Дар миротворца (СИ) - Павел Александров

– Чайная так чайная, – ободрился Сурок. – Идём, Эльмика. Деньги только у тебя остались, так что до лучших времён мы на твоем иждивении.

Шагая по пыльным улочкам, Марк оценил уютные крепенькие дома, куда более внушительные, чем хилые домишки Туманных болот. По беглому взгляду на сады и огороды, раскинувшиеся у подножия крутого утёса, и на тщательно возделанные поля, можно было сказать, что жители здесь далеко не ленивы. И только благодаря своему упорству и трудолюбию сумели выжить в этом суровом краю.

Солнце клонилось к закату. Здесь в долине было по-летнему тепло. Мужчины носили крестьянскую робу, кто побогаче – льняные рубашки и кожаные штаны, женщины – длинные платья, преимущественно тёмных оттенков, с широкими поясами.

Сооружённая под соломенным навесом чайная встретила путников прохладой проносящегося через неё горного ветра. Полноватый хозяин, обрадовавшись гостям, кинулся раздувать огонь в глиняной печи. Потянуло смолистым запахом горной сосны и кедра.

Вскоре путникам подали ужин: запечённое в глиняных горшочках мясо с овощами, хлеб, чай. После голодных переходов такой ужин показался Марку королевским. Посетителей здесь было немного: два пастуха в толстых войлочных обмотках, оплетённых ремнями, нищего вида гончар, дюжий бородатый камнетес и такой же крепкий кузнец в кожаном жилете. Скамеек и столов в чайной не было. Гости сидели на запылённых ковриках, попивая чай и брагу. На чужеземцев они поглядывали внимательно, и временами их голоса понижались до шёпота.

– Говорят о нас. Сейчас подойдут и что-нибудь спросят, – шепнул Сурок и попал точно в цель.

Дородный кузнец поднялся и подошёл к чужакам.

– Мир вам, добрые странники, и вашим землям!

– И твоему краю мир, и тебе тоже, почтенный, – отозвался за всех Сурок.

– Хвала Всевышнему! – подошёл следом и нищего вида гончар.

– И мы Его славим, – тут же нашёлся Сурок и указал рукой на свободное место, приглашая присесть.

Кузнец охотно уселся, гончар же, вполне довольный ответом, спешно вернулся в свой круг, чтобы поделиться с односельчанами мыслями о чужестранцах.

– Мое имя Асмир, я кузнец, как вы верно догадались, – представился пожилой коваль, улыбаясь с озорным добродушием. – Но не спешите называть свои имена и края. Не откажите мне в удовольствии блеснуть своей проницательностью. Вот ты, благородный воин, конечно же, морфелонец.

Сурок хмыкнул:

– Надо же, неужто по глазам догадался?

– Нет, по твоему топору, почтенный. Я оружейных дел мастер, а добротную сталь, которую выплавляют в Морфелоне, я сразу узнаю. А знаки дубового листа и благородного оленя на рукояти, которые явно ты сам нацарапал, говорят о том, в каких войсках Морфелонского Королевства ты служил. А ты, послушник, никак из Туманных болот, верно? Твоя бледная кожа, редко видящая солнце, тебя выдаёт, а ещё этот старый бронзовый меч. Морфелонцы дарят их тамошним жителям, словно в насмешку над их отсталостью… не обижайся, друг, я говорю лишь о том, о чём молва говорит, – поспешил добавить кузнец, так как Ильмар, не терпящий оскорбления своего меча, обиженно надул щёки. – Ты, сероволосая девица, не иначе как мелисская волшебница, – улыбнулся Асмир Эльмике. – А вот ты, воитель, явно не из Каллирои.

Настал черёд Марка удивляться.

– А меня что выдаёт? Говор?

– Нет. Тебя-то как раз глаза выдают, – усмехнулся кузнец. – Сколько разных людей повидал, со всех концов Каллирои, но ни у кого такого взгляда нет. Как будто ты из другой страны вовсе.

– Приятно удивлён твоей наблюдательностью, почтенный, – признался Марк.

– А, это я так, жизнью наученный, хвастаюсь. Моя старшая дочь умеет прошлое и настоящее по глазам читать. Хорошо хоть будущее не прорекает, а то бы ведьмой прозвали, – кузнец хохотнул. Он явно гордился своей дочерью. – Так откуда ты, странный воин с некаллиройским взглядом?

– Меня называют Маркосом, я из Дальних земель.

– О, Дальние земли! Все края, которых мы не знаем, мы называем Дальними землями. И кто ты по призванию, Маркос?

Если всю дорогу Марк осторожничал, не рискуя открываться чужим людям, то теперь ему, обозлённому и опечаленному уходом Лейны, было всё равно.

– Я Седьмой миротворец.

Асмир почтительно кивнул, но его уважение могло быть простой вежливостью.

– Славно, славно! В Амархтон путь держишь?

– Да, почтенный.

– С Сильвирой встречи ищешь?

Здесь уже Марк насторожился, памятуя слова Сурка об отношении мельвийцев к королеве Южного Оплота.

– Да, ищу. И буду просить аудиенции по одному важному для меня делу, – осторожно ответил Марк.

– Важному делу? О, миротворец, Сильвире сейчас не до твоих дел! – кузнец уткнул кулаки в бока и придвинулся ближе. – Вы, почтенные, конечно не слышали последних вестей. Мы сами только вчера узнали, что в Амархтоне теперь – новая власть. Мятежники, в числе которых морфелонский князь Кенодок и сам южный принц Этеокл, короновали какого-то Дарвуса, якобы наследника самого Геланора. Так что теперь у Амархтона король, а не королева.

– А Сильвира? – хором выпалили Марк и Сурок.

– Сильвира ещё не вернулась из Тёмной долины. С дня на день все ждут её возвращения, и тогда такое начнётся… что держитесь, друзья, от Амархтона подальше!

– А что у вас говорят? – сразу осведомился Сурок, которого это известие взволновало не меньше Марка.

– У нас не только говорят, а бьются уже, – сказал Асмир, и глаза его погрустнели. – Вы, должно быть, знаете, что междоусобицы в Мельвии не редкость. Лодор, предводитель Братства Волка из соседнего Суммана, вызвал на поединок Ификла, предводителя Братства Тура из нашего Герсаима. В Суммане любят Сильвиру и требуют от князя заключить с нею союз. А у нас её… гхм, недолюбливают. Братства Ификла и Лодора всегда друг на друга зубы точили, до кровавых драк дело нередко доходило. А сейчас, когда Лодор потребовал поддержать Сильвиру против нового короля, а Ификл выступил за союз с тем самым королём – новой крови не избежать. Будет поединок. Если останетесь у нас до послезавтра, то сами поглядите, как лучшие воины Мельвии решают спор. Особой остроты придаёт то, что на сей раз будут биться сами предводители братств – Ификл и Лодор, в прошлом – побратимы, вместе ходившие в походы против хадамартской нечисти.

– Биться будут насмерть или только до первой крови? – спросил Сурок.

– Хе-хе, скажешь тоже! – усмехнулся Асмир. – Ты мельвийскую секиру в руках держал, воитель? Зайдёшь ко мне – посмотришь. Хе-хе, в таком поединке, брат, первая кровь – она же и последняя. Словом, славный будет бой. И печальный.