Болиголов (СИ) - Леус Сергей

Вечерами Джоф мог обижаться на шутки о своем весе, но по утрам сам себя высмеивал. Когда повозка в очередной раз сильно скрипнула, он спросил:

— О, Хлоя, а есть такой же кинжал как у тебя…

— Ты уже сотню раз это спрашивал, — она ответила, слегка повернув голову вбок и открыв всем прекрасный профиль своего лица. Сразу поняла, о чем он.

— … ну, которым пырнешь разок, и вместо крови начнет вытекать жир…

— И я тебе уже сотню раз отвечала, что не знаю.

— … и будет вытекать, пока весь лишний жир не вытечет.

Если Джоф начинал говорить старую шутку, которую знали все, то он все равно обязан был договорить ее до конца, даже если бы все его останавливали и говорили, что знают концовку. Но, кажется, эта беда происходила со всеми натужными шутниками.

— Как только я увижу что-то подобное, то обязательно тебе куплю. Но ты не боишься, что когда из твоего тела и из твоей головы вытечет весь жир, то ты станешь слишком легким и улетишь в небо как воздушный змей? — Джоф не отреагировал на выпад Хлои, видно посчитав, что у него перехватили инициативу и, судя по ее веселому настроению, дальше может быть только хуже. Он что-то спросил у Кристофа и завязал непринужденный бытовой разговор, и Хлоя отстала от него.

Кристоф смотрел на Роджера, пытаясь в очередной раз в чертах его лица найти разгадку своих сомнений. Тот порой замечал взгляд Кристофа, улыбался и дружески подмигивал ему. Вскоре послышалось далекое мычание коров и показались поля с работающими на них людьми. Когда они заметили едущих им навстречу всадника и его пешего спутника, Джоф было по привычке потянулся за секирой, чтобы своим видом показать, что он представляет серьезную опасность для всех, у кого недобрые намерения, но Хлоя обернулась и сказала, что это сельчане. Действительно, какие тут могли быть разбойники? За последние два дня им не довелось встретить ни одного подозрительного типа. Они спросили, далеко ли еще до села, хотя два дня назад выезжали из него по этой же дороге. Им ответили, что часа через два они уже въедут на выгон перед селом. Джоф взял лютню и хотел что-то на ней изобразить, но Хлоя попросила не трогать ее личный, очень дорогой не только сердцу инструмент. Джоф повиновался.

Вдали, в низине показалось поселение — отсюда оно выглядело намного больше, чем когда они подъезжали к нему с другой стороны два дня назад. Домов было больше сотни, и выглядели они очень прилично. Вся компания быстро проехала выгон и подъехала к конюшне возле двора кузницы, располагавшейся как раз на выезде из поселения. Только Балда успел осадить лошадей, как в резко остановившейся повозке сломалась передняя ось, и Балда с Джофом съехали прямо в задние части коней. Балда успел выставить вперед предплечье и соскочил на землю, а вот Джоф зазевался и поцеловал лошадь в хвост, чертыхнулся и, резким хлопком отстранив от лица круп лошади, тоже слез с телеги. Лошади, к слову сказать, отреагировали на это спокойно, возможно, тяжелые шкуры мешали им лягнуть незадачливых ездоков. А конь Джофа мог даже воспринять случившийся инцидент как благодарность за свои труды.

— Ну, давайте, смейтесь! Всегда же приятно видеть, как ваш друг попадает в глупую ситуацию, — в сердцах выпали Джоф, но никто и не думал смеяться.

— А случилось что-то смешное? — Хлоя развернула лошадь и слезла с нее.

— Да ничего смешного не было. Просто ось сломалась, и Джоф поцеловал лошадь в зад, — со всей возможной серьезностью прокомментировал Кристоф.

— О, силы небесные! — воскликнула раздосадованная Хлоя. — Как я это пропустила? Следующий раз поеду на месте Роджера, и вместе с вами буду любоваться его спиной.

Все мужчины на какое-то мгновение стушевались и растерялись от этого едкого замечания.

— Можете не благодарить меня за то, что мы доехали до самой кузницы, — махнул рукой маг, прервав неловкий момент.

— А за что это нам тебя благодарить? — поинтересовался Джоф.

