Чакра Кентавра (трилогия) - Ольга Ларионова

“Когда стрела стрелу догонит на лету,

Когда гора в траве вернет себе свободу,

Пусть тот, кто за тебя готов гореть в аду,

Из ада принесет тебе живую воду”.

Она изумленно раскрыла глаза.

— И всего‑то? А я думала… Ну, насчет живой воды сибилло сообразит, а что касается ада — разве он у вас имеется?

— Есть такое место на земле Строфнонов. Гротун знает туда дорогу.

— Чудно! Теперь только бы успеть. Ты пока иди, тебе тут дольше оставаться небезопасно. Что ты говорил о возмещении ущерба? Вот и займись. От моего имени. И завтра будь вон за тем валуном в это же самое время. Только еще одно: ты можешь исчезнуть без традиционного грохота?

— Да, повелительница.

Она, не попрощавшись, повернулась и побежала к своим аксакалам, то и дело наступая босыми ногами на опавшие орехи. Надо было велеть Кадьяну… Она оглянулась — на том месте, где только что стоял коленопреклоненный горбун, уже никого не было. Исчез, как и было ведено, бесшумно.

Шоёо, завороженный заклинаниями сибиллы, тихонечко дремал на коленях шамана, и его живая золотящаяся шерстка едва заметно колыхалась в такт дыханию. Но не было времени даже спросить, все ли в порядке, — приходилось торопиться, пока не было рядом никого из джасперян.

— Я узнала, — чуточку задыхаясь от быстрого бега, проговорила она, опускаясь перед шаманом на траву. — Слушайте внимательно, это, правда, не заклинание, но что‑то вроде пророчества…

Без выражения, чеканя каждое слово, она прочла им четыре строки, заученные ею с одного раза.

— Да, — прошептал изумленный шаман, — сибилло вспомнило… Истинно есть. Вспомянуто, дабы была уяснена суть — но коловращение словес…

— Стоп, — прервала она его, хлопнув себя ладонью по коленке. — Времени в обрез. Если кто что‑нибудь понял, пусть говорит вразумительно.

Шаман пристыженно потупился. Старый рыцарь откашлялся, отчего Шоёо испуганно вытаращил на него сонные глазки.

— Если позволишь сказать, то я вижу в сих заветных строках не менее четырех загадок. Во–первых, на нашей Дороге давно уже не пускают стрел — это оружие разбойников и грабителей, да вот на Дороге Свиньи оно еще в ходу. Но соорудить нехитро, из одного лука я пущу стрелу со своей слабой рукой, а из другого — сын мой, рукой несоразмерно мощной. Догонит. Но не слишком ли просто?

— Иносказанны слова сии! — запальчиво выкрикнул шаман.

— Тише! Не привлекайте внимания. Что во–вторых?

— Гора. Нет на нашей дороге ни горы, ни бугра поросшего, чтоб был он кем‑то захвачен.

— Может, о сопредельных землях речь? — неуверенно вставил Лронг.

— Тогда это не освобождение, а захват, — резонно заметила Таира. — Так, гора тоже под вопросом. Что в–третьих?

— Живая вода. Сомнительно…

— Пивало сибилло живую воду! — Шаман каждый раз бросался отстаивать свою точку зрения, точно наседка на кошку. — Отпаивали сибиллу, отхаживали. Как раз после заточения. Много было дадено…

— Так, принимаем на веру, что живая вода существует. Но где?

— Это четвертый вопрос. Адом величают царство ночи, а она покрывает половину Тихри.

— А вот и опять не знаешь! — прямо‑таки ликовал сибилло. — На Строфионовой Дороге, чуть поодаль от нее, четыре горы — Стеклянными зовутся, ибо пронзают прозрачными вершинами даже самые высокие облака. Посеред них — пятая, пониже, смрадный дым источает, а когда увидит пролетающих аиделисов — огнем в них плюется. Так вот. За то Адовой и прозвана. Там, в ложбине меж Адовой и самой высокой из Стеклянных гор, источники бьют, и лишь один из них — живой. Сибилле многие истины…

— Понятно, — кивнула Таира. — Благодарю. Я бы на месте Оцмара всегда держала тебя при себе. Но остался пятый вопрос, не затронутый вами, — кто пойдет?..

— Я, — просто сказал Лронг. Шаман вытянул губы трубочкой:

— У–у, герой какой! На рогате, что ль, поскачешь? А о том ты подумал, что Стеклянные горы уже за чертою ночи, и не менее чем трижды три преджизни? Даже если и долетишь туда на строфионе крылатом, вмиг в хрустальный столб обратишься.

— Минуточку, минуточку. Строфионы — это народ?

— Птицы это бескрылые, — ответил помрачневший Лронг. — По Дороге Свиньи на кабанах ездят, у Аннихитры Полуглавой — на горбатых котах, а у Лэла — на строфионах бескрылых. Правда, говорят, в княжеских стойлах один крылатый содержится — тамошний сибилло опахала ему приживил.

