Предвестники Мельтиара - Влада Медведникова

Враги всегда разговаривают так — словно между ними стоят стены. Но даже сквозь стены можно многое узнать.

Маг был двигателем машины. Я не могла понять, может ли эта пропитанная силой скорлупка, взлететь без него, — магия текла между ними кругами, такая же ясная и стремительная как ветер.

У этой машины был один пилот и один нападающий. Пилот, едва сев на свое место впереди, слился с пультом, передвигал тяжелые рычаги, смотрел в небо, и, казалось, позабыл об остальных. Встречный ветер трепал его светлые волосы.

Как можно летать в открытой машине без шлема?

Нападающий сидел у левого борта, я то и дело ловила его взгляд. Они с магом перебрасывались словами, но я почти не понимала смысла, так несвязаны между собой были их фразы. Иногда нападающий говорил мне что-то утешительное, и я кивала или молчала в ответ.

Я много раз видела в чашах предсказателей войска врагов, и теперь поняла без труда — эти трое из столицы захватчиков. Но никто из них не был всадником.

Но даже если я не найду всадника, я могу узнать что-то о нем. Я думала об этом и готовилась, вспоминала и повторяла про себя чужие слова, пока мы летели мимо нашей вчерашней цели, потом над склоном и дальше — к предгорьям. Меня увозили все дальше. Как я смогу вернуться с заходом солнца? Крылья трепетом отзывались на эту мысль, но я крепко держала их, не давала распахнуться.

Я боролась со страхом, не позволяла ему вновь оплести сердце, — и не заметила, как мы снизились, подлетели к селению врагов. Но, как только взглянула на столпившихся внизу людей, поняла — машина привезла меня прямо ко всаднику.

Враги обступили машину — их было так много, они были так близко, что вряд ли я смогла бы уничтожить их, даже если б в руках у меня было оружие. Я узнала их по одежде — войска, которые мы столько раз видели с высоты, на горных дорогах. Всадник был одет так же, но я не могла перепутать — серые складки крыльев за спиной выдавали его.

Я знала, что нужно делать.

Враги считают самой прочной связью узы крови. Для них потерять кого-то из семьи — все равно что потерять учителя или напарника для нас. Враги пожалеют меня и ни в чем не усомнятся.

Ведь я — уцелевшая, мой дом уничтожен, родных нет, и наконец-то я вижу тех, кто точно мне поможет.

Я приподнялась, держась за борт машины, обвела солдат взглядом, глубоко вздохнула.

— Вот видишь, все хорошо, — сказал мне нападающий. — Теперь ты в безопасности.

Я кивнула, глотнула воздух, словно собираясь заговорить, но только тихо всхлипнула.

Главной здесь была женщина. Все говорило о том, что она командир — ее короткие фразы, сдержанные жесты и темный взгляд. Маг уже стоял рядом с ней, говорил о чем-то, я разбирала лишь отдельные слова. Я смотрела на них, хотя хотела смотреть на всадника.

Магия машины остывала, уходила все глубже в землю, и я начала различать другую силу. Она была похожа на густой липкий туман, шуршала, стелилась по земле, текла от всадника. Теперь, даже не глядя, я знала, где он.

Девушка-командир резко развернулась, подошла к лодке и наклонилась ко мне.

— Мы найдем твоих родных, — пообещала она. — Есть у тебя родственники в соседних деревнях?

Я взглянула ей в глаза и сказала тихо, почти шепотом:

— Я одна.

— Видишь, она измученная совсем, — проговорил нападающий и помог мне выбраться наружу. Его беспокойство коснулось меня как теплая волна. — Не соображает ничего.

Девушка кивнула и сказала мне:

— Пойдем.

Она повела меня прочь — я чувствовала, как след дымной магии всадника тает, становится неразличимым, и обернулась. Нападающий улыбнулся мне, словно пытался подбодрить. Маг поймал мой взгляд и улыбнулся тоже.

Они верили мне, они ни в чем не сомневались.

Девушка отвела меня в дом — почти все здесь было деревянным: стены, скамейки, пол. В бочке была теплая вода. Меня привели сюда, чтобы я умылась и переоделась, — моя одежда в копоти и грязи.

Как мне скрыть крылья?

Я смогу убежать. Ударю ее, прежде чем она поймет, кто я, незаметно выберусь наружу, проберусь между домами как тень и убегу. Ничего не узнаю, но и враги ничего не узнают.

Мне не пришлось этого делать, потому что девушка сказала:

— Там в шкафу моя одежда, ты можешь взять. — И ушла.

Комната, куда меня привели позже, наполовину состояла из окон. Глядя в них я видела осколок неба, дома неподалеку и землю, истоптанную шагами. Сквозь мутные стекла все это казалось безжизненным и серым. Отсюда не видно было запада, но тени были длинными, — скоро солнце коснется гор. Даже если отправлюсь в путь немедленно, я не успею к закату.

