Заказанная расправа - Эльмира Нетесова

— А что они могли сделать вам?

— Все, что надо. Хоть и размазать! У этих гадов — без стопоров. Кулаки всегда наготове.

— Значит, даже убить?

— Ну, если б достали, любой сможет…

— Мартышку они могли убить?

— Женьку? Кто знает! Мы же ушли с деревни. Только если она вернулась к ним. А ведь и могла, чтоб самой сорвать навар! Только мужики сказали, чтоб мы слиняли с концами. Вряд ли ее приняли бы! Да и Женька не захотела б рисковать. Небось, на дальнобойщика нарвалась, какой после всего решил свои деньги у нее отнять!

— Когда вы уезжали, где осталась Евгения?

— Она рядом с нами стояла на дороге. Если бы наш водило взял ее, вместе и вернулись бы. Но он отказал. Мол, не хочу штраф платить гаишникам. Так и уехали мы с Наташкой. Женька вслед нам рукой помахала. На том все.

— Ирина, во сколько вы уехали? — только успел спросить Рогачев, как раздался внезапный звонок в дверь.

— Вы говорите, говорите, я открою, — пошел к дверям старик. И вскоре Славик услышал: — Заходи, голубка! Легка на помине, как черт на овине. Давай в зал прямиком!

Это была Наташка. Едва поздоровавшись, она тут же спросила:

— Ну что? Идем на дискотеку?

— Куда мне? Всю жопу отец ремнем ободрал. На толчок сесть не могу. Как собака вою. Сама иди!

— Не спешите, Наташа! У меня к вам будет разговор, — Рогачев представился и повторил вопрос, который только что задал Ирине.

Наташка ответила сразу:

— В девятом часу утра. Вернее, в пятнадцать минут девятого. У шофера в кабине смешные часы имелись. Голая баба на них. Руки вместо стрелок время показывали. Он хвалился, что сам их смастерил. Помнишь? — толкнула локтем Ирку, та поморщилась от боли, но согласно кивнула.

— А знаешь, Женьку убили, — указала Ирина взглядом на следователя.

— Как это убили? За что? — побелела Наташка, невольно привстав.

— Наверное, те козлы!

— Думаешь, она вернулась к ним?

— Конечно! Кто еще мог достать? Сама знаешь, водилы по утрянке девками не интересуются. Деловые все, спешат. Торопятся успеть! Только к ночи, по потемкам остановиться могут, подобрать, заскочить в кусты на несколько минут, — Ирка получила крепкую затрещину от старика и, отлетев к стене, сказала сквозь слезы: — А что, им поссать нельзя?

— Ты у меня сама щас через уши просеришься! — пообещал тот зло.

— Только и умеешь драться! Лучше б я вместо Женьки сдохла! Надоело все! — закричала Ирка.

— Я тебя угомоню теперь! А ну тихо! — отец указал взглядом на ремень, висевший на спинке стула.

— А почему вы не зашли за Евгенией, если на дискотеку вместе собирались пойти? Ведь рядом жила? — продолжал спрашивать Славик.

— Да ну их! У нее мать… Видеть ее неохота. Заколебала всех. Приходишь, она вечно просит выпить. Будто я винзавод или водочный ларек. Когда не даешь, обзывает по-всякому. С нею даже по телефону говорить противно. Одно на уме.

— Ну, а водителя машины, на какой в город вернулись в тот день, помните? Это очень важно, — уточнил Рогачев.

— Он сам сказал, что работает на нефтебазе. Натурой взять отказался. Потребовал с обоих полсотни. На том разбежались, — ответила Наташка.

— Сергеем его зовут. У него на руке имя выколото, — вспомнила Ирка.

— Скажите, у Евгении имелись враги?

— Как у всех — конкурентки. Могла нарваться на какую-нибудь. И один на один не одолела. Они, знаете, какие борзые. Особо старухи, кому за двадцать! Это уже не телки, целые коровы. Они в сиськах задавят любую из нас, если захотят. А дерутся, как собаки! — пожаловалась Ирина.

Девчонки подробно описали, как была одета Женька, сколько у нее имелось денег при себе. Даже особые приметы не забыли назвать. И согласились прийти к следователю по первой просьбе, если он позвонит по телефону, когда понадобятся.

— Нас не схватят среди улицы менты? — спросила Наташка уходившего Рогачева.

— Нет. Никто не остановит. Это точно.

— И чего мы с тобой две дуры забздилогонили? — запоздало пожалела себя и Ирку Наталья.

Расспросы девчонок и Сергея, водителя с нефтебазы, мало что дали для раскрытия дела. Никого из них даже свидетелями нельзя было считать, потому что не видали они ничего и не знали ни о причинах убийства, ни самого преступника.