— Ладно, легенды мы сейчас оставим. Тем более что лететь за живой водой должен… Нет, не сейчас. И помните: мы говорили только о Шоёо.

Замечание было кстати: из орешниковой молодой поросли с медвежьим треском выламывался Флейж.

— Воду нашел! — заорал он, прижимая к груди полные горсти орехов, — Умываться, друга мои!

Покрытые копотью дружинники, хмуро глядевшие на пылающий город, разом оживились. Как и на каждом корабле, чистота тут стояла на втором месте после доблести.

— Родничок небольшой, но чистый. — Флейж присел на корточки перед сибиллой, сунул орех за щеку, щелкнул. — Держи, зверюга, и помни мою доброту. Тира, Скюз уже там, у воды…

У нее отлегло от сердца — только сейчас почувствовала, как все это время непроизвольно прислушивалась к доносящимся из глубины рощи звукам.

— Подождет, — с капризным небрежением бросила она. — Мне с Эрмом перемолвиться надо.

Эрм слегка удивился, но потом махнул рукой товарищам — идите, мол, я вас догоню, тут детские секреты.

— Поосторожней — там эти гуки прыгучие шастают! — крикнул Флейж и как ни в чем не бывало продолжал лущить орешки. Таира почесала себе кончик носа — нет, в сыщики она определенно не годилась! — и, взяв Эрма за пуговицу, потащила его к кораблю. Тихриане с опаской поглядывали ей вслед, но она‑то была уверена, что Эрм — единственный, на кого она могла положиться. Потому что тот, второй проклятый, уже знал, что в крытых носилках на склоне горы — она, а не принцесса. И на кой черт ему было возвращаться за ней во второй раз? Какая‑то тень подозрения мелькнула у нее — ведь если бы это был Эрм, то он мог пойти и на такую уловку: явиться как ни в чем не бывало вслед за Гуен, “спасти” заблудившуюся девочку…

Но она тут же отбросила это предположение. Во–первых, в адовом кострище, где метались джасперяне в поисках своего командора, не очень‑то напридумываешь всяких уловок. А во–вторых, она держала Эрма за пуговицу камзола, и нужно было не мешкая на что‑то решаться.

— Сядем‑ка на порожке, — сказала она, подводя своего невольного спутника к отверстию, ведущему в один из малых корабликов. — А дальше ты будешь слушать меня и не требовать доказательств, потому что у меня нет на это времени. Сейчас нужно спасать принцессу… и одного из вас. Нет, не тебя. Скажи, ты можешь нарушить приказ, которого не было?

Если до этого он слушал ее с удивлением, то теперь оно перешло все границы.

— Ты хочешь сказать, что этот приказ только подразумевался?

— Вот именно. Я имею в виду отца маленького Юхани.

Лицо бывалого воина словно окаменело — он молча глядел на девушку, хотя уже догадался о том, что она скажет.

— Вы не раз хвалились, что можете перенести через свое ничто не только человека, но даже всадника с лошадью. Скажи, ты можешь прямо сейчас — сейчас, не откладывая ни на минуту, — отправиться на Землю и притащить с собой сюда Юрия Брагина?

— Принцесса не желает его не только видеть, по далее слышать о нем. — В его голосе зазвенели льдинки.

— Вот именно поэтому я и спросила, готов ли ты для ее спасения пойти против ее воли? Тем более что она не увидит его и не услышит о нем, пока сама этого не захочет?

Он глядел на нее во все глаза и не узнавал. Куда подевалась юная причудница, у которой и всех забот‑то было — посоперничать в своенравии с самой принцессой? Собственно говоря, он знал только то, что владелец этого города–дворца умер, а женщины по чьему‑то приказу были разлучены. Да, еще кто‑то напал на стражников, окружавших носилки, и сотворил с ними такое, что показалось ему чудовищным даже в этой варварской земле. И тогда она была еще дрожащей девочкой, повторявшей только: “Домой, домой…”

— Сейчас мы пойдем к ручью, — продолжала она, и в ее тоне была непререкаемая властность, удивительно сочетающаяся с царственным нарядом, — где‑нибудь за ним мы выберем укромное место, где будет ждать вас Лронг. Ты ведь помнишь берег озера, где стоял на Земле ваш корабль? Помнишь настолько отчетливо, что сможешь очутиться там в любой миг и тебе не понадобится для этого даже малый кораблик?

Он только кивнул.

— Сейчас никому ничего не объясняй. Я уж тут как‑нибудь… отоврусь.

— Но как я найду командора Юрга?

— А тебе не потребуется его искать — как только станет известно, что кто‑то из джасперян появился на острове, это прогремит по всему миру. И он будет первым, кто примчится к тебе.