За дверью в лето - Николай Грязнов

— Все-таки я не понимаю, как Мики узнал про покушение.

— Он же сказал, у него есть свои источники.

— Шпионы?

— Скорее, разведчики или агенты под прикрытием. Так корректнее называть друзей.

— Но откуда агент мог узнать об аварии? — выразил свое сомнение юный скептик.

— Он мог услышать о готовящемся покушении.

— Думаешь, Рыжий стал бы направо и налево трезвонить о своих планах?

— Нет, он слишком осторожен, в его окружение разведчику проникнуть почти невозможно.

— А куда он тогда проник?

— Сам подумай. Кому магистр вынужден докладывать обо всех своих замыслах?

— Кроту. Но у того в окружении тоже находятся только самые преданные ему храмовники.

— Раньше так и было. Однако после того как ты поработал с его телом, он уже не способен обойтись без помощи тех, кто не облачен столь высоким доверием.

— Ты намекаешь на врачей? — Роджер наклонил голову и внимательно посмотрел на спутницу.

— Как вариант. А если всерьез, я могу только догадываться. Но при этом о своих догадках постараюсь забыть сама, и тебе советую.

— Зачем это? — не понял юноша.

— Если ты не сотрешь лишнее знание из памяти, в твоем сознании его сможет обнаружить кто-нибудь из нежелательных читателей.

— Так же, как ты узнала схему подступов к Храму?

— Ну, например. Или точно так же, как Рыжий выяснил, куда направлялся наш грузовик.

— Что? Так он же вроде… — Леомур растерялся. — Нет, ну времени же мало было.

— Думаю, что его атака была обманом. Пока мы боролись за управление кобортом, он порылся в его памяти, выясняя, куда следует машина. Узнав цель маршрута, понял, что мы вмешиваться не будем, и нашел решение задачи по сокращению отрыва.

— Но почему тогда тот, кто протаранил грузовик, не попытался задержать нас?

— Скорее всего, это был лиат-одиночка. Одолеть нас шансов у простого храмовника практически не было, а, расправившись со слабым соперником, мы бы просто пересели на его автомобиль. Поэтому перед бойцом была поставлена задача проще — лишить нас средств передвижения.

— Возможно, ты и права. О, похоже, мы тронулись.

Состав действительно лязгнул сцепками и начал набирать ход, но радость отъезжающих продлилась недолго. Под противный скрип тормозов поезд остановился, не проехав и ста метров. Заглянув в сознание машиниста, пассажиры обнаружили, что он удивлен ничуть не меньше зайцев, пожелавших воспользоваться услугами железнодорожного транспорта. Впрочем, запрещающий свет семафора на выезде со станции жестоко перечеркивал надежды преследуемых беглецов на быстрый отрыв от погони.

— Провел нас Рыжий, — расстроилась барса. — Не стал своими бойцами рисковать, просто потихоньку кислород перекрыл. Мы же, как идиоты, пятнадцать минут на месте проторчали, вместо того чтобы бежать, петлять и следы путать.

— Извини, Алиса, что отвлекаю, но к нам идут гости. Может, не стоит их тут дожидаться? — Роджер заворожено следил за пятеркой лиатов, пробирающейся вдоль состава от тепловоза.

— О, боже. Их слишком много. Бежим.

— Куда? — юный воин заметил, что со стороны хвоста поезда приближалась еще одна группа бойцов, и поспешил поделиться информацией со спутницей.

— В поселок, — девушка спрыгнула с площадки вагона, не дожидаясь ответа подопечного.

Юноша не замедлил присоединиться к своей бывшей наставнице. Преследователи показали, что заметили беглецов, выпустив пару молний, правда, абсолютно бесполезных на такой дистанции. Несмотря на существенный перевес в численности, особой прыти лиаты, посланные Рыжим на перехват бунтовщиков, не проявили, как будто ожидая подхода основных сил. Они позволили преследуемой паре углубиться внутрь окраинных кварталов города, которые Алиса в темноте приняла за небольшой рабочий поселок. Впрочем, не приближаясь к преследуемым, бойцы, висящие на хвосте, не собирались и отставать, профессионально соблюдая безопасную дистанцию.

— Не нравится мне все это, — проворчала Таира. — Ведут себя, как загонщики на облаве. Боюсь, что у них было время тщательно разведать местность. А нам приходится тыкаться, как слепым щенкам, и лезть в воду, не зная броду.

— У тебя есть другие предложения?

— Как твои силы? Уже восстановились? Тогда предлагаю устроить им засаду.

— Их же много, — усомнился в разумности предложения Роджер.

— Много, но Рыжего и его учеников с ними нет. Только рядовые бойцы. Думаю, справимся.

— Нехорошо как-то. Ведь они же просто выполняют приказ. А мы с ними вместе лямку тянули.

— Смотрю на тебя и удивляюсь. С приказом или без, но храмовники выстрелят тебе в спину, особо не задумываясь и не мучаясь угрызениями совести. Просто из инстинкта самосохранения.

— Все равно. Я так не могу.

— Черт тебя подери! Хорошо! Ты можешь бить оглушающими или парализующими молниями?

— Ну, если оглушающими, тогда другое дело.

— Слушай сюда, — Алиса на ходу рассказала план придуманной операции, и, стоило им свернуть за угол, скрывшись за высоким забором, Роджер начал действовать.

Все строилось на ее даре маскировки и его искусстве создавать клонов. Преследователи, наблюдая удаляющиеся в астрале блеклые искорки, спокойно приближались к месту засады. Их было около десятка, составь они два-три строя, и беглецам стало бы по-настоящему жарко. Однако храмовники не ожидали, что из охотников им предстояло превратиться в дичь, и шли расслабленно.

Предрассветные сумерки упрощали визуальную маскировку. Промежуточный режим между дневным и ночным зрением всегда создавал у леомуров легкую дезориентацию. Немалую помощь в засаде оказали также мелкие кустики, росшие сразу за поворотом дороги и скрывающие неглубокую яму с мусором.

Когда вылетели первые молнии, пущенные в вышедших из-за поворота бойцов с ближней дистанции, мишени даже не сразу успели сообразить, откуда ведется обстрел. Навыки опытных воинов дали о себе знать, и лиаты бросились врассыпную, но дорога была зажата между двумя высокими заборами. Кроме того, перевес в численности неожиданно сыграл отрицательную роль. В довершение всего, их бывший боевой товарищ, разыгравшийся не на шутку, нахально запустил парочку своих клонов прямо в скопление мечущихся загонщиков.

Последующее действие напоминало даже не бой, а избиение, в котором жертва всеми силами помогала агрессору издеваться над собой. Беспорядочная стрельба велась на самопоражение. Трудно сказать, каким чудом и везением три храмовника, оставшиеся напоследок в сознании, умудрились, уклоняясь от летящих в спину молний, скрыться за поворотом и броситься наутек. Роджер с Алисой не стали преследовать своих бывших соратников. Они выбрались из засадной мусорной ямы и вернулись к перекрестку, когда везучих горемык уже и след простыл.