Волшебная мясорубка - Станислав Буркин

В этот момент Тариэл заметил, что ниже по дороге стоит колонна из трех бронетранспортеров, и при этом головной – поперек.

– Толкни его с горочки, а? – попросил Тариэл Мимненоса, кивнув на фургон, а сам лихо пошел к дэвианам.

– Кто командир? – крикнул он, подойдя к стоявшей поперек дороги машине.

В ответ – тишина. Вдруг с угрожающим низким гудением из машины высунулась ракетница, повернулась и нацелилась на Тариэла. Но юноша стоял невозмутимо, расставив ноги, лишь покрутил пальцами у виска, мол, вы что, сдурели.

Люк откинулся, и из него высунулся дэвианин, держа автомат стволом вверх.

– Агха мэрэ джата книрокх… – залепетал, будто залаял, офицер.

– Дэв! Видишь? Это Дэв, – указывая на Мимненоса, перебил его Тариэл и добавил на ломаном дэвианском: – Астхама Дэв! Что, не видишь?

– Лидохан Дэв! – крикнул в свой люк дэвианин.

– Нет, так мы с тобой не договоримся, – сказал себе под нос Тариэл.

В этот момент с вершины подъехал юдолянский фургон и остановился позади Тариэла.

– Убирай свою колымагу! – замахал Тариэл дэвианину. – Дорогу Великому Змею!

Дэвианин скрылся в люке, бронетранспортер натужно загудел и медленно сполз на обочину. Тариэл помахал Мимненосу, мол, лети за нами, запрыгнул в фургон, хлопнул дверцей и скомандовал:

– В штаб армии, быстро!

Они ехали, виляя по пыльным дорогам бывшей лагерной зоны. Штаб находился в бункере на внешней границе города юдолян. Дракон кружил над машиной высоко в небе, и Тариэл с удовольствием поглядывал на него. Изредка им навстречу в пыли проносились колонны и отдельные машины. За пару километров до внешней линии Тариэл приказал водителю свернуть к промышленному разрезу и встать там, где их не будет видно с дороги.

Когда Мимненос приземлился, юноша отозвал его подальше от фургона, чтобы водитель не слышал их разговора.

– Слушай меня внимательно, – сказал он дракону. – Сейчас мы приедем в штаб, и ты прикинешься, что ты Дэв. Скажешь им, что тебя предали делегаты, и твои приказы не передаются. И что ты сам лично прибыл к ним и требуешь немедленно прекратить осаду города и отдать его восставшим. Понял?

– А они мне поверят? – боязливо спросил Мимненос.

– А куда они денутся? – усмехнулся Тариэл. – У нас в Юдолии только один дракон. Главное, говори повитиеватей и построже.

Через полчаса командование союзных сил стояло длинной шеренгой вдоль линий фортификационных сооружений. А Мимненос сидел перед ними. Тариэл устроился рядышком на фургоне и подсказывал дракону, что говорить.

– Все меня предали, никто меня не слушается… – то ли по-детски, то ли по-стариковски сетовал Мимненос, делая паузы и наклоняя ухо к Тариэлу. – Все творят, что хотят…

Вдруг к Мимненосу подогнали автобус с установленными на нем усилителями. Такие автобусы использовались во время речей на военных парадах. Мимненосу протянули микрофон, из репродукторов раздался оглушительный скрежет, и кашель дракона эхом раскатился вдоль генеральского строя.

– Так вот, я говорю, все меня предали, – спокойным тоном, но теперь громогласно, с эхом, повторил Мимненос. – Я кто, по-вашему, Дэв или, черт его знает, крокодил какой? Я говорю, хватит воевать! А они воюют. Ни страху, ни совести. – Дракон вновь преклонил ухо к Тариэлу. – Да. Совсем распоясались. Нашли консенсус, тоже мне! Вон чего в городе натворили. А я ж ведь, это… и жахнуть могу. Есть у меня еще порох в пороховницах. – Мимненос прокашлялся в кулак и выдохнул над строем струю пламеми, как из мощного огнемета. Фуражки слетели с голов командования, но пригнуться от жара никто не посмел.

– Так вот, – продолжал Мимненос. – Сегодня же всем частям сложить оружие и… – Тут Тариэл дернул к себе дракона, оратор выслушал его и продолжил: – И не просто сложить, а сдать его повстанцам. А то совсем их прижали, бедняг. Да, сдать! Все, до последнего ружья. Все им отдать, и – по домам. И больше за оружие не браться. Это я вам говорю, Дэв! Паршивых делегатов не слушать. Врут они все! Слушаться теперь лично меня… И вот его еще, – указал он на Тариэла. – Это мой советник. Приказ понятен?

Строй молчал.

– Я спрашиваю, приказ понятен?! – повторил Мимненос строже.

– Так точно, ваше мудрейшество, – нескладно прошлось по строю.

– Вот и славненько, – сказал Мимненос и склонился над Тариэлом, все также стоявшем на крыше фургона.

