Буколики. Георгики. Энеида - Публий Вергилий

Ты же о нас не забудь и, когда созреешь годами,

Пусть побуждает тебя подражать высоким примерам

440 Мысль, что Эней – твой отец и что брат твоей матери – Гектор".

Молвив такие слова, он из лагеря вышел, огромный,

Мощною пикой в руке потрясая; за ним устремились

Быстро Анфей и Мнесфей, и густой толпой за ворота

Воины хлынули все. В непроглядном облаке пыли

445 Скрылись от взоров поля, задрожала земля под ногами.

Видит Турн, что враги из лагеря снова выходят,

Видят противника вновь авзонийцы – и трепет холодный

Их пронизал до мозга костей. Всех раньше Ютурна

Тевкров услышала клич и в бегство бросилась в страхе.

450 Мчится Эней и чернеющий строй ведет по равнине;

Так, если вихрь налетит, – к земле стремительно мчится

По морю столб водяной, и сердца земледельцев сжимает

Вещий страх, ибо смерч немало свалит деревьев,

Много посевов сметет, на пути своем все разрушая;

455 Грохот меж тем доносят до них предвестники-ветры.

Смерчу подобна, идет предводимая мужем ретейским

Рать на врага; сплотившись тесней, построились в клинья

Тевкры. И вот уж мечом Тимбрея повержен Осирид,

Вот уж Ахатом убит Эпулон, Арцетий – Мнесфеем,

460 Уфент Гиасом сражен; погиб и гадатель Толумний,

Тот, что первым копье во врагов безоружных направил.

К небу вздымается крик; в свой черед под натиском тевкров

Рутулы мчатся назад, убегая по пыльному полю.

Но не желает Эней истреблять ни бегущих постыдно,

465 Ни в рукопашную с ним дерзающих биться на равных;

Тех, кто бросает копье, не преследует он, – одного лишь

Турна ищет во мгле, лишь его на бой вызывает.

Ужас душу потряс Ютурне, деве отважной.

Сильным ударом она Метиска, Турна возницу,

470 Сбросила прочь с передка, и лежать в пыли он остался,

Нимфа же в руки сама взяла волнистые вожжи,

Голосом, ростом, лицом и оружьем подобна Метиску.

Ласточка вьется порой по дому богатого мужа,

В атрий[963] высокий впорхнув, и на черных крыльях кружится,

475 И, для крикливых птенцов собирая скудную пищу,

То по просторным сеням, то над самой водою мелькает;

Ласточке этой под стать, летит меж врагами Ютурна,

Быстрых коней торопя, колесницу по полю гонит,

Дальше спешит без дорог, чтоб и там и здесь показался

480 Радостный Турн, но нигде не успел завязать поединок.

Встречи с Турном ища, и Эней кружит по равнине,

По следу мчится за ним, через головы ратей разбитых

Громко кличет врага, – но едва лишь, поймав его взглядом,

Пустит троянец быстрей скакунов крылоногих вдогонку,

485 Тотчас, коней повернув, ускользает в сторону нимфа.

Как же ему поступить? Понапрасну прибоем бушуют

Мысли и душу влечет то одно, то другое решенье.

Вдруг Мессап, что держал два дрота с жалом железным

Гибких в левой руке, замахнулся одним и направил

490 Метким броском в Энея его, налетевши нежданно.

Встал на месте Эней и, согнув колени, укрылся

Весь за огромным щитом, – и дрот лишь маковку шлема

Снес у него и с гребня сорвал мохнатую гриву.

Пуще коварство врага распалило ярость героя.

495 Видит он: вновь и вновь колесницу кони уносят, —

И, громовержца призвав на алтарь взглянуть, оскверненный

Попранной клятвою, сам устремился в толпу италийцев,

Страшную сечу меж них учинил, разя без разбора,

Гнева узду отпустив, благосклонным сопутствуем Марсом.

500 В песне кто из богов мне о грозной поведает сече,

Гибели горькой вождей, которых по полю гнали

В свой черед то троянский герой, то рутул отважный?

Ты ли, Юпитер, хотел племена, которым навеки

Мир уготовил ты сам, испытать великой войною?

505 Только лишь, в битву вступив, Эней напал на Сукрона,

Встали на месте бойцы, задержался натиск троянцев;

Сбоку ударил герой, и недолго противился рутул:

В ребра вонзился клинок и принес мгновенную гибель.

Турн Амика в тот миг, когда конь его сбросил, на пику

510 Принял в пешем бою, и следом брата Диора

Острым железом сразил; отсеченными их головами

Он колесницу свою украсил и дальше умчался.

Предал смерти Эней Танаиса, Цетега и Тала,

Против троих сражаясь один, и за ними Онита

515 (Был он, несчастный, рожден Перидией отцу Эхиону).

