Бессонница - Стивен Кинг

— Ага, на похороны вроде должно хватить, — ответил Ральф. Самому ему казалось, он говорит сейчас голосом человека, только что пережившего сильнейший шок и все еще пытающегося справиться с остатками страха; он почти ожидал, что Билл сейчас ринется вперед с выражением тревоги (а может, только подозрительности) на лице и спросит, что случилось.

Ничего подобного Макговерн не сделал. Он плюхнулся в кресло-качалку, скрестил руки на своей узкой груди уютной буквой «X» и взглянул на Харрис-авеню — сцену, на которой он, Ральф, Лоис, Дорранс Марстеллар и столько других стариков (ребята в золотых годочках, если воспользоваться макговернизмом) были обречены играть зачастую скучные, а порой и мучительные последние акты своих пьес.

Что, если я расскажу ему про его шляпу? — подумал Ральф. Допустим, я просто начну разговор со слов: «Билл, еще мне известно, что случилось с твоей панамой. Она досталась какому-то засранцу, связанному с парнями, которых я видел прошлой ночью. Она была на нем, когда он прыгал через скакалку между кондитерской и салоном загара».

Если у Билла и остались последние сомнения в том, что Ральф спятил, эта маленькая сенсация наверняка ликвидирует их. Точно.

Ральф придержал язык.

— Прости, что так долго, — сказал Макговерн. — Ларри утверждал, что я поймал его как раз, когда он уходил в похоронное бюро, но перед тем, как я сумел задать свои вопросы и дать отбой, он успел изложить мне половину биографии Мэй и почти всю свою. Сорок пять минут болтал без передыху.

Ральф был уверен, что Макговерн преувеличивает — наверняка он отсутствовал самое большее минут пять. Тем не менее Ральф глянул на свои часы и поразился, увидев, что уже четверть двенадцатого. Он взглянул на улицу и увидел, что миссис Бенниган исчезла. Равно как и грузовик «Будвайзер». Неужели он заснул? Похоже, что так, но… Он никак не мог отыскать ни единого провала в своем сознательном восприятии.

Да ладно тебе, не будь болваном. Ты просто спал, когда видел этого маленького лысого парня. Этот маленький лысый парень тебе просто приснился.

Это казалось разумным. Даже тот факт, что на существе была панама Билла, казался объяснимым. Та же панама мелькала в его ночном кошмаре о Кэролайн. Тогда она лежала между передними лапами Розали.

Только на сей раз это не было сном. Он был уверен.

Ну… Почти уверен.

— Ты не спрашиваешь меня, что сказал брат Мэй? — слегка уязвленно спросил Макговерн.

— Прости, — сказал Ральф. — Наверное, я замечтался.

— Прощаю, сын мой… при условии, что сейчас ты будешь слушать внимательно. Детектив, ведущий это дело, Вандерберк…

— Я почти уверен, что его зовут Аттербак. Стив Аттербак.

Макговерн беспечно отмахнулся, что было его обычной реакцией, когда его в чем-то поправляли.

— Не важно. Так или иначе, он позвонил Ларри и сказал, что вскрытие не показало ничего, кроме естественных причин смерти. Больше всего их беспокоило — в свете твоего звонка, — не вызвали ли у Мэй сердечный приступ намеренно, то есть, попросту говоря, не напугали ли ее до смерти взломщики. Запертые изнутри двери и оставшиеся на месте ценности, конечно, свидетельствуют против такой версии, но твой звонок восприняли достаточно серьезно, чтобы расследовать такую вероятность.

Его полуобиженный тон — словно Ральф намеренно залил клей в шестеренки какой-то машины, обычно работающей бесперебойно, — вызвал у Ральфа раздражение.

— Конечно, они восприняли его серьезно. Я видел, как двое парней выходили из ее дома, и сообщил об этом властям. Приехав туда, они нашли леди мертвой. Как же они могли отнестись к звонку несерьезно?

— Почему ты не назвался, когда звонил?

— Не знаю. Какая разница? И как, скажи на милость, они могут быть уверены, что ее не запугали нарочно до сердечного приступа?

— Не знаю, могут ли они быть уверены на сто процентов, — ответил Макговерн, тоже слегка раздраженно, — но полагаю, довольно близко к этому, коль скоро они возвращают тело Мэй ее брату для похорон. Наверное, сделали какой-то анализ крови. Мне известно лишь, что этот малый, Вандерберк…

— Аттербак…

— …сказал Ларри, что Мэй скорее всего умерла во сне.

Макговерн скрестил ноги в мятых голубых штанах и устремил на Ральфа прямой, пронизывающий взгляд:

— Я сейчас дам тебе один совет, так что послушай меня внимательно. Сходи к врачу. Сейчас. Сегодня. Не откладывай этот поход, не собирай двести долларов наличными, отправляйся к Литчфилду. Дело принимает серьезный оборот.

Те парни, которых я видел выходившими из дома миссис Лочер, меня не видели, но этот — видел, подумал Ральф. Он видел меня, и он ткнул в меня рукой. В принципе он на самом деле мог искать меня.

А вот это уже мысль параноика.

— Ральф? Ты слышал, что я сказал?

— Да. Как я понимаю, ты не веришь, что я действительно видел, как кто-то выходил из дома миссис Лочер.

— Ты правильно понимаешь. Я видел выражение твоего лица только что, когда сказал тебе, что ушел на сорок пять минут, и еще видел, как ты взглянул на свои часы. Ты не поверил, что прошло столько времени, верно? А не поверил ты потому, что сам не заметил, как задремал. Устроил себе эдакий небольшой, карманный всхрап. Так, по всей вероятности, и случилось с тобой в ту ночь, Ральф. Только ночью тебе приснились те двое ребят, и сон был таким реалистичным, что ты позвонил в 911, когда проснулся. Разве это не похоже на правду?

Три-четыре-пять, подумал Ральф, гусыня пьет опять.

— Как насчет бинокля? — спросил он. — Он до сих пор лежит на столе, возле моего стула, в комнате. Разве это не доказывает, что я не спал?

— Не вижу, каким образом. Может, ты бродил во сне — такое тебе в голову не приходило? Ты говоришь, ты видел этих взломщиков, но ты не можешь по-настоящему описать их.

— Те оранжевые фонари с яркими лампами…

— Все двери были заперты изнутри…

— И тем не менее я…

— И эти ауры, про которые ты говорил. Они вызваны бессонницей — я почти уверен в этом. Однако все может обернуться гораздо серьезнее.

Ральф поднялся, спустился вниз по ступенькам и встал в начале дорожки, спиной к Макговерну. Виски у него пульсировали, и сердце билось очень сильно. Слишком сильно.

Он не просто указал рукой. Я был прав в самом начале, маленький сукин сын отметил меня. И это был не сон. Как и тогда, ночью, когда я видел парней, выходящих из дома миссис Лочер. Я уверен в этом.