Зеленые и Серые - Тимоти Зан

— Уиттиер и факс Лэнг, понял. Где хочешь встретиться с Уиттиером? Ты ведь до сих пор числишься пропавшим.

— Да уж помню. На этаже у Лэнг должно быть достаточно безопасно — никто там не читает полицейские бюллетени.

— Понял. Что-нибудь еще?

— Следи пока за фургонами и не забудь о встрече с Серретов и Мессерлингом.

— Ясно. Если что-то узнаю, позвоню.

Телефон умолк. Ференцо нажал «Выкл.» и швырнул трубку рядом на сиденье. Бросив взгляд в зеркала, он вклинился в соседнюю полосу и нажал на газ. Пора показать этим черепахам, что значит тридцатилетний опыт вождения в Нью-Йорке.

Когда Пауэлл прибыл в отделение, факс торчал из аппарата.

— Отлично, — пробормотал он, пробегая глазами текст. Примечание — P. S. — выглядело именно так, как продиктовал Смит. Осталось только выяснить, что оно означает.

— Пауэлл? — позвал кто-то с другого конца комнаты. — Управление автотранспортом на четвертой линии.

— Спасибо. — Он торопливо подошел к столу, схватил трубку и нажал нужную кнопку. — Пауэлл.

— Говорит Адамсон, — раздался женский голос с сильным бруклинским акцентом. — Я пробила номера, которые вы прислали.

— Замечательно. — Пауэлл раскрыл записную книжку на нужной странице. — Готов.

— Все пять фургонов зарегистрированы на «Э. и Н. Грин ассошиэйтс» в Бушнеллсвилле, штат Нью-Йорк, — сообщила Адамсон. — Куплены подержанными два месяца назад.

— М-м, — сказал Пауэлл.

Значит, интуиция Смита не подвела: зеленые, в самом деле, выступили.

— Что-нибудь еще?

— Если хотите, могу продиктовать идентификационный номер и прочие детали, — предложила Адамсон. — Меня заинтересовало, что они куплены в одно время, и я выяснила имена предыдущих владельцев. Интересует?

— Еще как. — Пауэлл перевернул страницу.

— Оказалось, что все они принадлежали разным городским ресторанам. Что действительно любопытно, все владельцы ресторанов тоже носят фамилию Грин.

Пауэлл нахмурился.

— Серьезно?

— Вполне. Какие-нибудь махинации со страховкой?

Пауэлл натянуто улыбнулся. Знала бы она, в чем дело.

— Ты знаешь, что я не имею права это обсуждать, — сказал он как можно более сдержанно. — Названия и адреса ресторанов есть?

Она продиктовала информацию.

— Замечательно, — сказал Пауэлл, закончив записывать. — Спасибо.

— Всегда, пожалуйста.

Он положил трубку на рычаг и с мрачным удовлетворением просмотрел список. Теперь, по крайней мере, у них есть несколько точных адресов, связанных с неуловимыми Гринами. Пожалуй, стоит заняться ими, возможно, выяснить, не связаны ли между собой владельцы и их финансы. Возможно, удастся привлечь налоговую, если потребуются дополнительные рычаги.

Но это потом. Сейчас есть проблемы поважнее, например, что такое Сильвия везет на Манхэттен в пяти грузовиках. Возможно, боевиков? Но фургоны, которые описал Смит, обычно не оборудуются для перевозки пассажиров. Кроме того, по словам Ференцо, там просто не было столько народу. Значит, оружие, возможно, те звуковые штучки? Наркотики?

Взрывчатка?

Он достал телефонный справочник и открыл список гостиниц.

Он позвонит Уиттиеру, как велел Ференцо. Но потом даст знать полиции штата. Если сегодня утром на дорогах Нью-Йорка намечаются какие-то неприятности, они должны быть в курсе.

— Минутку. — Роджер прижал трубку плечом к уху и нашарил ручку и бумагу на прикроватном столике. — Я готов.

— Так, — сказал Пауэлл. — Диктую: «Роджер: воины зеленых отправляются в Н.-Й. вт. вечером…».

Роджер писал под диктовку, и сердце радостно прыгало в груди, хотя от усталости скулы сводила зевота. Кэролайн жива, по крайней мере, была жива вчера вечером. Не только жива, но и смогла послать сжатое, но ясное предупреждение.

То есть ясное, пока Пауэлл не дошел до послесловия.

— Пять крестиков, потом четыре и многоточие? — недоуменно переспросил Роджер. — И что это значит?

— Мы надеялись, что как раз вы сможете объяснить. Не может это быть обычное сокращение для поцелуев?

— Только не это, — твердо ответил Роджер. — Кэролайн никогда так не делала ни в записках, ни в письмах.

— Тогда точно намек, — заключил Пауэлл. — Нам осталось только выяснить, что это значит.

