У свободы цвет неба (СИ) - Аусиньш Эгерт

   Отчасти предаваясь им, отчасти любуясь городом, Эние третий день подряд приходил на Стрелку, вставал лицом к воде, искал остатки следа двоих безымянных и шел по нему. Как раз в тот день он понял, что ему нужно колесо. Или два колеса. И пошел их искать. Ничего лучше, чем обратиться к Айрилю да Юну, он не придумал.

   Маркиз да Юн, выслушав графа да Деаха, качнул головой:

   - Не знаю, что и делать. Самокат и велосипед на наш рост - это редкость, мотоцикл требует специального обучения... Позволь мне подумать немного. Пока располагайся, если желаешь читать или развлекаться иначе, мой кабинет к твоим услугам. Только не колдуй, у меня включен компьютер.

   Эние послушно взял с полки иллюстрированную энциклопедию холодного оружия, сел на диван и перестал быть слышен. Айриль листал вкладки браузера около часа, потом сказал:

   - Эни, посмотри на это.

   Открытая во вкладке браузера картинка показывала моноколесо.

   - Оно электрическое, Ари, - вздохнул граф. - Я собираюсь колдовать.

   - Эни, тогда ты можешь рассчитывать только на велосипед или самокат, - констатировал маркиз. - Вот, смотри. Продается велочоппер, и только что выставлен педальный моноцикл. Какой из двух тебе больше нравится?

   Эние, казалось бы, привычный ко всему после зимы в постоянном тесном контакте с Сопротивлением, дружно делающим вид, что они городская самооборона, увидев на экране двух монстров, едва не попятился. Первый их них выглядел как дитя случайной любви велосипеда и тяжелого мотоцикла: с широкими мощными колесами, тяжелой рамой странной формы, поднимающейся едва ли на ширину ладони от земли, и еле заметным на фоне всей конструкции седлом. По дизайну он ничем не отличался от стандартной городской "крысы". Так назывались мотоциклы, собранные и отделанные согласно представлениям владельца о комфорте, но обязательно в таком стиле, что первый взгляд навевал ассоциации с ожившим комком ржавчины, только чудом передвигающимся по дороге.

   Второй имел неуловимое сходство с сааланским степным сверчком, хищной насекомой тварью ростом по пояс сайни, вставшему на задние лапы, но был значительно крупнее. Диаметр единственного колеса, внутри которого и размещалось сидение, заявлялся сто восемьдесят пять сантиметров. Эние размышлял несколько мучительных минут.

   - Первый, Ари. Сможешь помочь мне со сделкой?

   - Конечно, Эни. Я сейчас напишу продавцу, и мы пойдем на кухню обедать. Надеюсь, за час он зайдет на страницу и ответит мне.

   Закончив с письмом, Айриль поднялся и отправился было на кухню, но прислушавшись, развернулся и пошел открывать дверь.

   - Мать, здравствуй.

   - Здравствуй, сын, - сказала Онтра, входя. - Я надеюсь на обед. Так и не привыкла готовить сама.

   - Мы как раз собирались обедать с Эние, - улыбнулся Айриль. - Я думал позвать тебя, но не знал, вернулась ли ты, и не хотел мешать.

   - Я вернулась в полночь по этому времени. Ждала вестей от шпионов.

   - Есть новости? - насторожился юноша.

   - Все то же, - Онтра пожала плечами. - Жива, содержат в Исюрмере... Посылку от ее подруги приняли, а мне даже не сказали, есть ли у нее какие-то нужды. Саэхен поменяли наблюдателя при следственной группе, но это я уже говорила.

   - Из резиденции забрали шкатулку с ее украшениями, - сказал Айриль.

   - Давно? - быстро спросила Онтра.

   - Четыре дня назад по здешнему счету.

   - Значит, вердикт будет совсем скоро, - маркиза да Юн качнула головой, отбросила косу на спину. - Придется поторопить рабочих с ремонтом. Я хочу быть в Исанисе на объявлении вердикта.

   - Не стоит, пожалуй, - осторожно произнес Айриль. - Я прослежу за ними сам.

