Невиновный - Джон Гришэм

Перед лицом реальной смерти, однако, Рон несколько отступил от своего тогдашнего заявления. Теперь ему очень хотелось провести вечность на небесах.

4 декабря Аннет, Рини и их родные собрались вокруг постели Рона, чтобы сказать ему последнее «прости».

Через три дня они снова собрались все вместе – в ритуальном доме Хэйхерста в «Сломанной стреле», на отпевание. Духовник Рона преподобный Тэд Хистон совершил богослужение. Чарлз Стори, тюремный капеллан, произнес речь и вспомнил несколько забавных случаев из их жизни в Макалестере. Марк Барретт сказал трогательное надгробное слово о своем особом друге. Шерил Пайлат зачитала письмо, присланное Барри Скеком, который в тот момент где-то далеко занимался сразу двумя делами невинно осужденных.

Гроб стоял открытым, в нем мирно покоился бледный седой старик. Рядом с гробом положили бейсбольную куртку Рона, его перчатку и биту, а также гитару.

Присутствующие исполнили два классических евангельских гимна – «Я отлетаю» и «Он сделал меня свободным», – которые Рон знал с детства и пел всю жизнь – во время религиозных бдений, в летних церковных лагерях, на похоронах матери, будучи скован цепями, в блоке смертников в самые черные свои дни, в доме у Аннет в день освобождения. Притопывая в такт музыке, присутствующие заулыбались.

Служба, конечно же, была печальной, но в атмосфере витало общее ощущение облегчения. Трагическая жизнь завершена, и тот, кто прожил ее, отошел теперь к лучшей. Именно об этом молился Ронни. Наконец он стал по-настоящему свободен.

Позднее в тот же день скорбящие собрались в Аде на погребение. Отдать дань покойному, к радости родственников, пришло немало друзей семьи. Из уважения к семейству Картеров Аннет решила похоронить Рона на другом кладбище, не там, где покоилась Дебби.

День выдался холодным и ветреным. 7 декабря 2004 года – ровно двадцать два года спустя после того, как Дебби в последний раз видели живой. Среди тех, кто нес гроб, были Брюс Либа и Деннис Фриц. После того как местный священник произнес надгробную речь, все помолились и поплакали, настала минута последнего прощания.

На надгробии Рона навечно высечено:

РОНАЛД КИТ УИЛЬЯМСОН

Родился 3 февраля 1953 г. – умер 4 декабря 2004 г.

Он стоял до конца

Невинно осужден в 1988 г.

Оправдан 15 апреля 1999 г.

От автора

Просматривая «Нью-Йорк таймс» через два дня после похорон Рона Уильямсона, я наткнулся на его некролог. Заголовок – «Роналд Кит Уильямсон, освобожденный из блока смертников, умер в возрасте 51 года» – был интригующим и сам по себе, но пространный текст, написанный Джимом Дуайером, позволял предположить, что за ним кроется куда более долгая и богатая событиями история. Рядом был помещен впечатляющий снимок: Рон в зале суда в день освобождения, немного обескураженный, оживленный и даже чуточку самодовольный.

История его освобождения в 1999 году почему-то прошла мимо меня, я ничего не слышал о Роне Уильямсоне и Деннисе Фрице.

Я перечитал некролог еще раз. Даже в приливе высшего вдохновения я не мог бы сочинить ничего столь захватывающего и впечатляющего. Вскоре я понял, что автор некролога лишь слегка ковырнул поверхность этой истории. Несколько часов спустя я уже говорил по телефону с сестрами Рона, Аннет и Рини, и у меня моментально возник замысел книги.

Мне редко приходило в голову написать нечто документальное – гораздо больше меня привлекало сочинение романов, – и я не представлял себе, во что ввязываюсь. Следующие полтора года я был полностью поглощен событиями, изысканиями и их описанием. Мне пришлось много раз съездить в Аду, побывать в тамошних суде, тюрьме, многочисленных кофейнях, в старом и новом блоках смертников в Макалестере, в Ашере, где я два часа просидел в верхнем ярусе стадиона, беседуя о бейсболе с Мерлом Боуэном, в офисе «Проекта „Невиновность“» в Нью-Йорке, в кафе в Семиноле, где мы обедали с судьей Фрэнком Сэем, на стадионе «Янки», в лексингтонской тюрьме, где я провел несколько часов с Томми Уордом, и в Нормане, у себя «на базе», где я постоянно встречался с Марком Барреттом, с которым мы говорили часами. Встречался я и с Деннисом Фрицем в Канзас-Сити, с Аннет и Рини в Талсе, а когда мне удалось уговорить Грега Уилхойта приехать домой из Калифорнии, мы совершили с ним обход Биг-Мака, где он снова увидел свою камеру впервые после того, как покинул ее пятнадцатью годами раньше.