Роджер поморщился. Перевод: теперь вам осталось только выяснить, что это значит. В конце концов, Кэролайн его жена.

— Саму записку можно как-то посмотреть?

— Ее привезут не раньше чем через несколько часов, но есть очень приличный факс. Я сейчас отправлю его сотруднице по имени Мерри Лэнг — она находится в здании муниципалитета на Центр-стрит напротив Городского собрания. Она будет ждать вас. Следователь Ференцо подъедет туда, как только сможет.

— Муниципалитет, понял, — повторил Роджер.

— Да, вот еще что, — немного неуверенно добавил Пауэлл. — Констебль Смит преследует сейчас пикап, который, как мы думаем, едет оттуда, где вы побывали с Ференцо. Возможно, за рулем ваша жена.

Роджер сжал в руке телефон.

— Она на вид в порядке?

— Как будто да. Просто подумал, что вам это важно знать.

— Спасибо. Ладно, я пошел.

— Факс ждет вас. До связи.

Роджер выключил телефон и откинулся на изголовье, глядя на записку.

«Смотри не нарвись на воинов, как в ср. ХХХХХХХХХ…»

Если Кэролайн надеялась, что он догадается, то промахнулась.

Но она нашла время написать и рискнула отправить послание. Здесь должен быть какой-то смысл.

Он взглянул на ряд крестиков в конце записки. Конечно, это не поцелуи, Кэролайн никогда не одобряла подобные штучки. Хотела что-то вычеркнуть? Первые девять букв? Или последние девять? Может быть, первые или последние буквы из предыдущей записки?

— Что говорят? — подал голос Веловски с соседней кровати.

— Извините, что разбудил. Получили записку от Кэролайн.

— Ничего не ясно, как понимаю?

— На самом деле в основном вполне разборчиво. Вы эксперт по зеленым. Что может означать ряд крестиков?

— Жаргон для поцелуев, — проворчал Веловски. — Вроде «запечатано поцелуем». Вы когда-нибудь были подростком?

— Мама как-то сказала, что я родился сорокалетним. Я же спрашиваю о культуре зеленых и их жаргоне.

— Не помню ничего подобного. Это и было в записке? Куча крестиков?

— Помимо прочего. — Роджер оторвал верхний листок от бумажного блока и сложил пополам. — Я быстро приму душ, а потом надо идти.

— Пожалуйста. — Веловски закрыл глаза и повернулся на другой бок. — Дверью не хлопайте, когда будете выходить. Номер за нами до двух?

— Да, — подтвердил Роджер. — Приятных снов.

Веловски промолчал. Скорчив гримасу, Роджер слез с кровати и направился в ванную. По дороге к зеленым Ференцо предположил, что Кэролайн думает иначе, чем сам Роджер.

Остается только надеяться, что тот немного преувеличил. Поскольку, если не удастся воспроизвести ход ее мыслей, риск, на который она пошла, окажется напрасным.

Он уже подвел ее столько раз. Больше этого себе позволить нельзя.

За последнюю четверть часа, по мере того как он приближался к скоростному шоссе и более населенным районам вдоль Гудзона, движение усилилось. Смит продолжал ехать за красным «фордом», стараясь соблюсти золотую середину: с одной стороны, быть поближе к цели и не выпустить ее из виду и в то же время подальше, чтобы не заметили его самого. Кое-какая практика была, но весь его небольшой опыт ограничивался городом, где дистанции совершенно иные.

Он нахмурился, вглядываясь вперед. По встречной полосе приближался белый фургон. Не из тех ли, что проехали на восток через Шандакен полтора часа назад? Если так, зачем едет назад? Он снял ногу с педали газа и немного сбросил скорость, надеясь разглядеть номер, когда фургон пройдет мимо.

Неожиданно фургон свернул на встречную полосу и пошел прямо на него.

Смит среагировал мгновенно, нажав одновременно на сигнал и тормоза и максимально уйдя вправо. Но фургон приближался. Полицейский увел машину еще правее, его взгляд заметался между фургоном и обочиной. Он отчаянно пытался найти хоть какое-то место, чтобы не съехать по пологому откосу в кювет. Но справа не было ни съезда, ни парковки, ни сколько-нибудь ровной площадки.

Фургон стремительно приближался. С проклятием Смит крутанул руль, и машина вылетела с дороги. Краем глаза он успел заметить, как фургон вдруг вильнул обратно на свою полосу-Автомобиль заскользил по откосу, резко клюнув носом, а затем подпрыгнул, когда въехал на противоположную сторону кювета.

С минуту Смит просто сидел; сердце отчаянно колотилось, все тело дрожало от выброса адреналина. Двигатель продолжал ровно работать на холостом ходу, капот выглядел неповрежденным. Кажется, он успел погасить скорость, перед тем как съехать с дороги, и возможно, обошлось без серьезных повреждений.