Тень горы - Грегори Робертс

– Необходимы для чего?

Судя по выражению ее лица, назревал очень эмоциональный ответ, но она справилась с собой и вымучила улыбку.

– Для моего душевного спокойствия, – сказала она, ничего этим не сказав.

– Он уже большой мальчик, Карла, и с большим банковским счетом.

– Я говорю серьезно.

Я заглянул ей в лицо и негромко рассмеялся:

– Ты неподражаема, Карла. Воистину неподражаема.

– Что это значит?

– Сегодня утром ты спросила, не из-за тебя ли я тут появился, но вопрос был задан, только чтобы сбить меня с толку. Потому что на самом деле это ты появилась тут из-за меня. И только для того, чтобы убедить меня помочь Ранджиту.

– Ты считаешь, я тебя обманываю?

– Когда ты сказала, что Ранджит нужен тебе живым в ближайшие месяцы, это все равно что говорить о его смерти через те же несколько месяцев. Недурно, Карла.

– Думаешь, я тобой манипулирую?

– Что ж, это было бы не в первый раз.

– Но сейчас не…

– Впрочем, это не имеет значения, – сказал я без улыбки. – И никогда не имело. Я люблю тебя.

Она хотела заговорить, но я приложил пальцы к ее губам:

– Обещаю навести справки насчет Ранджита по своим каналам.

Ее ответ угас в мощном раскате грома, от которого содрогнулись ближайшие к нам деревья.

– Мне пора ехать, – сказал я. – Надо вернуться в город, пока не размыло все тропы. Я должен убедиться, что с Лизой все в порядке.

Я уже сделал шаг в сторону, но она поймала меня за запястье. Своей татуированной – то есть покрытой письменами – рукой.

– Возьми меня с собой, – попросила она.

Я колебался. Чутье подсказывало, что этого делать не стоит.

– Никакого подвоха, – сказала она. – Я прошу отвезти меня в город, только и всего.

– О’кей.

Вернувшись в лагерь, мы быстро собрали вещи и дружески попрощались с его обитателями. Ученики Идриса любили Карлу. Карлу любили все – даже те, кто не пытался ее понять.

Идрис и Сильвано проводили нас до начала спуска. На плече Сильвано по-прежнему висело ружье.

– Без обид, Сильвано, – сказал я, протягивая ему руку.

Вместо ответа он сплюнул на землю.

«Мило, – сказал я себе. – Ну да ладно, будем выше этого».

– Ты в курсе, Сильвано, что твое имя переводится как «лес»?

– И что с того? – спросил он, вызывающе выпятив челюсть.

– Я это знаю потому, что у меня есть друг-итальянец по имени Сильвано, и он сменил свое имя на Форест. Так и так выходит «лес». Форест Маркони. Помнится, я тогда подумал, что это имя красиво звучит на обоих языках.

– Что? – насторожился Сильвано.

– Ничего. Я просто говорю, что у меня есть очень хороший друг по имени Сильвано. Сожалею, что наше знакомство началось так неудачно. Надеюсь, ты примешь мои извинения.

– А, это да, конечно, – быстро согласился он и пожал мне руку.

На сей раз обошлось без состязания в силе, и молодой итальянец впервые мне улыбнулся.

– Ты говоришь по-итальянски? – спросил он.

– Знаю несколько ругательств, но не более того.

Идрис засмеялся.

– Ты обязательно должен сюда вернуться, Лин! – сказал он. – Должен послушать мою небольшую лекцию о животном начале в человеческой натуре. Тебя это позабавит. А может, и по-настоящему развеселит.

Гигантская молния броском кобры прорезала черные тучи, на мгновение залив серебристо-голубым светом лицо и фигуру Идриса.

– Я навещу вас при первой же возможности, – ответил я, когда вспышка погасла. – И прихвачу свое животное начало для наглядности.

– Всегда буду рад тебя видеть.

Абдулла, Карла и я быстро спустились по склону, поддерживая друг друга на самых скользких участках. На парковке под горой Абдулла отправился звонить по телефону. Ожидая его, я поглядывал на грозовое небо:

– Вряд ли успеем до начала ливня. Он может застать нас на трассе.

– Если не раньше, – ухмыльнулась Карла. – А ловко ты окрутил Сильвано: из заклятых сразу в закадычные.

– Да он вроде неплохой парень. И я сам виноват в той стычке. Нервы сдали, слишком много всего накопилось.

– Черт тебя побери, Лин! Зачем ты это делаешь?

– Что?

– Туманно намекаешь на что-нибудь, а после не расшифровываешь намек.

– Кто бы сетовал на соринки в чужом глазу, – парировал я, хотя и понимал, что она права.