С каждым новым знакомством и с каждой новой беседой история приобретала иной поворот. Я мог бы исписать тысячу страниц, пересказывая эти беседы.

Путешествия, связанные с работой над книгой, открыли для меня мир невинно осужденных – нечто, о чем я, даже будучи в прошлом юристом, никогда по-настоящему не задумывался. Это отнюдь не сугубо оклахомская проблема. Судебные ошибки случаются ежемесячно во всех штатах страны, и причины их всегда разные и всегда одни и те же: недобросовестная работа полиции, неквалифицированная экспертиза, ошибочные свидетельства очевидцев, плохая работа адвокатов, лень прокуроров, самонадеянность обвинителей.

В больших городах загруженность криминалистов чудовищна, в результате чего зачастую их работа и поведение бывают далеки от профессиональных требований. А в маленьких полиция нередко оказывается неквалифицированной и неконтролируемой. Убийства и изнасилования потрясают общество, и оно требует справедливого и скорого возмездия. Граждане и присяжные верят, что правоохранительные и судебные власти будут вести себя должным образом. Когда же это оказывается не так, получается то, что произошло с Роном Уильямсоном и Деннисом Фрицем.

А Томми Уорд и Карл Фонтено! Оба по сей день отбывают пожизненные сроки. Томми еще, быть может, когда-нибудь будет освобожден под честное слово, Карл – никогда, из-за процедурных вывертов. Данные анализа ДНК их не спасут, потому что никаких биологических улик в их деле не существует. Убийца или убийцы Дениз Харауэй никогда не будут найдены, во всяком случае, полицией. Чтобы узнать больше об их истории, зайдите на сайт www.wardandfontenot.com.

Собирая материалы для этой книги, я наткнулся еще на два дела, тоже относящиеся к Аде. В 1983 году некоего Келвина Ли Скотта судили в округе Понтоток за изнасилование. Жертвой была молодая вдова, на которую напали, когда она спала в своей постели. Поскольку насильник накрыл ей лицо подушкой, она не могла его узнать. Эксперт по волосам из Оклахомского отделения ФБР показал, что два лобковых волоса с места преступления под микроскопом оказались «структурно сопоставимы» с волосами, взятыми у Келвина Ли Скотта, который горячо отрицал свою причастность к преступлению. Присяжные, однако, рассудили иначе, и он был приговорен к двадцати пяти годам лишения свободы. Отсидев двадцать, он был освобожден условно-досрочно. И только в 2003 году, когда он уже был на свободе, его оправдали на основе данных анализа ДНК.

Расследование вел Деннис Смит. Билл Питерсон был окружным прокурором.

В 2001 году бывший помощник начальника полиции Ады Деннис Корвин в федеральном суде был признан виновным в изготовлении и распространении метамфетамина и получил шесть лет тюрьмы. Корвин, как вы, возможно, помните, – тот самый полицейский, которого Глен Гор упомянул в своих письменных показаниях, данных лет через двадцать после его предполагаемых совместных дел с Корвином по распространению наркотиков.

Ада – симпатичный городок, и возникает естественный вопрос: когда же плохие парни наконец из него уберутся?

Невозможно подсчитать, сколько денег тратится впустую. Штат Оклахома ежегодно выделяет пятьдесят тысяч долларов на каждого узника. Не считая дополнительных расходов, коих требует содержание в блоке смертников, а также лечения в психиатрических больницах, Рон обошелся штату по меньшей мере в 600 тысяч долларов. Точно так же и Деннис. Прибавьте к этому сумму, которая была выплачена им в качестве компенсации, и вы легко сосчитаете все сами. Не будет преувеличением сказать, что несколько миллионов долларов были выброшены на ветер из-за их ошибочного осуждения.

А ведь в эти суммы не входят ни тысячи часов, затраченные адвокатами апелляционного судебного округа, столь усердно трудившимися, чтобы освободить невиновных, ни время юристов штата, старавшихся подвести их под казнь. И каждый доллар, пошедший на то, чтобы либо осудить, либо оправдать их, взят из карманов налогоплательщиков.

Но случалась и некоторая экономия. Барни Уорду заплатили «умопомрачительную» сумму в 3600 долларов за защиту Рона, и, как вы помните, судья Джонс отклонил его ходатайство оплатить услуги эксперта-криминалиста, чтобы иметь независимую точку зрения на улики, представленные штатом. Грег Сондерс получил такой же гонорар – 3600 долларов. И ему тоже было отказано в оплате услуг эксперта. Деньги налогоплательщиков следует беречь!