Турн ликийцев двоих, пришедших с Фебовых пашен[964]

Братьев родных, распростер, и аркадца Менота – напрасно

Тот ненавидел войну и на Лерне[965], рыбой обильной,

Жил ремеслом рыбака в дому убогом, не зная

520 Тягот богатства, с отцом, засевавшим наемную ниву.

Словно огонь в сухостойном лесу, с двух сторон запаленном,

С ревом несется вперед по кустам низкорослого лавра,

Словно потоки в горах, водопадами с круч низвергаясь,

Пеной покрыты, стремят на равнину ревущие воды,

525 Все на своем сметая пути, – так оба героя

Турн и Эней, несутся сквозь бой. Теперь до предела

Ярость наполнила грудь, и привыкшие только к победам

Рвутся сердца; разят лишь теперь они с полною силой.

Камень, обломок скалы, метнул троянец в Муррана;

530 Прадедов, дедов своих именами Мурран похвалялся,

Ибо весь его род царил на землях латинских,

Но с колесницы низверг его Эней, и под нею

Между колес повлеклось на вожжах его тело, и кони

Долго топтали его, позабыв о хозяине в бегстве.

535 С криком неистовым Гилл напал на Турна, но рутул

Пикой встретил врага и в висок золоченый ударил:

Шлем пробило копье и в мозгу пронзенном застряло.

Мощь руки, о Крефей, между греков храбрейший, от Турна

Не охранила тебя, и тебя, Купенк, от Энея

540 Боги твои не спасли[966]: под удар налетевшего тевкра

Грудь ты подставил, и щит не сберег злосчастного медный.

Пашни Лаврента в тот день и тебя, Эол, увидали,

Как ты навзничь упал и простерся, руки раскинув,

Ты, кого не могли погубить ни фаланги аргивян,

545 Ни великий Ахилл, разрушитель Приамова царства.

Здесь ожидал тебя смерти предел: был дом твой под Идой,

Был в Лирнессе твой дом, а могила – в полях под Лаврентом.

Друг ко другу лицом повернулись враги: италийцы,

Тевкры все, и средь них Мнесфей с отважным Серестом,

550 Храбрый Азил и могучий Мессап, коней укротитель,

Тусков полки и конный отряд аркадца Эвандра, —

Каждый являет в бою высочайшую сил своих меру,

Отдыха воинам нет, не медлит упорная битва.

Новый прекрасная мать тут внушила замысел сыну:

555 Чтобы к стенам он пошел, повернул против города войско,

Чтобы скорее сломил пораженьем внезапным латинян.

Сам он, когда меж рядов по следу Турна носился,

Все озирая кругом, увидал, что покоится в мире

Город, вине вопреки, и великой войною не тронут.

560 Сердце Энею зажгло виденье большего боя.

Кликнув Сергеста к себе и Мнесфея с отважным Серестом,

Встал герой средь вождей на холме, и сбежались немедля

Тевкров отряды к нему и вокруг столпились, оружья

Не выпуская из рук. И сказал им Эней с возвышенья:

565 "Тотчас исполните все, что скажу я. С нами Юпитер!

Бой хоть по-новому мы поведем, но с прежней отвагой!

Город, причину войны, столицу Латина сегодня, —

Если не примут узды, не признают нашей победы, —

Я сокрушу и с землей подожженные кровли сровняю.

570 Должен ли ждать я, пока соизволит Турн побежденный

В битву вступить и один на один сойдется со мною?

Здесь и начало, друзья, и конец войны нечестивой!

Факелы дайте: огнем мы принудим латинян к союзу".

Так он сказал, и тотчас же все, соревнуясь отвагой,

575 Строятся в клин и к стенам спешат лавиною плотной.

Лестницы вдруг появились в руках и горящие ветки.

Мчатся к воротам одни, убивают стражу у входов,

Копий и стрел пеленой застилают небо другие;

Руку из первых рядов Эней к стенам простирает,

580 Громко Латина корит в том, что дважды вражду разжигал он,

Дважды союз разрывал, и клянется, богов призывая,

В том, что и ныне его против воли заставили биться.

В городе тотчас раздор между граждан испуганных вспыхнул:

Требуют те отворить перед войском дарданским ворота

585 И за собою влекут на стены старца Латина;

Эти оружье несут, к обороне готовясь упрямо.

Так порою пастух, нашедший в скважистом камне

Диких пчел, выкуривать их принимается дымом;

В страхе за царство свое, облетают пчелы вслепую

590 Стан восковой и гнев свой сильней разжигают жужжаньем,

Едкий запах меж тем по проходам течет, и гуденье

Слышится в полой скале, и дым подымается к небу.

Новое горе тогда истомленных постигло латинян,