Сталин против партии. Разгадка гибели вождя - Александр Костин

Правда, был он еще довольно энергичен. Председатель занялся делами сразу же: как большими государственными, так и партийными — беседы, встречи, совещания». (И именно в этот год, когда имидж «Президента» достиг самой высокой отметки, мог возникнуть международный скандал по поводу раскрытия «таинственных» обстоятельств, случившихся на «тайной вечери» в ночь с 1 на 2 марта 1953 года. — А.К.).

И именно в эту пору Брежневу довелось пережить неожиданное и никем не предвиденное испытание, которое легло на страну тяжким бременем, последствия которого, к несчастью, пережили самого Генсека. Речь идет о взрыве в соседней мирной стране Афганистан…»[139]

Весной 1978 года в Афганистане произошел государственный переворот и 27 апреля было объявлено об образовании Республики Афганистан во главе с лидером народно-демократической партии Н.М.Тараки. 5 декабря 1978 года был подписан советско-афганский Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве, который предусматривал, что СССР и Афганистан будут консультироваться и с согласия обеих сторон предпринимать соответствующие меры в целях обеспечения безопасности, независимости и территориальной целостности обеих стран, в интересах укрепления обороноспособности сторон продолжать развивать сотрудничество в военной области.

В соответствии с этим договором правительство Республики Афганистан обратилось к Советскому Союзу с просьбой оказать вооруженную поддержку афганской народной армии, отстаивавшей завоевания Апрельской революции.

Эта просьба взвешивалась в Советском Союзе долго и тщательно. В конце концов, Политбюро ЦК КПСС единогласно приняло решение об оказании такой помощи. При этом руководство Советского Союза действовало в соответствии с Уставом ООН, которым предусматривается право любого государства обратиться к любому другому государству с просьбой о помощи. Число обращений, направленных из Афганистана в адрес СССР тогда превышало десяток.

Дополнительную остроту обстановке придало убийство генерального секретаря ЦК Народно-демократической партии Афганистана Тараки, от правительства которого исходили просьбы о помощи. Этот кровавый акт произвел гнетущее впечатление на все советское руководство.

В конце концов, в такой обстановке и было принято решение о введении ограниченного контингента советских войск в Афганистан…»[140]

Советские войска вошли в Афганистан в декабре 1979 года, и лишь в июне 1980 года Пленум ЦК КПСС полностью и единодушно одобрил решение Политбюро. Пик боевых действий в Афганистане пришелся на 1984–1985 годы, когда Л.И. Брежнев уже отошел в мир иной, успев получить 18 декабря 1981 года четвертую Звезду Героя Советского Союза, а также высшие ордена Болгарии, Венгрии, ГДР, Монголии и Румынии. Нет сомнения, что афганская война не только добавила седин в пышную шевелюру Брежнева, но и несколько рубцов на его сердце, что и ускорило его смерть 10 ноября 1982 года. Он не дожил немногим больше месяца до своего 76-летия, всего лишь на 3 года пережив И. В. Сталина, который не ошибся, когда избрал молодого и красивого «молдаванина» своим преемником на посту Генерального секретаря ЦК КПСС.

И ныне, спустя 28 лет после смерти преемника И. В. Сталина, мы воочию убедились, что Брежнев как мог, продолжал линию Сталина на трансформацию смешанной коллегиально-монархической системы управления страной, обеспечив стабильность и предотвратив страну от неминуемого распада в течение 18 лет. Не его вина, что эстафета набирающей силу тенденции перехода власти к монарху попала в физически слабые руки Ю.В. Андропова, а затем К.У. Черненко. Шанс был у М.С. Горбачева, но у него была совершенно иная задача, поставленная перед ним мировой закулисой — развалить Советскую империю, с чем он успешно справился, взяв себе в помощники громилу Б.Н. Ельцина.

Каким-то чудом распада избежало ядро Советского Союза— многонациональная Российская Федерация, а число жертв распавшейся на осколки Великой державы оказалось удивительно небольшим. Но более удивительным выглядит иное— итог трех контрреволюционных лет (1989–1991 годов): коллегия (Политбюро) уступила место монархии (президенту), то есть то, чего добивался, за что боролся И.В. Сталин, свершилось. Но свершилось по чистой случайности, ибо те, кто тогда митинговал и голосовал в пользу первого президента России, отстранили коллегию от власти не осознанно, а «за компанию» вместе с «бездарными» персонами, в ней заседавшими, и ненавистной партией, ею управляемой. Общество разочаровалось в членах Политбюро, в компартии, в социализме, но только не в коллективном руководстве. Принцип коллективного руководства, до сих пор привлекательный для миллионов, пострадал исключительно «по вине» благоприятного стечения обстоятельств. А мог и не пострадать… Мог бы и сейчас «успешно» функционировать под видом какого-нибудь патриотического Государственного Комитета или демократического Координационного Совета, исподволь готовя нас к новой смуте…»[141]

А чем не коллегия — нынешний дуумвират Путин — Медведев со своеобразным Политбюро — Администрацией Президента? Так что у многострадальной России все еще впереди, и 30-летний Сталинский, а также 18-летний Брежневский уроки борьбы то явной, то скрытой с феноменом коллегиального руководства нашим либералам нипочем.

Сталин умер своей смертью, но дело его по собиранию великой Советской империи вот уже более 57 лет пытаются умертвить яростные сторонники горе-реформаторов Хрущева, Горбачева, Ельцина, дуумвирата Путин — Медведев и иже с ними коллегиальных органов, как-то: Президиум (Политбюро) ЦК КПСС, Администрация Президента. Это в центре, а на местах республиканских, краевых и областных коллегий Единой (и неповторимой) России, именуемой правящей партией, как будто опыта правления единственной партии в течение 70 лет существования СССР у нас не существовало.

Россия сполна испытала последствия коллегиальной (партийной) власти. А посему оптимальная организация государственной власти в России XXI века может быть найдена, прежде всего, на основе объективной оценки своей истории и менталитета своего народа, и без глубокого изучения опыта 30 летней борьбы Иосифа Виссарионовича Сталина с феноменом «коллективного руководства» не обойтись.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

«Еще одно, последнее сказание— и летопись окончена моя». Трудно расставаться с темой, в которой, в буквальном смысле, пришлось жить на протяжении 2 лет. Окончив основную работу над рукописью книги, я принес ее на суд Владимиру Михайловичу Жухраю, который, хотя и не «благословил» меня на этот труд, но и не возражал категорически против поиска «философского камня» в лабиринте многочисленных публикаций о болезни и смерти И.В. Сталина.