Два романа о любви (сборник) - Борис Горзев

– А то вы не знаете! – хмыкнул Петр. – Не сомневаюсь, уже досье на меня имеете.

– Не гордитесь! Хотя кое-что знаю, конечно.

– Это понятно. Но если так, если, ладно уж, не любовь с первого взгляда, а симпатия с первого взгляда, то тогда почему… Почему одна дама… Почему она не с первого взгляда, даже не со второго, а лишь с третьего?

– Это зависит от дамы, они разные, как известно. Ну, симпатия не с первого взгляда, а с третьего – и что? Ведь в конце концов всё хорошо, даже прекрасно?

– А вам и это известно?

– Несомненно.

– А то, что у нас будет ребенок, тоже известно?

– А вот это, клянусь Святой Девой – нет! Но, Петр, я вас искренне поздравляю! – Альберто разом смахнул иронию с лица и расплылся в улыбке. – Поздравляю, вашу руку! – и хлопнул себя по коленям: – За это стоит выпить, как считаете? Непременно! Русский и итальянка, Петр и Беатриче! Чудесно! Надо выпить за союз наших прекрасных стран, союз, скрепленный любовью и общими детьми! Поэтому – что? Ехать далеко и долго, пошли в бар, он в следующем вагоне, я ставлю и я плачу! За мной!

Бросив шляпы на свои кресла (дескать, занято), они прошли в вагон-бар, уселись, и Петр попросил взять ему белого мартини с лимоном и льдом, ну и, конечно, кофе. Выпили за будущего младенца. Посчитав преамбулу отыгранной, Петр спросил:

– И что? Я слушаю вас, Альберто.

Но тот вдруг заговорил о футболе, о неудачах «Милана», о том, что на сей раз Петру не повезло, поскольку нынче двухнедельный перерыв в чемпионате, рождественские каникулы, и на Сан-Сиро не сходишь, следующий тур начнется только 8-го января, а Петр уже будет в Триесте, а в Триесте тоже не сходишь, ибо там и команды-то своей нет в серии А. Значит, подытожил, в этот приезд без футбола. Но, но, но… Но есть о чем поговорить и кроме футбола, правда?

– А, все-таки так! – Петр отхлебнул кофе и развернулся к лукавому собеседнику. – Ну, вот я и спрашиваю: так что?

– Что? – продублировал Альберто и тоже сделал глоток. – Да о многом и ни о чем. О ваших переговорах с «Пантиери» вроде всё ясно. Мы постарались, вы постарались, все постарались, и теперь, без сомнения, обе стороны подпишут договор о намерениях, он будет не жестким с итальянской стороны, и, уверен, потом в Москве, в вашем правительстве, это одобрят. А значит, мы получим хорошие заказы, обеспечим рабочие места, прибыль и прочее, некий экономический рост в судостроительной отрасли, а вы в результате получите свои круизные суда экстра-класса, надежные, без всяких там конструктивных недостатков. Хороший договор. А почему?

– Почему?

– А всё некстати. Однако мы предугадали, выправили ситуацию. Берлускони ушел в отставку, а это в нашем с вами деле вышло ой как некстати. Почему? А потому что он и ваш главный – большие друзья-приятели, у них некие свои, то есть общие интересы, заинтересованность друг в друге. Ваш президент нередко бывает с семьей на вилле Берлускони в Сардинии, а тот делает ответные визиты в Россию, куда-то под ваши Сочи, например. Да, у нас в Сардинии, на Изумрудном побережье, есть знаменитая вилла «Чертоза», вилла Берлускони, это все знают, но не все знают, кто там бывает. А у них особые личные отношения, и это, между прочим, ключевой элемент в отношениях между Италией и Россией. Но это общий факт, а частный факт в том, что их связывает не столько дружба, сколько некие общие коммерческие интересы. Какие – не нашего ума дело, хотя… ну да ладно… И вот Берлускони подает в отставку, и ее принимают! Мы это предвидели, потому и начали подстраховываться… Э, еще мартини? А еще кофе? Тоже нет? Тогда, может, вернемся к себе в вагон? Ну, пошли. Эй-эй, плачу я, уберите ваши евро, приятель!

Вернулись, сели.

– И что дальше? – вопросил Петр. – Значит, Берлускони ушел, и…

– Я помню, на чем мы остановились. Итак, нам стало известно, что дочь одного человека в аппарате вашего правительства, который давно под нашим наблюдением… ну, его фамилию называть не буду… так вот, его дочь вышла замуж за какого-то чиновника с периферии, и по этому случаю тесть переводит его в Москву. Это понятно, и это отлично. Мы тому человеку в правительстве подсказали, что хорошо бы устроить зятя не куда-то, а именно в «Росмортуртранс», и именно в Европейский отдел. И он его туда устроил, причем на должность заместителя шефа именно Европейского отдела. Это было где-то чуть больше года назад, еще до отставки Берлускони, однако как вовремя мы подсуетились! А уже вскоре…

– Да, что случилось вскоре, я в курсе более или менее. И фамилию того заместителя знаю, хотя сегодня он уже не заместитель начальника, а начальник Европейского отдела. Его фамилия Гулибин.

