Насилие и социальные порядки - Дуглас Норт

Гражданская война, Реставрация (1660) и Славная революция (1688–1689) вызвали глубокий раскол в офицерском корпусе британского флота, многие члены которого враждовали друг с другом и дезорганизовали его административную структуру. Когда в 1689 г. разгорелась война с Францией, объединенный англо-голландский флот был с английской стороны совершенно не готов вывести в море боеспособные корабли. Ситуация была настолько плоха, что «палата общин решила проблему по-свое- му, бросив весь комитет снабжения в Тауэр» [173]. Критическая точка была достигнута летом 1693 г., когда флот не смог выполнить свою задачу по сопровождению конвоя на запад Средиземного моря, в результате чего французы захватили 92 торговых судна и продали свои трофеи за 30 миллионов ливров, что превышало весь французский военно-морской бюджет за 1692 г.

В начале XVIII в. государству было трудно управлять военно-морским флотом как инструментом своей политики. Старая структура флота отражала логику естественного государства. Ответственность за постройку военно- морского флота и его снабжение была разделена между тремя комитетами — Комитетом снабжения, Комитетом по вооружениям и Военно-морским комитетом (включая его отношения с независимыми верфями), каждый комитет был тесно связан со своей собственной сетью элитных поставщиков и подрядчиков, присваивавших обильную экономическую ренту (Rodger, 2004, р. 189–90).

До XVIII века военно-морской кредит был глубоко опутан системой военно-морских поставок. Поставщики держали «морские долги» либо непосредственно в форме официальных долговых инструментов, либо — чаще в форме счетов на те поставки, которые они осуществили, но за которые флот еще не заплатил. Эти счета и отношения имели личный характер. В 1665 г. Денис Гауден, генерал-инспектор комитета снабжения, имел «425 993 фунта 6 шиллингов 8 пенсов, включая авансы на поставку в течение зимы мяса на будущий год… После войны оказалось, что расчеты Гаудена были в основном точными и лучшей системы поставок предложить было нельзя, но при возобновлении контракта с ним Гаудену было придано несколько партнеров, на случай его смерти при исполнении служебных обязанностей» (Rodger, 2004, р. 105). Подход Гаудена к работе был глубоко личным. Также как и казначеи в ранней истории американских штатов, Гауден лично договаривался о кредитах с поставщиками, у которых он покупал товары. Затем Гауден ожидал возмещения от правительства. До тех пор пока долги перед поставщиками были лично связаны с физическими лицами в военно-морском флоте вроде Гаудена, конкуренция среди поставщиков была невозможна. Кто из поставщиков получит оплату первым? От ответа на этот вопрос зависело, кто из поставщиков выживет. Потенциальные поставщики понимали, что личные кредитные соглашения приведут к тому, что один из поставщиков будет обладать явным преимуществом перед другими. В результате потенциальные поставщики так и оставались потенциальными, а не реальными поставщиками.

Развитие внешнего финансового рынка государственного долга, особенно, военно-морских векселей (Navy Bills), позволило поставить на новую основу финансы Комитета снабжения и Военно-морского комитета. В ожидании доходов Военно-морской комитет мог выпускать краткосрочные кредитные инструменты в виде военно- морских векселей, подлежащих оплате в определенный срок. Подрядчики оплачивались векселями, которые они могли держать до их погашения в установленном порядке или учесть на вторичном рынке (Carlos, Neal, and Wand- scheider, 2009; Rodger, 2004, p. 293). Новые кредитные соглашения составляли основную часть новых отношений с поставщиками. Различные военно-морские организации оплачивали свои долги векселями, которые имели свободное обращение на вторичном рынке. Финансовые рынки контролировали кредитоспособность военно- морского флота и выражали свое доверие через процент, выплачиваемый по военно-морским векселям. Поставщики могли быстро получить свои платежи, осуществив учет векселей, что устраняло один из источников личных отношений между поставщиками и военно-морским флотом. Данный процесс также снижал риски, связанные с возращением долга индивидуальным поставщикам.

Одновременно военно-морской флот стал заключать контракты с некоторыми поставщиками в конкурентных условиях. Военно-морской флот поощрял развитие крупных фирм, которые не имели эксклюзивных контрактов, но с которыми флот связывал себя надежными обязательствами в текущей хозяйственной деятельности. Это были большие фирмы, и в их число входили только деловые организации элиты, то есть процесс поставок не характеризовался открытым входом; военно-морской флот поощрял конкуренцию в этом бизнесе среди ограниченного числа фирм [174]. Тем не менее элитарной конкуренции было достаточно как для повышения качества осуществляемых поставок, так и для сокращения их стоимости. Надежность обязательств флота перед этими фирмами обеспечивалась тем, что каждая фирма могла получить и действительно получала военно-морские векселя, которые немедленно оплачивались наличными на финансовом рынке. Это устраняло существовавшие при старой системе неизбежно личные решения о том, по каким долгам рассчитываться в первую очередь. Безличные и бессрочно существующие организации на финансовых рынках могли также эффективно воздействовать на правительство и военно-морской флот, в частности если у тех возникали задержки с выплатой долгов, поскольку это повышало процентные ставки на новые заимствования.

Трансформация системы сопровождалась созданием конкуренции в сочетании с бессрочно существующими организациями, занятыми в процессе военно-морских поставок. Роджер так описывает общий результат развития Комитета снабжения:

Кроме военно-морских операций работа Комитета снабжения имеет и более широкое значение для сельскохозяйственной и экономической истории Великобритании. Комитет был самым крупным покупателем сельскохозяйственной продукции на лондонском рынке, и его политика управления рынками, направленная на поощрение роста крупных фирм и в то же время на содействие конкуренции, оказала по меньшей мере значительное, а возможно, решающее влияние на рост сложного и интегрированного национального и в конечном счете международного рынка (Rodger, 2004, р. 307).

Новая система смогла обеспечить высокое качество продуктов питания, что позволило Хоуку держаться в море шесть месяцев, загнать флот адмирала де Конфланав Ки- беронскую бухту и предотвратить снабжение французских войск в Канаде и по всему миру. К 1750-м гг. Британский военно-морской флот стал сложной организацией организаций; некоторые из составляющих его организаций были независимыми и обладали постоянным существованием. Среди них адмиралтейство, Военно-морской комитет, Комитет снабжения и Комитет по вооружениям. Развитие военно-морского флота уравновешивалось соответствующим развитием бессрочно существующих организаций элиты в экономике. Одни организации возникли на финансовых рынках: они оперировали различными военно-морскими долговыми инструментами и обеспечивали специализированный контроль текущего и будущего состояния финансов флота (который осуществлялся над каждым подразделением флота по отдельности). Другие экономические организации развились в форме элитарных, но конкурентных поставщиков. Конкуренция среди поставщиков устраняла личные, основанные на передаче ренты, взаимоотношения естественного государства, которые преобладали на протяжении столетий, что серьезно мешало повышению качества поставок для флота. Элитарная конкуренция преобразовала эту систему путем снижения ренты и создания правильных стимулов, лишив поставщиков их старой роли кредиторов флота. Для того чтобы это новое устройство работало, требовались бессрочно существующие организации.