Охотники за алмазами - Георгий Свиридов

— Со счастливым выговором! В каждой экспедиции и партии его зачитывали, — Эревьен, копируя голос начальства, басовито произнес: — «За самовольный перенос места заложения скважины объявить…»

— В те дни мне было не до улыбок. Кто мог подумать тогда, что эта случайность, чисто практические наземные соображения приведут к такому!..

Думал ли в те минуты Юрий Юрьевич, хлопая сияющего коллегу по плечу, что ровно через восемь лет история с выговором повторится и в роли «главного злодея» будет выступать именно он, Эревьен, облеченный большими правами, а пострадавшим — Фарман Далманов? Он не только станет хлестать того выговорами, а еще и снимет с работы, отстранит от руководства экспедицией накануне открытия величайшего нефтяного месторождения?..

«Странное совпадение… Какое странное совпадение!» — Эревьен встал и, хмурясь, продолжал сосредоточенно смотреть в вагонное окно, словно там, за двойным стеклом, в сумраке светлой ночи, можно разглядеть что-то такое, что поможет понять движение скрытых пружин жизни. Колеса ритмично отстукивали на рельсовых стыках, вагон слегка покачивался.

«Нет, нет! Совпадения только внешние. У Басницкого было все по-иному… По-иному, чем у Далманова. Ничего похожего! — Эревьен, перебирая в памяти недавнее прошлое, снова и снова приходил к убеждению тогдашней своей правоты, требовавшей именно таких резких и решительных действий. — Никакой параллели… Никакого совпадения! Даже смешно сопоставлять эти два события».

Он отгонял от себя мысли о Далманове, как въедливый табачный туман, окружавший со всех сторон. Успокаивал себя, беспокойно шевелящуюся совесть. Каждое свое действие тогда Эревьен согласовывал и обосновывал, они отвечали требованиям времени. Иначе он поступить не мог. И любой другой, будучи на его месте, действовал бы только так. Ведь первую сибирскую нефть открыл не Далманов, а нашли ее за тысячи километров от Усть-Югана… И не жалкие тонны. Промышленную нефть! Нашли там, где предполагали. Где хотели найти, куда бросили главные силы и средства… То была верная ставка. Но козырные тузы почему-то оказались в руках у Фармана Далманова, и именно Усть-Юган становится центром «Третьего Баку»… Оттуда потечет главная нефтяная река.

Юрий Юрьевич сдвинул брови и мысленно стал пересматривать длинный список людей, приглашенных в Усть-Юган на торжество. Был ли в том списке почетных гостей Далманов? Не забыли ли его включить? В запарке и суматохе все могло случиться. А он не проверил. Не до проверки было ему, замотался. Навалилось как-то все сразу…

Стучат вагонные колеса, стучат. И мысли кружат вокруг одного и того же. Есть время подумать, вспомнить, взвесить. Далекое и недавнее, уже ставшее прошлым, историей. Вспомнился разговор в обкоме, когда объявили о присуждении Ленинской премии. Местные органы представляли девять человек. А в комитете по Ленинским премиям список вырос в несколько раз — появилось много новых претендентов, почти семь десятков, и каждый считал себя причастным к открытию. Представили их разные солидные организации. Естественно, начали обсуждать и сокращать. Вычеркнули и открывателя Березовского месторождения газа. Рядовой геолог! Секретарь обкома проявил настойчивость и добился, чтобы Басницкого восстановили в списке. Ведь премии давались «за научное обоснование перспектив нефтегазоносности Западно-Сибирской низменности и открытие первого в этой провинции Березовского газоносного района».

Березовский фонтан заставил примолкнуть скептиков и заглушить голоса открытых противников. Теперь никто не сомневался в том, что в Западной Сибири надо искать подземные богатства. Буквально через две недели, в первых числах октября, появился новый приказ главка, отменявший предыдущий, ликвидационный и, наоборот, нацеливающий на расширение разведок. Выделялись средства, оборудование, точная аппаратура, транспортная техника…

Недоставало лишь одного «пустячка» — точного адреса. Поиск природного газа уже получил прописку, имеет свое направление: вокруг Березова и где-то рядом…

А нефть? Где же она таится? Где спрятано под землей черное озеро?