– Именно так.

– Ясно, теперь мне всё ясно! – понял Петр. – Недаром Гулибин сказал мне однажды, что жена у него – не просто половина, а ценная половина. Значит, ценная не столько она, сколько ее отец, то есть тесть нашего Гулибина. Так?

– Само собой. Только он пока не знает, что его тесть уже не раз оказывал нам услуги, за что имел и имеет от нас благодарности. Давно имеет. А вот сам синьор Гулибин – только с этих пор. Но теперь и он тоже. И, наверное, думает, что он один такой, который от нас с благодарностью. И пусть так думает, а вот про тестя, да и про вас, Петр, ничего не знает. Зачем ему знать? Он еще не столь проверенный человек. Но вы дружите с ним, дружите, и больше ничего, никаких других дел.

– Мерси!

– Бросьте, Петр, нам от вас действительно пока мало толку. При вашей-то профессии и роде занятий? Так, по мелочам. Но хорошие мелочи получаются, правда? Мы вам очень признательны, и дело не только в пополнении вашего банковского счета. Лично я вам признателен, лично я. Вы мне, правда, симпатичны, хотя мы встречаемся всего лишь во второй раз.

– Опять про симпатию с первого взгляда?

– Нет. Дело не в вашей физиономии и даже не в добропорядочной манере поведения. Есть еще кое-какие причины.

– Интересно! Ну, говорите, если можете. Если можете как разведчик, я имею в виду.

Альберто рассмеялся.

– Нет, все-таки вы чудо!.. Ладно, слушайте, а уж потом решайте: как разведчик я вам это говорю или нет. Но не как политик, потому что я не политик, хотя по роду службы вынужден крутиться вокруг нее. Но я много понял благодаря этому. И потому еще, что русофил. Да-да, много читал про Россию, про ее суть. Русских писателей неплохо знаю, в переводах, конечно, потому что на русском я почти не говорю, но в целом понимаю, так что иногда можете изъясняться со мной на своем родном языке.

– О как! Вы мне тоже нравитесь всё больше и больше. Вы – и русская литература! Приятная неожиданность, ей-богу.

– Ваш комплимент больше смахивает на иронию, ну да ладно. Вернусь к вашему вопросу. Что я могу сказать? Ну, если о сути… О сути того, что происходит в моей Италии, да и вашей России. Да в том-то и дело, что суть одна и та же, только где-то она проявляется больше, а где-то меньше. Про Берлускни вы кое-что знаете, вернее, догадываетесь, а нам про него известно многое, и не он один тут такой. Уход от налогов, коррупция, воровство, тайные сделки, лоббирование. О секс-связях я не говорю, это его личное дело, если не за государственный счет. Хотя с недостигшими совершеннолетия… А в России? Да то же, то же, только, думаю, покруче. Я много читал, да. И по роду своей деятельности убеждаюсь в этом. Да, как разведчик. Ваш Гулибин, а с ним и его тесть, еще кое-кто в вашем правительстве, в окружении президента. Договоры под себя, под свои личные интересы, взятки, воровство. Дела с нашей «Пантиери» – тому наглядный пример.

– Но ведь тут не только личная выгода отдельных людей, но и выгода для страны, для наших обеих стран, между прочим. Разве не так?

– Конечно, так, – кивнул Альберто. – Но почему при этом надо еще и красть? А вот почему: суть людская. Или, если по-другому, национальный характер. Кстати, я понял, что тут у русских и итальянцев довольно много общего.

– Ну да? И что же?

– Отвечу цитатой. Был такой персонаж в вашей истории – князь Горчаков.

– Это тот, который лицейский друг Пушкина?

– Возможно, не знаю. Так вот, говорят, он задал вопрос историку Карамзину, главный вопрос: «Что же происходит в России?» И тот ответил: «Как обычно. Воруют-с». Именно воруют-с! Гениально. Гениально, потому что точно. Одним словом определена суть – людей, национального характера, страны. Вот и всё… Я читал вашего Толстого, его страшные «Севастопольские рассказы». И что там получается? Получается, пока одни русские героически защищают Севастополь, проливают кровь, гибнут, другие преспокойно крадут. Крадут из казны – то, что отпущено на вооружение армии, на ее пропитание. Причем воруют нагло, глазом не моргнув, почти не стыдясь. Многие знают об этом, но что сделаешь, что?.. Или еще из Толстого, из его прекрасного романа «Анна Каренина». Стива Облонский – помните?

– Еще бы! Милый разгильдяй.

– Если бы только! Так вот, этого человека, как и вашего Гулибина, пристраивают на теплую, хорошо оплачиваемую должность, лишь бы он не очень воровал. Воровал, но не очень! Вот суть! И это стало правилом: найти именно такого человека, который пусть не очень профессионален, но без воровских наклонностей. Что ж, спасибо, иногда такие находятся.