— Но ведь даже малолетки не исключают, что Мартышку могли убить воры. Не случайно. А значит, надо найти Мишку во что бы то ни стало. Вон как побелели обе, услышав его имя. Ох, и неспроста! К тому ж и Ольга не скрыла, что по пьянке этот гад теряет над собой контроль. А бомжи и того не легче — подтвердили, что Мишку в деревне никто и никогда не видел трезвым. Либо навеселе, либо на карачках, — Славик рассказал Бронникову о посещении патологоанатома и встрече с малолетками.

Юрий Михайлович слушал молча, внимательно.

— Ну что ж, Славик! Вы многое успели. Идете в правильном направлении. Хотя досадно, что свидетелей пет, ну да в таком деле — иное смешно. Вот только подумайте, кто мог девчонку затащить в кусты так, что ей не удалось оттуда выскочить? Конечно, это тот, кто хорошо знал местность. Не проезжий водитель и не случайный прохожий…

Кроме того, физически сильный человек. О том говорит единственный удар, ставший смертельным, да еще оставивший трещины в черепе. Случалось, и другие убивали этим способом — дубиной. Но первым ударом лишь оглушали. Добивали потом. А этот — прямо-таки боец с мясокомбината. Мало того, что знал, куда бить, но и как. И рука поставлена — не дрогнула. Не пощадил пацанку. Будьте осторожны! Знайте, ваш преступник — профессиональный убийца! — предупредил Бронников Рогачева.

И Славик еще больше поверил в виновность Мишки. Все оперативники горотдела искали этого вора. В деревне и в городе, на базарах и в магазинах выслеживали. Но тщетно. И вот однажды раздался звонок по оперативной связи:

— Следователь Рогачев? Оперативная группа взяла в кольцо кладбище.

— Зачем? — изумился Славик.

— Сегодня хоронили двух женщин. Когда похоронные процессии вошли на кладбище, следом за ними туда же скользнули двое. Один из них — тот, Михаил! Кладбище окружено со всех сторон. Этим двоим не дадим выйти. Возьмем их живыми или мертвыми.

— Живыми! Только живыми! — прокричал в трубку Рогачев и попросил обо всем информировать его. Он так и не пошел домой, ожидая в кабинете возвращения оперативников.

Они приехали далеко за полночь, когда на небе уже обозначилась рассветная полоса. Шумной ватагой со смехом и шутками ввалились в кабинет, волоча за собой Мишку.

— Накрылся козел! На «горячем» засветился, с поличным попух! Не просто на погосте, на покойнице взяли!

— Они ее уже подраздели! Все сняли!

— Мы втроем на деревья залезли, оттуда все видели. А еще четверо наших пасли этих козлов у могил, — рассказывали оперативники, перебивая друг друга. Мишка с тоской поглядывал на зарешеченное окно. Исподлобья смотрел на оперативников. Он только теперь понял, что слежка за ним велась давно.

— Тихо! Давайте его в камеру. А потом спокойно все расскажете! — предложил Рогачев.

— Понимаешь, Славик, они догола раздели покойницу, которую сегодня похоронили. Молодая баба! Семья не поскупилась на похороны. Сережки, цепочку, перстни, браслет — добрую пригоршню золота — все покойной отдали. А эти козлы сняли и по карманам распихали.

— И все? — разочарованно хмыкнул Славик.

— Нет! Мы тоже думали, что все. А они ее догола раздели. И только после этого снова в гроб положили. Крышку даже не забили, стали землей засыпать. Когда венки на место вернули, тут мы их… Второго сразу в камеру, а этого — к тебе, чтоб убедился своими глазами — словили гада!

— Над трупом глумились?

— Ну да! Материли покойницу. Та никак не хотела вываливаться из платья. Пришлось им попотеть. Даже туфли у нее забрали. Сказали, мол, тебе они теперь ни к чему.

— Труп не насиловали?

— Нет! Этого в намеке не было! А вот ободрали как липку, проклятые «тихушники». Разве мало?

Рогачев отвернулся к окну. Понял, снова прокол. И в хорошо расставленные сети попался не тот зверь.

Через три дня экспертиза подтвердила, что к изнасилованию Женьки Михаил не имеет никакого отношения. И Рогачев враз потерял интерес к вору. Им занялся другой следователь. А Рогачеву было приказано искать настоящего убийцу Мартышки.

Мишка еще находился в милиции, когда из деревни позвонили и сообщили об исчезновений переселенки. Вчера после обеда пошла на речку полоскать белье и долго не возвращалась. Ее отправились искать всей деревней, но нигде не нашли. В речке обшарили все дно. По берегам каждый куст проверили. Нет Катерины. Таз с бельем стоял на берегу нетронутый. А баба словно испарилась.

— Чувствую, Рогачев, там маньяк завелся. Эта женщина, кажется, тоже убита. Тою же рукой. Возьмите пару оперативников и в обязательном порядке — собак. Двух. Вам подскажут ребята, какие псы мигом находят трупы. Может, по следу и убийцу укажут, выведут на него. Не медлите. Вам очень нужно поспешить в деревню, — сказал начальник.