— Например, за то, что я не сказал вам, что мы забыли на стоянке ту тяжеленную голову монстра, на которой так любила сидеть Хлоя.

— Наконец-то мы начали избавляться от ненужного барахла. Мы ее уже два месяца возим с самого начала весны. Надо было эту тварь напоследок оставить, но Джоф всегда предпочитает начинать с самой трудной работы, чтобы в конце расслабиться и витать в облаках, — поддержал беседу Роджер.

— Что? Моя голова! — воскликнула Хлоя. — На чем же я теперь буду сидеть на привалах?

— Можешь садиться на мою, — предсказуемо для всех ответил Джоф. — Она не такая большая и не такая кудрявая, но тебя выдержит.

— Премного благодарна, но я, скорее, посижу на гвоздях и битом стекле — так будет больше шансов сохранить свое целомудрие. Пойдем, моя ласточка, — обратилась она к лошади, — проверим твои подковки у дяди кузнеца.

— Витать в облаках! Довольно тонко, Роджер. Раньше от тебя я меньше всего ожидал дружеского стеба, но этот дряхлый старикашка с этой разбалованной девчонкой умудрились испортить и твою чувствительную и честную натуру.

— Что я слышу! Как тебе, нашему предводителю, не совестно пенять на возраст нашей драгоценной Хлои и называть Кристофа разбалованным. А ведь ты должен подавать нам всем пример, — парировал Роджер.

— Не хотел никого оскорбить, — вмешался ничуть не тронутый выпадом Роджера Кристоф, — но, господа, давайте вести себя серьезней. Мы на конюшне или где?

Верховые спешились, и Роджер пошел узнавать у кузнеца, сможет ли он починить им ось и как много времени это займет. Кузнец пришел, глянул и сказал, что к завтрашнему утру справиться, если будет работать ночью. Решили не задерживаться здесь, так как Джоф еще хотел заехать в так называемый «Разбойничий стан», который был обычным городком, у которого даже было какое-то официальное название, которое никто почему-то не знал или знал, но не помнил. Разбойничий стан был знаменит своими законами, лояльными ко всякого рода авантюристам, спекулянтам, нелегальным торговцам, а еще больше знаменит своими тавернами, борделями и довольно низкими в сравнении с остальными городами ценами на алкоголь.

С кузнецом договорились о цене и подкатили повозку ближе к кузне. Местный староста был честный малый и вызывал доверие, так что все имущество, кроме денег, оружия и личных пожитков, оставили в повозке. Кузнец, здоровый детина с такими же подмастерьями, сказал, что от шкур повозку можно не разгружать — починят и так. Все удивились, но дело хозяйское — здоровые значит у них ребята, небо им в помощь.

Глава 3

Вскоре показался и сам староста, невысокий седоватый мужчина, добродушный, по-сельски одетый, с ясными глазами и темным от постоянного нахождения на солнце лицом. Он радостно встретил своих недавних гостей. Джоф с Кристофом вытащили из повозки шкуру ящера, демонстрируя результаты работы всей команды, при этом оба улыбались, как дети, выполнившие задание своего учителя.

Староста с кузнецом оглядели ее, заметили рваный порез на шкуре, но все равно предложили купить шкуру по любой цене. Она им нужна была в качестве то ли некоего трофея, то ли доказательства процветания села, в общем, здесь было не совсем понятно. Джоф сказал, по какой цене они собирались продать магическую шкуру в городе, но староста накинул еще четверть от цены, а кузнец возмутился, что в городе скоро наемников будут за еду набирать. Джоф, недолго думая, тут же предложил старосте купить еще пару шкур, но тот сказал, что они ему не нужны. Староста повел их обедать в свой дом. Балда остался посмотреть за работой кузнеца и загнать лошадей в стойла.

— Разве у вас нет обязательства, по которому вы должны поставлять городу определенное количество шкур в сезон или за год? — заметил староста.

— Есть, но обычно мы перевыполняем план, так что себе в убыток не продаем, — Джоф удивился, что староста осведомлен о таких соглашениях. Возможно, здесь уже были другие искатели приключений и охотники за магическим зверьем, и он узнал это от них.

— Вы так радостно нас встречали, будто знали, что мы везем хорошие новости, — сказала Хлоя по дороге.