Геологическая карта Обь-Иртышья. Она висит в кабинете Эревьена, занимая полстены. На ней, ярко раскрашенной, почти не осталось белых пятен неизвестности. Карта чем-то напоминает картины современных абстракционистов — цветные пятна лежат вразброс, словно упали на бумагу по прихоти художника, и в то же время, если присмотреться, можно уловить какую-то строго намеченную закономерность рисунка. Непосвященный человек видит лишь яркие краски и замысловатые линии. А геолог, глядя на карту, читает биографию земли — видит следы чудовищных землетрясений и давно погасших вулканов, слышит свистящий рев космических бурь и шум волн давно исчезнувших морей… На карте свои равнины, горы, впадины, разломы. Их не увидишь на поверхности земли, они скрыты внутри. Земная кора, если ее разрезать, похожа на слоистый пирог. Каждая эра оставляла свой слой. А в эрах были периоды, и каждый — в десятки миллионов лет. Кембрийский… Земля окутана влажным туманом, который рассекают всполохи вулканических извержений… Первые признаки жизни… Девонский… Появляются насекомые и земноводные… Юрский… Наступление моря и рождение нефти. Нефтяников интересуют неровности береговых линий, изломы дна древних морей. Это места наиболее вероятных скоплений нефти, газа…

Геологическая карта, рассказывающая биографию планеты, нарисована людьми. Любая черточка, линия, изгиб или окружность отражают судьбу человека или целого коллектива. Они бродили в тайге, искусанные гнусом, мерзли на ледяном ветру, тонули в незамерзающих болотах, делились последним сухарем и — выполняли свой подвиг, который называется работой. Первыми шагали топографы. Они все несли на себе. Прорубали просеки, делали топографическую карту местности. Вслед за ними двигались геофизики. У них была чуткая и нежная аппаратура, с помощью которой земля прощупывалась, словно рентгеновскими лучами: гравиразведка, магниторазведка, сейсморазведка, электроразведка… Они регистрировали изменения плотности, магнитную восприимчивость, упругость, электропроводность различных подземных пластов. Геофизики также составляли карты, но уже свои. Определяли перспективные места. По этим картам геологи намечали «точки» для бурения опорных скважин. Такие скважины, как бы разрезая толщи покрова, подтверждают или уточняют данные геофизиков.

Цветная мозаика карты рисовалась годами, она склеена из мелких осколков добытых фактов. И за каждым из них — волнения и споры, холод и голод, радость и отчаяние, страх и мужество, тяготы и лишения, уверенность в правоте и схватки различных гипотез… Карта — коллективное произведение, вобравшее в себя не одну сотню различных характеров, волей, талантов.

Юрий Юрьевич помнит, как она создавалась и как наносилась чуть ли не каждая черточка, как оконтуривались пунктиром возможные залегания нефти и газа. Сейчас геологическая карта дает возможность смотреть на много лет вперед и почти точно определять разведку, планируя будущие открытия.

А восемь лет назад геологическая карта лежала таинственной незнакомкой, закрытая белой шалью неизвестности.

Юрий Юрьевич смотрел тогда на другую, географическую карту области. Вольготно раскинулась она. От студеных побережий Ледовитого океана до знойных казахских степей. С севера на юг — более двух тысяч километров. Огромные просторы в полтора миллиона квадратных километров. На этой площади могут одновременно разместиться Франция, Италия, Испания, Австрия…

Арктическая тундра Крайнего Севера, чахлая, болотистая лесотундра, широкий пояс могучих таежных лесов, дальше к югу — лесостепи с щедрыми черноземными почвами и степь, опаленная солнцем… Сотни тысяч озер. Бесчисленные болота. Тысячи больших немалых рек, среди них мощные голубые артерии — Тобол, Иртыш, Конда, Таз, Сосьва, Пур и могучая красавица Обь.

А что таится под земным покровом, в глубоких пластах? Никто не ответит, никто не подскажет. Решать надо самим. Приказ о назначении начальником управления возложил на Эревьена всю тяжесть ответственности.

С чего начинать?

Вопрос был не прост. На листе бумаги Юрий Юрьевич задумчиво вывел цифру — сто пятьдесят миллионов. Не метров, а квадратных километров. Даже если ставить по одной скважине на сто квадратных километров, получится гигантская цифра. Где взять оборудование, специалистов, рабочих? А теми силами, которыми располагает Обь-Иртышье, не пробуришь и за сто лет. А нефть надо найти как можно скорее. Она нужна сегодня, завтра, в крайнем случае ее жаждут получить в ближайшие, как говорится, обозримые годы.

В какую сторону направить поиск, куда послать разведочные партии? Распылять силы, вести разведку широким фронтом или собрать все в один кулак, сконцентрировать для удара в одном месте?