Край бокала - Кэтрин Гаскин

— Вы из Англии, из Лондона?

Я кивнула.

— Тогда вам не будет интересно в Клонкате. Там только одна гостиница и несколько домов для гостей. Правда, там есть небольшой пляж. Ирландцы ездят туда, но летом.

— Знаете, я… — Я на мгновение умолкла.

Чем меня привлек этот странный коротышка?

Тем, что так терпимо отнесся к моему вторжению, или тем, что он не чувствует себя собственником прекрасной земли, владельцем которой, видимо, является? Выглядел он несколько нелепо, сидя на камне, и был похож на гнома. Но я почувствовала доверие к этому человеку. Может быть, расспросить о том, что меня интересовало, его, а не хозяина гостиницы в Клонкате? Расспрашивая людей в маленьком городке всегда чувствуешь себя неловко. А он не так прост, как кажется, и, видимо, опытен, если он человек богатый. А поскольку он иностранец, то, скорее всего, купил это поместье, а не унаследовал его. Богатые, хитрые гномы бывают злыми, но про него этого никак нельзя было сказать. Надо попытать счастья.

— Мне надо кое-кого повидать в этих краях, — осторожно начала я. — Вы знаете леди Мод Шеридан?

— Знаю. Но вы сами, видимо, не знаете леди Шеридан. — Он сказал это так уверенно, будто на моем лице все было написано. Эта моя особенность отличала меня от непроницаемых деловых людей из мира Клода. Впрочем, мой собеседник обладал житейским опытом, чтобы понимать людей и похитрее меня.

— Пока не знаю. Но я позвоню ей в Клонкате.

— Едва ли она захочет вас видеть.

— Но почему?

— Знаете, она немного не в себе. Вполне безвредна, но слегка ненормальная. Она никогда не бывает в обществе, и в Мирмаунт, в этот старый дом, уже никто не приходит. На вашем месте я не стал бы ей звонить.

Сам того не зная, он прояснил для меня мое нынешнее положение. Теперь у меня был предлог, чтобы вернуться в Дублин. Послезавтра я могла бы быть во Франции и даже успеть к Латчу на съемки. Зачем пытаться разрешить старый семейный конфликт? Разве я забыла тот ответ, который Бланш получила из юридической конторы? Когда-нибудь эта моя неудавшаяся поездка может стать темой для забавной истории, рассказанной за столом… Но все, что связано с Бланш, не было предметом для шуток. И еще существовала каллоденская чаша.

Между тем мой собеседник был явно озабочен.

— Слушайте, зачем вам неприятности? — продолжал он. — Она старая ненормальная леди…

— О каких неприятностях может идти речь? Это все вполне нормально. Шериданы — мои родственники.

— Родственники? У них не было родственников.

— Моя мать была из этой семьи.

— Ваша мать? — переспросил он удивленно. — Кто же была ваша мать?

— Она скончалась. Ее звали Бланш д'Арси.

Какое-то мгновение он пытался вспомнить, о ком идет речь, потом сказал:

— Бланш? Да, да, конечно, помню. Но это было еще до того, как я сюда приехал.

— Наверно, это так. Я сама еще об этом ничего толком не знаю.

— Но тогда зачем же вы приехали?

Я беспомощно махнула рукой, сердясь на себя, что рассказываю ему все это.

— Там есть кое-что мне принадлежащее, и я хочу получить это. — Было бесполезно объяснять, что дело здесь не только в каллоденской чаше.

— Если так, то вам лучше остановиться у меня. Я сам могу связаться с леди Мод.

— Спасибо, в этом нет нужды. Я могу позвонить из гостиницы.

— Знаете, буду откровенен. Лучше, если о вашем появлении узнают не в таком месте, как городская гостиница. Ваше появление и без того станет сенсацией. Пусть думают, что вы приехали по чьему-то приглашению. Эта леди действительно не в себе, но она многое перенесла в жизни. Сам не знаю, почему я так забочусь о ней, хотя она не так хорошо относится ко мне. Но все же лучше ее не тревожить.

— А почему вы решили, что мое появление ее так уж встревожит? — спросила я недоверчиво.

— Если все, что я знаю, правда, то Бланш д'Арси была дочерью леди Мод. И вряд ли многие здесь знают, что у нее также есть внучка.

Я вдруг почувствовала опустошение и усталость. Не слишком ли я далеко зашла? И это путешествие, на которое меня спровоцировал Брендан Кэролл. «Внучка», — повторила я про себя. Какое странное, нелепое слово. Я никогда не была в такой роли. И все же, судя по всему, это правда. Только в отношениях матери и дочери мог наступить такой резкий и жестокий разрыв.

— Вам лучше последовать моему совету, — повторил человек, похожий на гнома. — Это ваша машина там стоит?

Я кивнула, понимая, что мне не остается ничего иного, как принять его предложение. Мы уселись в мою машину, и я повела ее вдоль каменной стены, а он указывал дорогу. Наконец мы доехали до ворот, которые были открыты. За ними виднелся домик с садиком, к которому вела дубовая аллея. Мой спутник помахал рукой двум детишкам, игравшим в саду, и мы продолжили путь по аллее.

— Как ваше имя? — спросил гном.

Я назвалась.

— Oтто Прегер, — представился он в свою очередь. — Ваши предки, мисс д'Арси, посадили все эти деревья. Они также построили дом, в котором я сейчас живу, — замок Тирель. Я купил его и все, что осталось от поместья, около десяти лет назад. Вы, должно быть, удивляетесь, зачем я надоедаю вам своим рассказом, когда вы думаете о более важных вещах? Для того чтобы подготовить вас к встрече с леди Мод, если эта встреча состоится. Она вам, конечно, все это расскажет, и еще многое. Ее навязчивые идеи — семья, которой уже нет, и прошлое, которое было слишком богато событиями. Она, очевидно, живет лишь для того, чтобы однажды снова стать хозяйкой в доме, который некогда продала мне, опять поселиться там, где родилась. Но, судя по всему, этого никогда не случится.

— Так это родовое имение Шериданов?..

— Не Шериданов. Леди Мод была урожденная Тирель. Она вступила в неравный брак, и, хотя все уже забыли об этом, она забыть не могла. Чарльз Шеридан был промышленником (вряд ли он считал себя потомком знаменитого стеклодела). И она едва ли простила его (хотя его давно нет в живых) за то, что он столь дерзко сделал ей предложение, как и себя, за то, что приняла его.

Он был прав, предупреждая меня. Права была и Бланш, державшая меня в стороне от всего этого.

— А остальная родня? — спросила я.

— Как я говорил, никого из близких родных не осталось, как и из Тирелей. Есть один Шеридан — стеклодел, но он сын двоюродного или троюродного брата Чарльза — Коннора.

Я ожидала услышать еще одно имя, но он молчал, и я сама спросила:

— Не знаете ли вы Брендана Кэролла?

Я, то ли услышала, то ли почувствовала, как у него перехватило дыхание, мне даже показалось, что он вздрогнул.

— Знаю, — ответил он, уже не глядя на деревья у дороги.