Я тебя нашёл (СИ) - Калисто ла Фей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На площади шло представление. Янтарные глаза обратились ко мне в мольбе и с детским задором.
Ох, Небеса …. Что? Какие ещё Небеса?
Я тряхнула головой.
Мы стояли и смотрели, как демон с помощью магии огня развлекает детвору, создавая огненных животных. По воздуху летали драконы, фениксы, и скакали пегасы.
Фейт завороженно смотрела на представление. Никогда я не видела такого живого взгляда. Быть счастливым только потому, что кто-то создаёт волшебную глупость для развлечения, разве это не взгляд ребёнка, что впервые видит чудо?
Я пыталась вспомнить, как мне жилось на Небесах. У меня была Бальза и группа единомышленников, что была не согласна с решением Верховного. Мы собирались и мечтали о свободе. После того, как нас изгнали, архангелы затянули гайки, чтобы не было возможности даже и мысли о неповиновении.
Я смотрела, как Фейт хлопала в ладоши при виде мыльных пузырей и радовалась наравне с детьми.
Импульс жизни. Давно забытый. Что-то ёкнуло в сердце.
Мы приобрели ей платья, бельё и необходимое для жизни в Аду. Распрощавшись, оставила её в покоях Ориона и удалилась к себе.
Переместилась в обитель и смотрела на живые цветы и деревья. Мысль, что давно не чувствовала подрагивающие струны души, не покидала меня. Этот маленький невинный ангел пробуждал во мне жизнь, что давно заснула под обязанностями Королевы Ада.
* * *
Мы сидели в моей обители. Фейт с помощью знаний дриад и небесной магии вырастила облепиху. Собрав плоды с кустарника, мы заварили ароматный чай.
— Вы меня ненавидите?
Её вопрос заставил меня задуматься. Её нахождение в Аду несёт смуту и несчастья. Но она свет для Ориона. И переведя на неё взор, я начала понимать, что она является для меня таким же лучом света, что рассекает мою тьму, что скопилась за тысячу лет.
— Скажи мне, небесное дитя. Стоя перед выбором, ты отдашь душу Ориону или Владыке Небес?
Она подавилась чаем и закашлялась. Я уже не раз замечала, что она без почтения говорит о Правящем архангеле, называя его по имени. У меня закралась мысль, что они близки.
Мы много говорили. В основном о глупостях. Я была честна с собой. Эта девочка, уже женщина, благодаря моему сыну стала моей отдушиной.
— Да-да, Малакай на протяжении первых ста лет демонстративно вытирал салфеткой приборы, перед тем как приступить к трапезе. Педантичный сопляк. Однажды Орион положил муху в его суп, и тогда они устроили такой переполох, что слуги отмывали столовую целый день.
Её заливистый смех, словно перезвон колокольчиков, грел моё сердце.
— Видела бы ты сражения Бастиана, когда он бросил вызов генералам. Он победил восемь претендентов из двенадцати, и после мы устроили пир в его честь. Дюжина благословила его и назвала равным себе.
Но ничто не вечно.
Ад сотрясало от остаточных заклинаний. В среднем мире разгорелась битва. Терпение жителей миров лопнуло. Страх, ненависть и презрение поглотили умы.
Небесное войско прорвалось в пограничный город, уничтожая всех и вся на своём пути. Дальше врата в Ад. Я знала, что им не пройти, ведь ангелам, падшим в Аду, не переродиться. И предводитель небесного войска знал это. Была ли причина тому — целитель? Да, определенно. Но ещё я прекрасно знала, что это причина, подвернувшаяся под руку. Сколько бы ты ни жил, стираются чувства, эмоции, но не память, а Верховный архангел злопамятен. Мы предатели! Орион — чуждое этому миру. Фейт — целитель, что Небеса не хотели утратить, и мой сын украл это сокровище у Небес.
Генералы и сыновья отправились на передовую, защищая свой народ.
Паника. Крики. Мольбы о помощи. Всё смешалось в одну мелодию бесконечного ужаса.
Последствия… Могла ли я просчитать все ходы наперёд? Могла ли я предположить, что Король Ада вспомнит, что у него есть наследник, и направит генерала в его покои?
Когда двери тронного зала распахнулись и генерал Ситрал втащил за волосы ангела, я стояла перед выбором. Я выбрала сына.
Прости меня, Фейт.
Глава 22. Затухающее солнце
Фейт
Дни пролетали один за другим. Орион возвращался темнее грозовой тучи. И хоть он пытался это скрыть от меня за улыбкой и бирюзой глаз, мне было всё ясно. Ясно, что в троемирии творится хаос.
Он переместил нас к морю. Там, вдали от всех, мы чувствовали себя свободными. Дикими. Первородными. Страсть охватывала нас. Песок царапал кожу, прохладные воды обволакивали тела. Мой принц был нежен. Ласкал моё тело, и я таяла от его властных рук и жарких, голодных поцелуев. Словно впервые, словно в последний раз. Жадно. Страстно. До крика. До стонов в унисон. Он обнимал меня, целуя в плечо, в висок, в губы. Везде, лишь бы не разрывать прикосновения.
Что-то нехорошее прокрадывалось в сознание. Я старалась гнать от себя эту мысль, но получалось плохо.
Он держал меня за руку, мы прогуливались по берегу. Полная луна освещала нам путь, водная гладь рисовала тропинку в никуда.
Туда нам и дорога!
Орион признавался мне в любви изо дня в день. Дольше вечности, дальше границ мироздания. Как вдох перед падением в пропасть. Как искра, зарождающая пламя, как лезвие клинка, обрывающая жизнь, как последний луч угасающего солнца.
Мы пили друг друга жадно и не могли насытиться, мы боялись признаться друг другу, не могли высказать опасения. Что-то близилось. Создание старше вечности, старше мироздания ждало нас за поворотом и занесло серп для удара.
* * *
Я рассекала комнату сотни раз и не могла успокоиться. Орион давно должен был вернуться. Меня трясло.
Ад тряхануло.
Рухнув на пол, стала молиться мирозданию, чтобы оно уберегло моего принца. Отголоски битвы чувствовались даже в подземном дворце. Бесконечное множество боевых заклинаний остаточной магией доносились до меня.
Вспышка света.
— Орион! — бросилась я на излучение.
Меня поймали незнакомые руки.
Ледяные глаза впились в меня, вышибая весь воздух из лёгких.
— Орион, значит?
* * *
Каменный пол. Тронный зал. Король Ада, сидящий на престоле. Кроваво-красные глаза, что прожигали меня, и синие, как море, словно, впервые на меня взглянувшие.
— Кто это? — голос Фреи рубанул по сердцу.
Я смотрела на отрешённое лицо Королевы Ада, в её холодные глаза.
— Доказательство в предательстве, — шипел демон, державший меня за волосы.
Стук сердца, ещё один, и оно прекращает биение. За меня никто