Я хотел бы многое ей сказать. Что все вокруг меня шло кувырком. Что мы с Лизой отдалялись друг от друга. Что на Ранджита охотились бомбисты. Что я покидал Компанию Санджая. Что назревали кровавые разборки между бандами, а также внутри самих банд и что избежать опасности в городе можно было только одним способом: поскорее уехать из этого города.

– Тебе надо на время уехать из города, Карла. Да и мне тоже.

– Об этом сейчас не может быть и речи, Шантарам, – со смехом сказала она и отошла к прилавку поболтать с продавцом.

Вернулся Абдулла и вполголоса сообщил мне новости:

– Санджай заплатил всем кому следует. Дело спустили на тормозах. Однако я, как и планировалось, должен сегодня же уехать на север, к нашим братьям в Дели. Пробуду там примерно неделю.

– Неделю?

– Да. Как минимум неделю.

– Я поеду с тобой. В Дели у тебя полно врагов.

– У меня полно врагов повсюду, – сказал он спокойно, опуская глаза. – Но и друзей тоже хватает. Ты не сможешь поехать со мной. Ты должен отправиться в Шри-Ланку и выполнить там свою миссию. Тем временем история со стрельбой в «Леопольде» будет замята окончательно.

– Погоди-ка, брат. Ты забыл, что я больше не работаю на Компанию.

– Я сказал Санджаю, что ты хочешь уйти.

– Зачем?! Я сам должен был это ему сказать! – возмутился я.

– Знаю, знаю. Но я прямо сейчас отбываю в Дели и не смогу тебя подстраховать при разговоре с Санджаем, а без меня это было бы слишком рискованно. Вот почему я заранее сообщил ему о твоих планах: чтобы по его реакции понять, грозит ли тебе опасность.

– Ну и как, грозит?

– И да и нет. В первый момент он очень удивился и пошел вразнос, но потом остыл и сказал, что, если ты выполнишь эту миссию для Компании, он позволит тебе уйти. Как тебе такой расклад, Лин?

– Это все, что он сказал?

– Он также сказал, что, будь у тебя родня в Бомбее, он бы вырезал ее всю без остатка.

– Что еще?

– И еще он с большим удовольствием бросил бы тебя на растерзание собакам.

– Это все?

– Все, не считая брани в твой адрес, которую я не могу повторить. Он ужасный сквернослов и наверняка умрет с грязной руганью на устах, иншалла.

– Когда я должен отправиться?

– Завтра утром, – сказал он. – Сначала поездом до Мадраса, а оттуда грузовым судном в Тринкомали. В семь утра на вокзале тебя будут ждать люди Компании с билетами и инструкциями.

Шри-Ланка, грузовое судно, инструкции… Я глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух из легких.

– Значит, Шри-Ланка?

– Не забывай, ты давно обещал это сделать.

– Да, я дал слово, о чем теперь жалею.

– Зато после поездки ты будешь свободен. Это твой шанс уйти чисто, без напрягов. Думаю, тебе стоит согласиться. В ближайшие дни я не смогу разобраться с Санджаем, и тебе лучше провести это время вдали от него.

– О’кей. О’кей, иншалла. Поехали.

– Постой, – сказал он, наклоняясь ближе ко мне. – В эту неделю, брат, ты должен очень внимательно следить за каждым своим словом и каждым шагом.

– Ты меня знаешь, – улыбнулся я.

– Да, я тебя знаю, – сказал он мрачно. – И я знаю демона, который сидит внутри тебя.

– С чего бы это?

– Демоны сидят в каждом из нас. Некоторые их них не хотят причинять нам вред и просто используют наши тела для обитания. Но есть и такие, которые хотят большего. Они хотят поглотить душу человека, в которого вселились.

– Я не силен в демонологии, Абдулла, но могу сказать, что наши взгляды на этот предмет не вполне совпадают.

Несколько секунд он смотрел на меня молча, и в его янтарных глазах отражалась листва качаемых ветром деревьев.

– Ладно, не бери в голову… – начал я, но он меня прервал:

– Помнится, однажды ты сказал, что не бывает хороших и плохих людей. Наши поступки могут быть хорошими или плохими, но не люди, которые их совершают.

– Это слова Кадербхая, не мои, – заметил я.

– А Кадербхай услышал их от Идриса. Чуть ли не каждое мудрое изречение Кадербхая было взято им у Идриса. Но в данном случае я не согласен с Идрисом, Кадербхаем и тобой. В этом мире есть плохие люди, брат Шантарам. И существует только один способ их одолеть.

Он завел мотоцикл и неторопливо покатил по дороге с расчетом на то, что я вскоре его догоню. Дождавшись, когда Карла пристроится сзади, я уловил ее запах – смесь корицы и сандала – и на мгновение ощутил атласное прикосновение волос к моей шее.