Если небо молчит - Дмитрий Герасимов

Танкован, не торопясь, словно приоткрывая полученную в игре карту, достал из кармана трубку. Он не сомневался, что Лиснянская прислала долгожданную весть. Через секунду он узнает, «очко» у него или «перебор».

Он сделал глубокий вдох и коротко взглянул на дисплей. Сообщение было от Светки. Она писала: «Максик! Miss you too much! Считаю мин. до нашей встречи. Жду ровно в 7, как ты и обещал! Если can раньше – буду happy. Твоя Пещера неожид.:)»

– Тьфу! – Максим в сердцах бросил трубку на стол. – Тебя не хватало!

Он совсем забыл, что обещал этой дуре Светке романтичный ужин в «одном из лучших ресторанов». А-яй-яй!

Как у него могло вылететь из головы, что эту проблему он еще не решил, а только отсрочил? Он был так доволен блестящей идеей подать заявление в ЗАГС, что упустил из виду важное обстоятельство: это – лишь полдела. Теперь придется отыгрывать роль влюбленного жениха на протяжении месяца, а то и двух. «Пещера» – девушка ушлая и если заподозрит, что ее водят за нос, мгновенно реализует свою угрозу, и на этот раз – с удвоенной злостью.

Танкован вздохнул. Придется ехать на свидание. О ресторане, разумеется, не может быть и речи. Причину отказа он как-нибудь придумает. Но вот жаркой ночи в обшарпанной комнате общежития ему скорее всего не избежать. Вот ведь ирония судьбы! Нет ничего идеального в жизни. Даже в занятиях любовью. Если ты в дорогой спальне, на шикарном ложе – то непременно с дурнушкой, а если все-таки с аппетитной красоткой, то – в общаге, на скрипучей кровати.

Он схватил телефон и набрал ответное сообщение: «Miss you гораздо больше! Просто crazy от желания to love you. Буду в 7 like promised! Целую, любимая».

Настроение, поднявшееся было после победы над хитрым Ферзяевым, опять упало до нулевой отметки. Максим вдруг подумал, как было бы хорошо, если бы Светку кто-нибудь прикончил! Или нет – пусть она сама сведет счеты с жизнью: прыгнет в окно, удавится или пустит пулю в висок. Сколько сразу проблем можно похоронить вместе с ней! Он вспомнил, что женщины обычно не стреляются. Они все больше травятся или режут вены.

«Бр-р-р… Не терплю крови!» – Танкован поежился. Жуткие фантазии. Но такие сладкие…

Он посмотрел на часы. Действительность, однако, диктует свои правила, и приходится с ними мириться, а фантазии оставлять на откуп тщеславию и гордыни.

Отыскав в телефонной книжке абонент «Любимая» (он специально переименовал его из «Адвокатессы» на тот случай, если Михеевой вздумается просмотреть список его контактов), Максим нажал «вызов».

Татьяна мгновенно сняла трубку.

– Здравствуй, милый… Ты уже проснулся?

– Проснулся я давно, – проворковал он. – А звоню, чтобы сказать, как сильно я скучаю по тебе, любимая.

– Правда?..

Максим закатил глаза. Это действительно становится невыносимым!

– Лишь толика правды! Едва ли десятая часть того, что я чувствую! – здесь он, пожалуй, не соврал.

– И я скучаю, – призналась адвокатесса. – И при первой же возможности примчусь к тебе.

«А вот этого не надо, – подумал Танкован. – Работай, родная, пока работается. Добывай денежку, стриги купоны, делай карьеру. Без нее ты никомушеньки не нужна. Даже Ферзяеву!»

– А у нас были гости, – невинно сообщил он.

– Гости? – Судя по голосу, Михеева встревожилась. – Кого еще принесло?

– Принесло Геннадия Александровича Ферзяева. – Максим причмокнул. – Волчонка в овечьей шкуре.

В трубке повисло молчание.

– Это ведь твой… словом, отец твоего ребенка? – уточнил он.

– Что он тебе наговорил? – хрипло спросила Татьяна.

– Наговорил достаточно, чтобы пробудить жалость в любом, – усмехнулся Танкован. – Но не во мне.

– Прости, – тихо сказала она. – Я должна была тебя предупредить…

– Не расстраивайся, любимая. – Максим растягивал слова, демонстрируя великодушие победителя. –

Этот визит, как оказалось, был совсем не лишним. Я отчетливо понял, что он за птица. Господин адвокат давил на сочувствие, изображал безнадежно влюбленного, отвергнутого поклонника. Но я его раскусил, Таня. И очень рад, что смогу тебе открыть глаза на то, в какой чудовищной, жуткой сомнамбуле ты пребывала, под каким сильным внушением находилась. Я расколдую тебя, родная…

– Тебе это уже удалось, – сказала Михеева. – Любовь – лучшее и самое действенное лекарство.

– Мы еще поговорим об этом, – пообещал он. – А пока я настоятельно советую тебе уволить этого проходимца.

– Я подумаю… – вздохнула она.

– Сделай это, – настаивал Танкован. – И разом обрубишь канат, которым Ферзяев пытается к тебе пришвартоваться. – Он цокнул языком. – Одну ниточку я уже обрубил.

– Что ты имеешь в виду?

– Я отобрал у него ключи от квартиры! – Максим не скрывал торжества. – И настоятельно порекомендовал не искать с тобой встреч. Слышишь, Таня?

– Слышу, – грустно молвила та. – Спасибо тебе…

– Где оптимизм и радость в голосе? – поинтересовался он. – Ты, наверное, не поняла: этот тип больше не появится здесь, перестанет тебя преследовать, запугивать и унижать.

– Я поняла, – так же тихо возразила Михеева. – И сказала тебе спасибо.

– Пожалуйста, – буркнул Максим.

– Не обижайся, – попросила адвокатесса. – Пойми и ты: я еще не привыкла к такой стремительной смене событий. Моя личная жизнь долгое время была похожа на спящее болото. И только сейчас я начинаю просыпаться, только теперь начинаю ощущать красоту и силу настоящего чувства, только благодаря тебе становлюсь счастливой…

– Ладно, – проворчал он. – Я понимаю.

– Скажи, ты дождешься меня, если я примчусь через пару-тройку часов? – Голос Михеевой зазвенел лукавством. – Не сбежишь на работу?

Танкован помрачнел. Сейчас ему предстоит сообщить этой щебечущей дурочке, что он не только не дождется ее возвращения, но и вообще не придет ночевать. А это непросто. Когда отношения только набирают обороты, когда важна каждая мелочь, каждая деталь, когда пустяшный знак внимания кажется добытой с неба звездой, когда слова воспринимаются значительно, ласки – горячо, а поступки – восторженно, такое признание равносильно краху, падению с небес на грешную землю. Нужно быть предельно осторожным, преподнося любую неприятную новость, а уж такую – тем паче. Здесь хороша полуправда, а значит, придется опережать события и выдавать за уже случившееся то, чему он еще не получил подтверждения. Чистая рулетка. Игра на поле.

– У меня для тебя сюрприз! – жизнерадостно хохотнул Максим. – Не хотел говорить вчера, чтобы не сглазить!

«Как бы и сейчас не сглазить, – подумал он. – Эта стерва Лиснянская почему-то медлит с хорошей вестью».

– Сюрприз? – обрадовалась Татьяна. – Ты хочешь мне сделать подарок?