о томъ, что эти губы, молитву произносящіе — будутъ осквернены губами или иными частями тѣла морскихъ разбойниковъ!
Въ этотъ моментъ раздался ужасающій стукъ въ дверь! Пираты ломились въ каюту. Недрогнувшей рукой Антуанетта взвела курокъ пистолета и поднесла къ своей милой головкѣ, увѣнчанной кудрями. Но дверь рухнула подъ напоромъ и въ каюту ворвался голый по поясъ пиратъ. Его мускулистые руки увѣрено схватили Антуанетту и привлекли къ себѣ.
— Вотъ ты гдѣ! — закричалъ этотъ морской разбойникъ: — клянусь Посейдономъ я тутъ же надругаюсь надъ тобой!
— Не смѣйте, сударь! — крикнула въ отвѣтъ она, приставъ пистолетъ къ его головѣ: — иначе я выстрѣлю!
— Стрѣляй! Ибо ты покорила мое сердце съ того самого мгновенія, какъ я высадилъ эту дверь! Стрѣляй! Ибо мнѣ не мила жизнь безъ тебя, потому что ты — звѣзда моего сердца! — и его сильные, мускулистые руки обняли гибкій станъ православной дѣвицы и привлекли къ себѣ. Антуанетта задохнулась, но собрала всё свои силы и оттолкнула его. Въ каюту темъ временемъ ворвались еще пятеро мускулистыхъ пиратовъ, всё голые по поясъ, кромѣ одного.
— Ахъ такъ! — прокричалъ ихъ предводитель и вырвалъ пистолетъ изъ её руки: — тогда я застрѣлюсь самъ, или застрѣлю всю свою команду, ибо если я тебѣ не милъ, то зачѣмъ мнѣ жить на этомъ свѣтѣ!
Антуанетта, будучи добродѣтельной дѣвицей не могла допустить чтобы на нея глазахъ творилось смертоубійство. Какъ душа, ищущая Христа въ этой жизни можетъ отвернуться отъ страждущаго?
— Вы утверждаете, сударь, что вы застрѣлитесь, ежели я къ вамъ благосклонна не буду? — уточнила она, развязывая завязки на лифѣ.
— Точно такъ, сударыня! Застрѣлюсь!
— И мы! Мы тоже застрѣлимся! — нестройнымъ хоромъ прокричали пираты. Одинъ изъ нихъ — тотъ что былъ въ рубахѣ — промолчалъ, и Антуанетта сразу примѣтила что это — переодѣтая дѣвица. Боже мой, подумала она, сегодня ночью я спасу жизни шестерыхъ человѣкъ! А души ихъ пусть спасетъ Богъ!
Глава 30
Интерлюдия 1
— Тут за телом из морга приехали. Могут забрать? — просовывается в дверь кабинета узкое лицо секретаря и Никанор Петрович — кивает. В дверь заходят несколько мужчин, поверх одежды на них