Но я должна успеть.

И я не могу вернуться, ничего не узнав.

Я съела все, что они поставили передо мной — ломти хлеба, намазанные чем-то густым и сладким. Каждый кусок давался с трудом — напряжение все громче звенело внутри, я не могла есть. Но я голодная замерзшая девушка, спасенная из сожженной деревни. Я должна.

Пить чай было проще. Его терпкий вкус был мне знаком, напоминал о городе, будил решимость. На горячей кружке были нарисованы то ли мачты кораблей, то ли городские шпили — я рассматривала их, чтобы слишком часто не встречаться взглядом с врагами.

Девушка-командир уже ушла, и за столом со мной остались трое. Маг и нападающий курили, стряхивали пепел в потрескавшуюся плошку. От сигареты Эли поднимался синеватый дым, — я старалась не вдыхать его, такой дым уводит в сны. Дым, обвивающий нападающего, был тускло-желтым, незнакомым.

Всадник сидел ближе всех ко мне и, когда ловил мой взгляд, улыбался. Я узнала его имя — повторила про себя трижды и запомнила — но больше ничего.

— Арца, ты их совсем не разглядела? — спросил Эли. Окутанный дымом, он казался сейчас почти бесцветным, словно серые тени в глубине зеркала прорицателей. Он был совсем не похож на свою магию.

Я покачала головой.

— Мне казалось, я видела… — Теперь я не опускала глаз, смотрела на него. Он должен мне верить. — Но потом прилетели вы — я думала они вернулись… Такие же, так же летят…

Маг кивнул и раздавил окурок в плошке.

— Мы их уничтожим, — сказал он. — Обещаю.

Он поднялся из-за стола, в дверях обернулся, махнул нападающему. Тот развел руками и вышел следом.

Мы остались вдвоем.

Я протянула руку и коснулась крыла. На ощупь оно было — дерево и ткань, но окутывающая его сила липла к ладони, стремилась проникнуть под кожу, скрывала чувства всадника.

— Ты правда всадник? — спросила я.

— Да, — отозвался он и вздохнул. — Староста вашей деревни обо мне знал, но я просил не рассказывать никому… Мне очень жаль, Арца. — Он сжал мою руку, горячо и внезапно. Я едва сдержалась, что бы не вырваться, не кинуться прочь. Но он продолжал: — Эли прав, мы сумеем их уничтожить. Сумеем хотя бы отомстить. Я подбил их машину и смогу это сделать снова.

— Почему… — Я на миг опустила глаза, но не остановилась. — Почему здесь нет других всадников? Вы вместе легко могли бы…

Он жестом остановил меня.

— Я изгнанник. Я должен жить вдали от столицы, вдали от остальных. Я выбрал такое место, где все равно смогу помочь людям. — Он снова вздохнул и отпустил мою руку. — Я подвел вас, но я сделаю все, что в моих силах, клянусь.

— Спасибо, — прошептала я.

Тени за окном уже затопили всю землю, небо окрасилось закатом. Сколько пройдет времени, прежде чем Мельтиар позовет меня? Пора возвращаться, уже слишком поздно.

Я встала и сказала:

— Я сейчас вернусь.

Всадник кивнул, не поднимая взгляда, и я выскользнула за дверь.

11

Я вышел из дома и остановился, глядя на небо.

Они теперь прилетали и днем.

Это все меняло. Я должен был решить, что делать. Вчера у меня почти не осталось сомнений: мы будем патрулировать по ночам, рано или поздно поймем, откуда прилетают враги, найдем их укрытие и, вместе с всадником и ополчением, уничтожим их. Тин покачал головой, когда я рассказал об этом. «У них нет никакого укрытия, — сказал он. — Они все живут среди нас».

Если они все живут среди нас, откуда же они прилетают?

Не только ночью, но и днем. Пока мы будем выслеживать их, сколько людей погибнет, сколько останется без родных и крова, как Арца? Я не знал, что делать. Видение снова поднималось из глубины души, пробуждая тоску.

Я сам не заметил, как закурил. Мне опять попался синий дым, — с каждой затяжкой тело казалось все легче, а земля все прозрачней, что-то мерцало в ней, в глубине.

Я знал, там сокрыто мое видение.

Джерри прислонился к стене рядом со мной. Он смотрел вдаль, был почти неподвижен, лишь изредка стряхивал пепел. Его дым теперь тоже был синим.

— Что думаешь? — спросил я.

Джерри знал, о чем я.

— Надо лететь в Форт, — сказал он. — В конце концов, король нас послал туда. Аник всего лишь командир отряда, надо поговорить с комендантом.