Договорились. Часть 2 - Ирина Воробей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Снова разразились рыдания. Карина улыбнулась, поймав себя на мысли, как мало Полине оказалось нужно для любви. И вовсе не то, о чем она постоянно твердила. Девушка даже обрадовалась, что сестренка теперь размышляла по-другому. И благодарила Зайкина за то, что их обеих научил любить.
— Поль, я понимаю, тебе паршиво сейчас. И любые слова тут не помогут. Вообще, это всегда наивно и тупо говорить человеку забыть то, что для него важно. Но жить дальше тоже надо. Да, без него, да, с болью, — Карина еще никогда не испытывала к себе такого сильного омерзения, как сейчас, ведь по сути уговаривала Полину терпеть и смириться с собственным несчастьем, чтобы она могла без зазрений совести наслаждаться своим. — Тебе повезло, что ты сразу хорошего встретила. Многие с первого раза попадают на мудаков. Потом долгое время… не верят, что немудаки существуют. А они, видишь, существуют. И Кирилл твой такой не единственный.
— Заладила, — раздражилась Полина. — Меня остальные сейчас не волнуют. Мне он нужен. Это тебе все равно, чей член в тебя входит, а мне важна личность. Да что я тебе объясняю? Вот полюби сначала, а потом жизни учи.
Услышав короткие гудки, Карина отбросила телефон в сердцах. Тот стукнулся о стену и рухнул экраном вниз на покрывало. Слова сестренки ее задели, вонзились шипами в старую язву. Теперь и Полина ее упрекала. «И куда ты катишься?» — задавалась девушка вопросом, Риторическим, но хотела бы знать на него четкий ответ.
Когда надоело лежать без дела и квасить по десятому разу пережитые чувства, Карина начала собираться к походу в бар. В своей квартире в мамином наряде она почувствовала себя еще хуже, потому что сильно контрастировала со средой. А в пафосном клубе все обещало быть совсем гламурным. «И как он планирует пройти фейс-контроль?» — настроилась она скептически и даже обрадовалась этой возможности, что их навсего не впустят, и придется разойтись по домам. Эксперименту придет конец, потому что представления Зайкина об идеальном мире обязательно должны разбиться о реальную жизнь.
Обувшись в несуразные ботинки на плоской подошве, Карина в последний раз посмотрелась в зеркало. К этому образу ей больше шла авоська из рыбьей сети, а не модный кожаный клатч с жемчужной застежкой, который только добавлял ей нелепости. Но вещи в чем-то надо было носить, поэтому она плюнула и вышла.
Карина прибежала предпоследней и не успела поздороваться, как Зайкин притянул ее к себе и поцеловал демонстративно в губы. У друзей выпали челюсти. Всю ту минуту, пока они целовались, Игнатьева, Гога и Варданян стояли с открытыми ртами. Карина от неловкости и неожиданности забыла закрыть глаза и видела общее удивление, а потом сладость поцелуя ее все-таки увлекла, и веки опустились сами собой.
Едва Зайкин от нее отлип, прилипла Игнатьева, встряхнула за плечи, давила взглядом лицо.
— Скажи честно, чем он тебя шантажирует? Силу применял?
— За кого вы меня принимаете? — рассмеялся Зайкин, которого Игнатьева грубо отпихнула в сторону, тот аж пошатнулся.
Справа от Карины возник Гога и тоже заглянул в глаза.
— Не бойся, Кар, мы тебя в обиду не дадим.
Девушка смотрела ошеломленно только первую секунду, потом губы начали выдавливать улыбку против воли. С другого бока встал Варданян и заботливо положил руку на плечо.
— Кар, подмигни два раза, если он тебя принудил. Мы с ним быстро разделаемся.
Увидев, как Зайкин закатывает глаза, она прыснула и накрыла лицо ладонями. Все трое звучали серьезно.
— Это смех жертвы стокгольмского синдрома, — заключила Игнатьева. — Я много о таком читала.
Большой и плоской ладонью Зайкин стукнул себя по лбу, а Карина посмеивалась.
— Ну, для стокгольмского синдрома слишком мало времени прошло. Тут явно что-то другое, — парировал Гога. — Захват в заложники. Жесткий компромат. Или…
Все трое развернули лица к Карине и выпучили глаза. Девушка расхохоталась. И от забавности их реакции, и от неловкости.
— Да, я влюбилась.
— Но как?! — не верила Игнатьева, осматривая фигуру Карины с подозрением.
— Чудеса, — ответил Зайкин — пояснения больше не требовались.
— И давно вы?.. — Гога повел указательным пальцем из стороны в сторону, указывая то на парня, то на девушку.
Карина краснела, потому молчала, решила дать Зайкину насладиться триумфом, не вмешиваясь. Тот глянул на часы и ответил честно:
— Уже двенадцать часов пятьдесят три минуты.
Остальные рассмеялись, и Карина самой первой.
— Понятно, почему вас не было сегодня, — протянул догадавшийся Гога, как сыщик, раскрывший «глухое» дело.
— А че так долго тянули-то? — Игнатьева по привычке возмущалась, адресуя вопрос Карине.
Она подняла брови, молча сказав: «Сама не знаю», и отвела стыдливые глаза в сторону. Зайкин обнял ее за плечи и чмокнул в голову.
— А куда торопиться? Вся жизнь впереди. Еще успеем надоесть друг другу.
— Ну, вы даете, — Гога одобрительно ухмыльнулся.
— Красавчик, — Варданян похлопал Зайкина по плечу.
Когда подкожный жар спал, она смогла разглядеть друзей внимательнее.
Игнатьева была вся розовая, от помпона на макушке до носков дутых сапожек. Причем розовый был настолько барбишным, что Карину чуть не затошнило. Яркий цвет выкалывал глаза. Но, в целом, выглядела она все равно стильно. Игнатьева не умела плохо одеваться априори. Под пуховиком пряталось платье, полностью состоящее из бахромы. При каждом движении по фигуре девушки проходила волна отблеска света. Все дрожало и как будто сыпалось. Ноги были в колготках с объемными цветочками, а за спиной свисал у поясницы маленький рюкзачок с изображением принцессы, игрушечный, как из детского набора.
— Ненавижу розовый, — коротко пояснила Игнатьева и опустила уголки губ.
Гога довольно ухмылялся. Сам он был в леопардовом костюме, красных солнцезащитных очках и в ковбойских сапогах. Пиджак прикрывало его повседневное пальто, зато на голове красовалась шляпа с перьями. Кем его хотела увидеть Игнатьева, Карина так и не поняла, но смотрелось, действительно, глупо, хоть и не ужасно. Парень всегда ходил в скромной одежде, не особо запариваясь над внешним видом и ничем не привлекая внимания, а сейчас пестрил красками и обильностью фактур. Видимо, это ему и не нравилось.
Варданян был в спортивной форме, волейбольной, насколько Карина помнила игры Трунова, но не в собственной, а какой-то другой команды.
— Это форма «Динамо», которые разбили наш «Зенит» в прошлом сезоне на чемпионате. Они меня бесят, — с напряжением в голосе сказал парень. — Настена знает толк в стреме.
Карина заулыбалась, про себя поставив подруге плюсик за оригинальность.
Зайкина,
