Дар Миррен - Фиона Макинтош

– Ставки были высоки, – попробовал оправдаться Уил.

– Вот дурак!

Оружейника, по-видимому, не смущало ни знатное происхождение, ни тугой кошелек Ромена. Он не выбирал выражений, разговаривая с ним.

– Прости, Вевир, это больше не повторится.

– Конечно, не повторится, – проворчал мастер, – потому что я больше не дам тебе оружия.

– Перестань, Вевир, мне не обойтись без него! Только твои клинки убивают наповал, – усмехаясь, сказал Уил.

Но старик рассердился не на шутку и не поддавался никаким уговорам.

– Всю свою жизнь я делал клинки для достойных людей, таких, например, как Тирски из Аргорна, – сказал он. – Армин Тирск в свое время поразил триста семьдесят бриавельцев мечом моей работы, а Фергюс Тирск лишь дважды заточил мои меч, которым пользовался тридцать лет.

Вевир закашлялся, кипя от негодования. Уил оцепенел, услышав собственную фамилию. Воспоминания нахлынули с неудержимой силой. Меч отца всегда вызывал у его восхищение, но не мог перейти к Уилу по наследству, поскольку генералов из рода Тирска по традиции хоронили вместе с оружием. Когда Фергюс Тирск погиб, его сын был еще слишком юн и не задумывался о том, где раздобыть хороший меч. Герин научил мальчика правильно выбирать оружие. Упоминание имени отца глубоко тронуло Уила. Где же сейчас Герин? Неужели пропал бесследно в Скалистых горах?

Голос Вевира вывел его из задумчивости.

– Прости, что ты сказал?

– Я спрашиваю, с тобой все в порядке, Корелди?

Уил вздохнул.

– Да, извини, я задумался. Ты заговорил о Фергюсе Тирске, и я сразу вспомнил, что его смерть стала для королевства огромной потерей.

Черты лица старого мастера смягчились.

– Действительно, то была большая утрата. Я слышал, что сын Тирска тоже погиб. Это правда?

Уил кивнул.

– Я присутствовал на его похоронах.

– Все это очень печально, – качая головой, сказал Вевир. – Не должен сын так быстро следовать за отцом в могилу. Я даже не успел выковать для него меч. Ты часом не знаешь, как это случилось?

– Говорят, молодого Тирска предали, – не удержавшись, сказал Уил.

– Предали? Кто?

– Селимус. Я слышал, он завидовал Уилу и хотел избавиться от него.

Вевир в ужасе замахал на него руками.

– Молчи! ни слова больше! Даже здесь, в нашей глуши, у стен есть уши.

– Прости, но я сказал только то, что слышал.

– Ничего не желаю знать. Я слишком стар для интриг! Что тебе надо от меня?

Уил усмехнулся.

– Меч и два кинжала.

– Подойди сюда.

Старик направился к большому шкафу и, отперев его, достал меч с гравировкой на клинке и рукояти. Это был подлинный шедевр оружейного искусства.

– Это лучшее, что мне удалось создать за всю жизнь.

– И ты готов отдать его мне? – недоверчиво спросил Уил.

Оружейник вздохнул.

– Я не всем покупателям разрешаю прикоснуться к этому великолепному клинку, Ромен. Но тебе повезло. Ты так мастерски владеешь оружием, что достоин носить этот меч, – сказал старик и ткнул Уила пальцем в грудь.

Уил одарил оружейника ослепительной улыбкой, но она, похоже, не произвела на старика особого впечатления. Вевир продолжал хмуриться.

– Спасибо, – поблагодарил его Уил и взял меч. Клинок, как живое существо, отзывался на каждое его движение. – Можно, я выйду во двор?

И Уил показал на открытую дверь, выходившую во внутренний дворик.

– Конечно, – ответил Вевир. – Я принесу тебе сейчас два кинжала, они идут с мечом.

– Отлично, – промолвил Уил, любуясь изяществом и блеском клинка.

Выйдя во двор, он сделал несколько фехтовальных движений, чтобы проверить, сохранились ли у него боевые навыки Ромена. Меч со свистом разрезал воздух, стальной клинок ярко сверкал на весеннем солнце. Новое оружие просто очаровало Уила.

– Скажи, ты ковал этот меч для какого-то определенного человека? – спросил он Вевира, когда тот вышел во двор с двумя кинжалами.

– Да, для себя. В нем воплотились мои умения и опыт. Можно сказать, что этот меч – дело всей моей жизни.

– Я хочу, чтобы он стал моим.

– Он твой. Но, конечно, ты должен хорошо заплатить мне за него.

– Разумеется.

Уил передал мастеру меч и взял у него кинжалы. Шагах в пятнадцати от него висела мишень – большая тряпичная кукла.

– Попробуй метнуть их, – предложил старик.

Уил был уверен, что не промахнется. Тело Ромена не утратило былых навыков. Кроме того, кинжалы были столь великолепны, что, казалось, сами летели прямо в цель, без всяких усилий со стороны Уила. Один из них вошел в голову куклы, другой – в живот. Уил не целился, им управлял инстинкт.

– Если ты потеряешь и это оружие, Ромен Корелди, то лучше не появляйся в Оркилде, – сказал Вевир.

Кошелек Уила стал значительно легче, когда он расплатился за оружие. Висевший на бедре меч в ножнах придавал уверенности. Кроме оружия, он купил у Вевира особую перевязь для ношения кинжалов на теле под рубашкой. Она была изготовлена из мягкой кожи и сделана так, что спрятанные под одеждой кинжалы можно было выхватить в мгновение ока. И хотя Уил не сомневался в своем мастерстве, он все же решил как-нибудь поупражняться в метании кинжалов в лесу под Оркилдом.

Надев новую рубаху поверх ремня с кинжалами, Уил вечером отправился в трактир постоялого двора «Старый тис». Сев за стол, он неожиданно насторожился. Его охватила беспричинная тревога, шестое чувство, которое не раз спасало в прошлом, предупреждая о надвигающейся опасности. Однако вокруг все было спокойно. В углу музыкант наигрывал заунывную мелодию. Служанка подала Уилу его любимое блюдо – рыбу, приготовленную на пару. Обстановка была приятной, и он снова немного расслабился. Но тут к нему неожиданно быстро подошла какая-то женщина и, размахнувшись, залепила звонкую пощечину.

– Как ты посмел сесть за этот стол, Ромен Корелди?! – пылая гневом, воскликнула она и, развернувшись, с гордым видом удалилась.

Потирая щеку, на которой остался след женской ладони, Уил проводил незнакомку растерянным взглядом. Он заметил, что она красива, а гнев делал ее еще более привлекательной. Сидевшие в зале завсегдатаи трактира и постояльцы гостиницы дружно рассмеялись.

К столу Уила подошла служанка, чтобы убрать посуду.

– На этот раз Арлин не на шутку разозлилась, Ромен, – предупредила она.

– Я это понял, – пробормотал Уил. Он не знал, но догадывался, в чем мог провиниться перед ней Ромен. – Могу я загладить свою вину?

– Даже не знаю… Разве может загладить вину жених, сбежавший перед свадьбой от своей невесты?

Уил понял, что дела обстоят хуже, чем он предполагал.

– Я сейчас все объясню, – растерянно пробормотал он.