   - Решим после, - Онтра улыбнулась сыну, - время еще есть. Ты обещал обед.

   Маркиза беспокоилась не зря. Шпионы в Исюрмере у нее, конечно, были, но не настолько влиятельные, чтобы добыть сведения о закрытом расследовании. В свидании с Полиной ей отказали трижды, хотя все три раза не исключили возможности разрешения на встречу в будущем. Передать новой родственнице что-либо Онтра тоже не смогла. Единственное, что ей оставалось - заниматься "Ключиком от кладовой", то есть устраивать возможности для торговли из края за звезды. Да еще следить за ремонтом в той квартире, которую Полине купили вместо "загаженной" обыском. С требованиями возмещения ущерба родичу некачественными следственными действиями она решила подождать, чтобы предъявить сразу весь список.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   Хайшен, вернувшись в край, отправилась к досточтимому Лийну. Отвлекать князя от дел она не стала, предположив, что он вряд ли сможет ей помочь. В ответ на вопрос дознавателя, где ей найти христиан, досточтимый уверенно указал Александро-Невскую лавру в Санкт-Петербурге. "Хорошо, - сказала дознаватель, - устройте мне встречу с ними". Начальник пресс-службы князя потер лоб и позвонил в пресс-службу епископа. Там неожиданно ответили: "Ждем обедать". И Хайшен отправилась в город.

   Служебный автомобиль мигом доставил ее от Адмиралтейства на площадь, посреди которой высилась конная статуя. Из уважения к чужому обычаю и по совету людей из пресс-службы князя, она повязала голову платком, как люди саалан делали обычно в море. Встретили ее в воротах, и судя по одежде, не рядовые христиане, а предстоятели. Ее проводили в трапезную, по дороге отвечая на короткие вопросы о зданиях и памятниках. Ответы были интересными, но не слишком развернутыми. Трапезная оказалась похожа на обеденный зал в Старом дворце, такая же светлая и оформлена похоже - светлое дерево, большие картины на стенах, живые растения. Отличались только сюжеты картин. Вместо пейзажей со стен смотрели строгие лица в одежде, похожей на ту, что была на людях, принимавших Хайшен. На других изображениях люди выглядели странно и занимались чем-то, оставшимся неясным для Хайшен. По содержанию этих картин она догадалась, что это сцены из жизни какого-то пророка. Возможно, как раз того, о котором говорил Вейлин в своих докладах. Пророк ей скорее понравился: его изображали с ясным взглядом, полным мысли, и по содержанию картин было понятно, что он внимателен к людям и их нуждам. Это обнадежило досточтимую.

   Подали обед. Все встали, дружно сделали странный сложный жест. Прикосновение ко лбу, затем к животу, потом к плечу и другому плечу озадачило Хайшен, она стояла и смотрела на происходящее. Затем люди начали хором читать молитву вслух. Текст, похоже, был устоявшийся и привычный, им и в голову не приходило менять его. Хайшен повторяла слова из вежливости, глядя на людей, чтобы не ошибиться.

   Сааланское лицо среди людей, одетых в эту странную одежду она увидела совершенно неожиданно для себя. Лицо было вдохновенным и задумчивым.

   - Как добрались? - спросил старший из принимавших ее людей.

   - Благодарю, - она наклонила голову. - У вас красиво.

   - Спаси Бог, - мужчина спрятал улыбку в бороде. - Я слышал, у вас тоже есть монастыри.

   - Есть, - Хайшен так же еле заметно улыбнулась в ответ. - Могу я спросить, кто вот тот человек и как он у вас оказался? - с этими словами она глянула на сааланца, из-за роста хорошо заметного среди остальных людей в длинной темной одежде.

   Собеседник ответил ей такими словами:

   - Вели с Ним на смерть и двух злодеев. И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону. Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают. И делили одежды Его, бросая жребий. И стоял народ и смотрел. Насмехались же вместе с ними и начальники, говоря: других спасал; пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий. Также и воины ругались над Ним, подходя и поднося Ему уксус и говоря: если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого. И была над Ним надпись, написанная словами греческими, римскими и еврейскими: Сей есть Царь Иудейский. Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? И мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})