Крутая парочка - Тэми Хоуг

Уайетт уже десять минут ждал его. Но Ковач не спешил, давая время сотрудникам разойтись. Зазвонил его пейджер, и он взглянул на дисплей. Леонард. Ну и хрен с ним!

Выключив мотор, он наконец выбрался из гаража и вошел в здание, бросив сигарету у двери и не заботясь о том, куда она упадет. На столе отсутствующего дежурного надрывался телефон. Указатель на стене сообщал, что “Уайетт продакшнс” находится на втором этаже.

Пройдя мимо лифта. Ковач поднялся по лестнице и незаметно проскользнул в приемную. Как и во всем здании, здесь все было серым — ковер, стены, обивка прямоугольной мебели. Стены покрывали фотографии великого человека в компании местных знаменитостей и кинозвезд, принимающего похвалы и награды за бескорыстные услуги, оказанные им обществу. Было ясно, что для человека, никогда не попадавшего в объективы камер, Эйс Уайетт не пошевелил бы и пальцем. В том числе и для Эвелин Торн.

Ковач фыркнул и покачал головой. Из-за двери в кабинет Уайетта слышались голоса. Обрывки фраз звучали то громче, то тише.

— Ты прекрасно знаешь, что огласка недопустима, Гэвин…

— Ситуацию можно разрядить… все отрицать…

— Черт возьми, ты должен понимать! Мой зритель — средний американец…

— Мне очень жаль…

Ковач шагнул ближе, напрягая слух. Внезапно дверь распахнулась, и Гейнс вышел из кабинета; его лицо покраснело от гнева.

— В чем дело, слизняк? — осведомился Ковач. — Устал ползать на коленях?

— Я понимаю, что мои действия не вызывают у вас одобрения, сержант, — нахмурился Гейнс. — Но зачем это комментировать при каждой нашей встрече?

— Просто мне нравится, как ты раздуваешь ноздри, Гэвин.

Казалось, Гейнс способен сейчас разгрызть зубами железный прут.

— Капитан Уайетт давно вас ждет.

— Ну и что? Я занятой человек. — Ковач подошел к двери и заглянул в кабинет. — Можешь идти, Гейнс. Капитану ты не понадобишься. Мы просто поболтаем о старых добрых временах.

Уайетт стоял, глядя в окно. Уже час, как стемнело, и он видел в стекле только отражение Ковача.

— О Рубеле по-прежнему ни слова? — поинтересовался Эйс.

— Думаю, ты услышишь о нем раньше меня.

— Разве ты не должен участвовать в поисках?

— Вместе с твоими зрителями, дежурящими за каждым кустом? Не вижу смысла. Они сами приведут его к тебе связанным по рукам и ногам. Он станет гостем на твоем следующем шоу.

Уайетт не стал возражать.

— Очень может быть. Мне нравится идея интервью с плохим парнем. Пускай публика понаблюдает за работой извращенного ума.

Он явно провел слишком много времени с вице-президентами “Уорнер Бразерс”.

— У меня есть и другие дела, — сказал Ковач. — Убийство Майка, убийство Энди…

Уайетт наконец повернулся и изумленно уставился на него.

— Неужели тебе никто не звонил? — Ковач притворился удивленным. — Стоун считает, что Энди задушили, прежде чем повесить.

Краска сбежала с лица Эйса.

— Что?!

— Следы вот здесь, — Ковач провел пальцем по шее. — Слабые, но достаточно различимые. Док, производивший вскрытие, упустил их. Я попросил Мэгги Стоун лично проверить результаты вскрытия на случай, если тот парень чего-то не заметил, — ведь сверху на него здорово давили. Не сделай я этого, Энди могли похоронить с его маленьким секретом.

— Но почему… — Уайетт изо всех сил пытался сделать вид, что ничего не понимает. — По-твоему, тут замешан Рубел?

— Лично — нет, — ответил Ковач. — Просто мне кажется чертовски странным, что сначала умирает Энди, и это выглядит как самоубийство, а потом приканчивают его старика и тоже придают этому видимость самоубийства. По-твоему, это не странное совпадение?

Уайетт многозначительно наморщил лоб:

— Значит, ты считаешь, что Нил убил обоих?

Ковач проигнорировал вопрос, чувствуя себя слишком выжатым эмоционально, чтобы танцевать этот интеллектуальный менуэт.

— Я нашел Эвелин Торн. Энди тоже нашел ее. Ты надеешься, что я закончу так же, как он и Майк?

— Не понимаю, о чем ты.

Ковач потерял терпение:

— У меня нет времени на пустую болтовню, Эйс! Все возвращается к Торну! Энди что-то узнал о происшедшем в ту ночь — что-то, чего никто не замечал или просто не желал выносить сор из избы. Ведь в этом участвовали копы — Торн, ты, Майк. Единственный, кто погиб, не будучи полицейским, это бедняга Уигл.

— Уигл напал на Эвелин! Он избил и изнасиловал ее! Он застрелил Билла и ранил Майка!

— В самом деле? Если так, Эйс, то почему люди, интересующиеся этим делом и связанные с ним, внезапно умирают?

Уайетт машинально шагнул за свой стол. Что это — отступление или поиск укрытия? Ковач не сводил с него глаз — каждый мускул его тела был напряжен и готов к действию. Он занял позицию, откуда были видны и Эйс, и дверь.

— Что тебе сказала Эвелин? — спросил Уайетт. — Она ведь не совсем нормальна. Врачи, конечно, сказали тебе, что у нее часто бывает бред.

— Ты, кажется, говорил мне, что давно с ней не контактировал и что даже не знаешь, где она.

— Я пытался ее уберечь. Эвелин так и не пришла в себя после случившегося. Она всегда была… хрупкой. В ту ночь в голове у нее что-то надломилось. Врачи не смогли поставить точный диагноз. Она нашла убежище в своем собственном мире и вроде бы счастлива там.

— Эвелин показывала мне фотографии, — сказал Ковач. — Снимки дома, пикников, друзей. Но у нее не осталось ни одной фотографии мужа.

— Болезненные воспоминания.

— Насколько болезненные?

Уайетт закрыл глаза и провел рукой по волосам.

— Какой в этом смысл, Сэм? Прошло двадцать лет.

Окидывая взглядом кабинет, Ковач думал о карьере, которую сделал Эйс Уайетт после той ночи, когда кто-то застрелил Билла Торна. А что, если все это ложь? Карточный домик? Легенда, порожденная кровью? И что, если Энди Фэллон нашел ответ на этот вопрос?

— Сосчитай трупы, Эйс, — сказал он. — Если ты не видишь в этом смысла, тем хуже для тебя.

Лицо Уайетта превратилось в гранитную маску. — Ты не предъявил мне никаких доказательств, что эти смерти связаны друг с другом — или с прошлым. Я этому не верю.

— Признаю, что в этом отношении я еще в процессе поисков, — отозвался Ковач. — Энди тоже искал — и, очевидно, нашел. Думаю, именно поэтому он мертв. И, по-моему, я знаю, где он спрятал то, что нашел. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Уайетт внимательно посмотрел на него:

— По-твоему, я в чем-то виноват? Но я себя виноватым не считаю. Незачем ворошить прошлое, Сэм.

От этого могут пострадать люди, карьеры, репутации. И чего ради?

— Два человека погибли из-за этого, — сказал Ковач. — Вот что важно, Эйс. А на остальное мне наплевать.

Подойдя к двери и взявшись за ручку, он обернулся к человеку-легенде, которого никогда не любил, но к которому в глубине души испытывал жалость.