– Ах, да! Вот еще что, – добавил змей, выслушав советника. – Припасами и медикаментами с повстанцами поделитесь. По-братски.

Вдруг кто-то из строя нерешительно подал голос.

– Что-что? – переспросил в микрофон Мимненос.

– Разрешите обратиться, ваше мудрейшество! – глухо выпалил один из командующих союзными войсками.

– Давай-давай, не стесняйся, – пригласил Мимненос. Тот сделал шаг вперед и обратился:

– Так ведь перебьют они нас, нашим же оружием, ваше мудрейшество, – виновато сказал генерал.

– Это ты верно заметил, – пробормотал в микрофон Мимненос и покосился на Тариэла.

– Стрелковое орудие под танк пустить, а продовольственный резерв сдать, – подсказал Тариэл.

– Ну, тогда стрелковое оружие под танк и танк тоже потом сломайте. Да-да, все это осторожненько так переломайте, а продовольствие в город отдайте. И там помогите им, если понадобиться, ну, там разгрестись немножко… Все ясно?

– Так точно, ваше мудрейшество! – шагнул в строй офицер.

– Смирно! – скомандовал во всю глотку Тариэл генеральскому стою. – Вольно! Направо! Выполнять, бегом марш!

И строй потянулся обратно в бункер.

Тариэл решил проконтролировать выполнение приказа и на пару часов задержался в штабе, подгоняя генералов. Там и тут связисты обрывали телефоны, в скором порядке набивались письменные приказы, суета была такая, будто армия под угрозой окружения готовится к срочной эвакуации. Несколько раз к Тариэлу подходили связисты, спрашивали, что делать с запросами из Каджети (оказывается, штабом руководили напрямую из черной твердыни). Тариэл говорил, что линия перехвачена, идет дезинформация от врагов дракона.

Когда наспех укомплектованные колонны бронетехники под белыми флагами начали выдвигаться к городу, Тариэл оседлал дракона, и они с Мимненосом направились прямо в замок Каджети.

Дракон вновь летел так быстро, что Тариэлу было трудно дышать. Наконец он догадался надеть противогаз, и стало намного лучше. Теперь ветер не мешал и смотреть. Всю дорогу Мимненос охал и ахал по поводу природы Юдолии. «А ведь и у нас в Боденвельте могло случиться такое», – говорил он, когда под ними ползли пустыни и голые скалы. К темноте они не добрались до замка, и Тариэл попросил дракона приземлиться в темном ущелье.

Какое-то время они искали место, где можно спрятаться на ночь. У Тариэла слипались глаза, и он еле передвигая ноги. День прошел не простой, а завтрашний, судя по всему, будет не легче. Юноша промямлил, что должен поспать, прилег на камни и сразу погрузился в сон. Мимненос посидел рядом с ним, потом взял его, как птенца, под крыло и тоже уснул.

Тариэл проснулся от какого-то потустороннего звука – казалось, натужный вой доносится из-под земли и наполняет собой поднебесье. Сплошной могучий гул раскатывался во всю ширь земли.

Тариэл вылез из-под крыла Мимненоса и уставился в небо. Над ними медленно, будто ползком, летела стройная стая бомбардировщиков. Им не было ни конца, ни начала. Летели они из Каджети на город, который Тариэл и Мимненос вчера так лихо освободили. Но Тариэла сильно не беспокоил этот налет, бомбардировки для его города не новость. Тем более теперь, когда там введен комендантский час и большую часть времени люди проводят в подземелье. Тариэл просто дивился числу самолетов. Они летели слишком высоко, чтобы заметить в ущелье Мимненоса, но пока лучше было не высовываться, чтобы истребители сопровождения, которые имеют привычку нырять к самой земле, их все-таки не засекли. Тариэл сел, скрестив ноги, и продолжил смотреть на ползущий по небу узор из крестиков.

Вскоре над ущельем показался конец этого небесного каравана, потом его хвост утянулся за противоположные скалы и исчез. Но волнистый гул слышался еще долго.

Когда Тариэлу надоело ждать тишины, он вспомнил о цели их путешествия. Тут же накатила тревога. Он принялся трясти Мимненоса.

– Ну проснись же, проснись! – кричал он ему в самое ухо, расталкивая тяжеленную морду. У Тариэла мелькнула мысль, что дракон мертв, как вдруг резко раскрылся и замигал удивительный змеиный глаз – снаружи сырая стеклянная сфера с красными венками, а под этой линзой – ребристый плоский круг с узким-узким на дневном свете кошачьим зрачком. Следом на Тариэла уставился и второй глаз.

– Доброе утро, – безмятежно сказал Мимненос и улыбнулся. – Представляешь, мне снилось, будто меня пылесосит Каздоя. Приснится же…

– Это самолеты нас пылесосили, – объяснил Тариэл.

– Да? – с недоумением спросил Мимненос, потом сел и грустно сказал: – Сейчас бы сыру немножко.