Короткая рокировка - Insvit_F.D.

Глава 11.

Последующие дни оказались более насыщенными, чем Гарри мог рассчитывать. У него не находилось времени даже на изучение собственных конспектов, не говоря уж о том, чтобы изводить себя бесконечными сомнениями, и он изо всех сил старался не провоцировать себя, отмахиваясь от мыслей о будущем. От тех мыслей, что касались Снейпа. Ни один из них не пытался нарушить установленную дистанцию, а Гарри было довольно того, что между ними возникло нечто вроде понимания и молчаливой договоренности избегать вопросов, касающихся двусмысленных тем. В конце концов, у него была должность, о которой можно лишь мечтать, поддержка Альбуса и чертова уйма дел. И пустая постель ночью.

Контракт оказался меньшим из зол. Помимо прочего пришлось оформлять заказы на учебный материал, выбивать у Попечительского Совета средства на дополнительные расходы и договариваться о поставке новых пособий. Дамблдор со свойственной ему предусмотрительностью переложил заботу об этом на плечи Гарри, объяснив свой поступок тем, что новому профессору будет сподручнее лично заниматься вопросами, непосредственно затрагивающими его будущую деятельность. Юноша не отказывался. Ему нужно было занять свободное время, и он пользовался любой возможностью, надеясь измотать себя до такого состояния, когда думать о Снейпе будет не в силах. В такие минуты ему все чаще вспоминалась любимая присказка дяди Вернона, надеявшегося выбить из племянника его магические замашки: «дурь выходит только потом». К несчастью согласиться с этим Гарри не мог. Он старался. Очень старался занять голову делами и выкинуть ненужные мысли, но стоило ему немного расслабиться, как все возвращалось на круги своя.

Многочасовое общение с поставщиками, оформление кредитов в Гринготтсе и попытки отбиться от репортеров, вновь почуявших добычу, не способствовали улучшению настроения. Домой Гарри возвращался усталый, злой и раздражительный. Единственный, кого не беспокоило его состояние, был Снейп. Профессор равнодушно выслушивал его ругань в адрес банкиров, хоть Гарри мог поклясться, что мужчина едва сдерживает усмешку во время его монологов, после чего оставлял свои бумаги, заниматься которыми в присутствии Гарри все равно не было никакой возможности, и они перебирались в гостиную, где юноша привычно растягивался на облюбованном диване, а Снейп занимал свое кресло.

Вечерами все менялось. Почему-то именно тогда Гарри чувствовал себя более раскованно, более открыто, и забывал о том, что с утра начнется новая гонка, в которой ему придется участвовать. Он рассказывал о событиях в Хогвартсе, о том, как на Филча упала пыльная портьера в Трофейном Зале, о тщетных попытках МакГонагалл призвать к порядку Пивза, о том, что Безголовый Ник устроил вечеринку и на двое суток замок превратился в сущий бедлам, и готов был продолжать до бесконечности, потому что Снейп слушал его, изредка вставляя едкие замечания, но иногда можно было заметить, как на его губах появляется улыбка. В такие моменты Гарри хотелось сорваться с места, припечатать профессора к креслу и впиться ртом в его улыбающиеся губы. Именно ради этих минут он, со слипающимися, покрасневшими от напряжения глазами, каждый вечер высиживал до полуночи, пока Снейп не уходил к себе, и лишь тогда поднимался, чтобы дотащить измученное тело до кровати и отключиться.

Пятница должна была пройти по сходному сценарию. Закончив дела в Хогвартсе, Гарри попрощался с Дамблдором, пропустив мимо ушей его сетования на нежелание гостя завершить день традиционным чаепитием, и попросту сбежал из кабинета, чувствуя себя дезертиром под укоризненным взглядом пронзительных директорских глаз. Уже закрывая дверь, он заметил, как Альбус подмигивает Фоуксу, дремлющему на своем насесте, и достает из ящика стола пакетик леденцов.

Возле библиотеки Гарри задержался. Ему было известно, что книгохранилище закрывают на летние каникулы, но тем более странным показался явственно донесшийся изнутри звук отодвигаемого стула и шаги. Юноша подкрался к двери, прижался ухом к шероховатой поверхности, однако шум не повторился, и он толкнул тяжелую створку, заглядывая в помещение. В библиотеке было пустынно. В высокие окна лились лучи заходящего солнца, успевшего наполовину скрыться за одной из башен, в полосах света, протянувшихся через весь зал, танцевали пылинки, оседая на потертые от времени, покрытые царапинами и пятнами чернил деревянные столы. Пахло книгами.

Гарри перешагнул порог, тихонько притворил за собой дверь и остановился. Возле дальнего стеллажа, сосредоточенно хмурясь, стояла Гермиона, удерживая в руках кипу толстых томов, доходившую ей до шеи, и примеряясь, как бы прихватить еще парочку. Огорченно вздохнув, она прижала подбородком стопку книг, и Гарри рассмеялся себе под нос, наблюдая, как девушка мелко семенит к столу.

Наблюдать за ней со стороны было странно. Словно в одно мгновение все вернулось на свои места: не было выпускного бала, сражения, победы, не было интриг Дамблдора и поцелуев Снейпа, награждения Орденом Мерлина и толп журналистов. Реальность стала зыбкой, будто кто-то невидимый вращал хроноворот. Май месяц, подготовка к выпускным экзаменам, Гермиона, зарывшаяся в учебники, готовая в любой момент устроить ему разнос за безделье - видение оказалось настолько реальным, что юноша сам шагнул ему навстречу, приоткрывая тонкую завесу из солнечных лучей и кружащих пылинок.

- Гарри? - девушка резко обернулась, заметив нежданного гостя, и видение торопливо растаяло, потревоженное ее радостным возгласом.

- Ты чуть меня не напугал, - укоризненно сообщила она, отряхивая мантию.

- «Чуть» - не считается, - поддразнил ее юноша.

Уже не таясь, он проследовал к столу и плюхнулся на один из множества свободных стульев, придвигая соседний Гермионе.

- Мне показалось, это Филч. Знаешь, я до сих пор его боюсь, - она уселась рядом, потянулась и поставила локти на стол, подперев кулачками подбородок, словно ничего необычного не было в том, что будущий преподаватель застиг бывшую студентку в библиотеке, находиться в которой ей, по большому счету, было не положено.

- Вряд ли Филч станет патрулировать пустые кабинеты во время каникул, - отозвался Гарри, не без любопытства разглядывая Гермиону, выглядевшую непривычно рассеянной. - А ты не боишься, что тебя МакГонагалл застукает?

- Мне Дамблдор разрешил. В Университете занятия еще не начались и в библиотеку меня не пускают, несмотря на то, что я давно сдала экзамены, - Гермиона насупилась, недовольно поджав губы. - Глупо! Как они могут рассчитывать на хорошую успеваемость студентов, если сами перекрывают желающим путь к знаниям?!