Ленинград сражающийся, 1941–1942 - Борис Петрович Белозеров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одним из важнейших требований к НИР в высшей школе являлась согласованность их деятельности с деятельностью таких отраслевых научно-исследовательских институтов, как топливно-энергетической, металлургической, химической, строительной промышленности, машиностроения, транспорта, связи и др. Так, 30 июня 1941 г. областной комитет Союза работников высшей школы и научных учреждений Ленинграда одобрил опыт политехников, перешедших к разработке тематики в интересах фронта, взаимодействия с отраслевыми научными учреждениями. В принятом по этому вопросу постановлении говорилось: «ЛПИ нашел правильные организационные формы развертывания оборонных НИР и изобретений, обеспечивших широкое привлечение научных работников к разработке актуальных оборонных задач»[573].
В вузы города, как и в научные учреждения, шел активный поток предложений от ученых, направленных на оказание помощи фронту. Так, в Институте инженеров железнодорожного транспорта в первые месяцы войны были поданы десятки предложений, из которых 40 наиболее ценных переданы в действующую армию и на железнодорожный транспорт.
Вполне понятно, что важно и необходимо было организационно возглавить НИР в высшей школе, определить тематику исследований, ее первоочередность и апробацию. Эту начальную работу приняли на себя вузовские партийные бюро, по инициативе которых создавались комитеты и комиссии. Специальная оборонная комиссия создается в Институте инженеров железнодорожного транспорта. В Политехническом институте образуется комитет по оборонным работам, председателем которого стал член-корреспондент АН СССР М. А. Шателен. Подобные организационные комитеты, комиссии и бюро практически создавались во всех высших учебных заведениях города. Именно сюда стекались все заявки от ученых, предлагавших свои идеи и конкретные разработки в интересах обороны. Так, 74-летний преподаватель Института инженеров железнодорожного транспорта, в прошлом генерал-директор, профессор А. В. Ливеровский внес целый ряд предложений, направленных на укрепление обороны города и Дороги жизни, в том числе совершенные типы противотанковых заграждений, меры по улучшению маскировки объектов и др.[574].
Война предъявила высокие требования к науке и технике, она заставляла ученых находиться в постоянном поиске новых решений, изыскивать разные подходы к возникшим проблемам блокадного города. На первый план, естественно, выдвигались темы оборонного значения. Пример в этом подавали ученые ведущих ленинградских вузов, и прежде всего университета. Здесь в научный поиск включились 7 академиков, около 50 профессоров, более 40 доцентов. На физическом факультете под руководством академика В. А. Фока были сделаны расчеты таблиц для стрельбы из минно-торпедных аппаратов и таблиц для стрельбы по движущимся целям и кораблям. Группой ученых университета были разработаны методы применения спектрального анализа при изучении стойких отравляющих веществ, изготовлен дифферентометр для подводных лодок. Для летчиков и подводников ученые сконструировали ряд оптических приборов, а профессор В. А. Амбарцумян создал новую теорию рассеяния света в мутных средах, сыгравшую большую роль для решения ряда важных технических задач в области астрофизики, а также для таких значимых вопросов, как видимость под водой, в тумане и т. д.[575]. Ученые химического факультета сумели воплотить в жизнь идею организации производства специальных медицинских препаратов. С этой целью при табачной фабрике им. Урицкого была создана специальная лаборатория по производству стрептоцида, сульфидина, сульфазина, никотиновой кислоты, глюкозы и ряда других препаратов, в которых остро нуждался город[576]. Вражеская блокада поставила политическое и военное руководство города в сложное положение. До войны город не производил взрывчатых веществ, и в связи с этим запасов необходимого сырья не имелось. Выход был найден профессором Горного института А. Н. Кузнецовым. Он вместе с профессором А. Н. Сидоровым и доцентом А. Ф. Вайполиным, инженером С. И. Черноусовой предложил новое взрывчатое вещество – «синал». Им снаряжались ручные гранаты и мины в деревянных оболочках. В последующем, в апреле 1942 г., изыскателям была присуждена Государственная премия.
Выполняя задание Военного совета, коллектив Института инженеров железнодорожного транспорта предложил ряд ценных новаций, направленных на обеспечение электрической энергией отдельных предприятий и железнодорожных узлов. Под руководством профессоров Я. М. Гаккеля и А. Е. Алексеева была создана мощная передвижная установка – энергопоезд. В последующем, когда решался вопрос о строительстве свайно-ледовой эстакады через Невскую губу Ладожского озера, ученые института А. В. Ливеровский, Д. Д. Бизюкин, A. M. Фролов и другие внесли свои предложения, направленные на принятие оптимального решения по строительству этой дороги. Знаменательный вклад в работу Дороги жизни внесли ученые и выпускники Института инженеров водного транспорта. По предложению и при непосредственном участии выпускницы института, первой в стране женщины-водолаза, начальника подводно-технических работ Н. В. Соколовой по дну Ладоги был проложен нефтепровод.
С первых дней войны перестроил свою работу Химико-технологический институт им. Ленсовета. Уже 27 июня ученый совет постановил подчинить всю научно-исследовательскую работу насущным задачам военного времени. Ученый совет создал под председательством академика А. Е. Порай-Кошица специальное бюро для срочного рассмотрения и реализации предложений в интересах обороны. Широкую известность своей чистотой приобрел белый стрептоцид с маркой ЛХТИ, в лабораториях института был налажен выпуск наркозного эфира. Доцент П. Г. Раменков разрешил одну из серьезных причин повреждения аэростатов заграждения, наполненных водородом. В мастерских вуза только в течение первого полугода войны было освоено производство 30 оборонных изделий.
С полным напряжением сил включились в научную работу ученые Текстильного института. Под руководством профессора П. А. Яковлева сотрудники кафедры общей химии за 20 дней сумели создать новую систему запала для зажигательных бутылок, обладавшую высокими боевыми качествами. «Запалы ЛТИ» нашли широкое применение в действующих частях Ленинградского фронта и среди партизан. Однако не все было продумано в создании этого запала. Сильные морозы вызвали замерзание «водяной подушки» в бутылках, и они трескались, выходя из строя. Начались новые поиски решения этой проблемы. Ученые предложили калиево-натриево-ртутный запал. Это уже был надежный запал, и мастерские института взялись за его массовое изготовление. Каждый день фронт получал свыше 20 тысяч таких запалов.
Военный совет фронта возложил на ученых этого вуза ответственную и очень нужную войскам задачу – создание такой смеси, которая могла бы заменить антифриз. К этому времени его запасы в городе иссякли, а морозы зимой 1941/42 г. были суровые. В лабораториях института начались поиски заменителя антифриза. Организацию работы по этому направлению возглавил сам директор института
