Петр Столыпин. Крестный путь реформатора - Дмитрий Табачник

Показательно мнение одного из ближайших соратников Столыпина, возглавлявшего Медицинский совет МВД (фактически тогдашнее Министерство здравоохранения), профессора Георгия Ермолаевича Рейна: «Многие думают, и я в том числе, что если бы не было преступления 1 сентября, не было бы, вероятно, и мировой войны и не было бы революции с ее ужасными последствиями. Столыпину приписывают многократно повторенное им утверждение: "Только война может погубить Россию". Если с этим согласиться, то убийство Столыпина имело не только всероссийское, но и мировое значение».

Нельзя сказать, что имеется недостаточно информации по перечисленным политическим убийствам. Наоборот, наличествуют значительная документальная база, материалы официальных и независимых расследований, огромное количество исследований историков, криминалистов и журналистов. Это как будто позволяет получить точный ответ, что же всё-таки произошло на самом деле. Но в реальности произошло обратное — почти полностью стерлась граница между подлинной информацией, исторической мифологией и целенаправленно созданной дезинформацией.

О подобном методе сокрытия истины с помощью создания многочисленных исторических мифов и внедрения в общественное сознание ложной информации очень точно написал тонкий и проницательный английский писатель Гилберт Честертон в рассказе «Сломанная шпага»: «Где умный человек прячет лист? В лесу… Если нет леса, он его сажает. И, если ему надо спрятать мертвый лист, он сажает мертвый лес».

Поэтому бесчисленные тома, посвященные наиболее таинственным убийствам минувшего века, являются или, во всяком случае, зачастую представляются подобным искусственно насаженным лесом, в котором уже практически невозможно найти тщательно спрятанную истину.

Не будем обманываться. Вполне возможно, что она так и не будет найдена никогда — в истории более чем достаточно примеров, когда ее загадки навсегда остаются неразгаданными. Однако это вовсе не значит, что надо прекратить поиск. Достаточно и противоположных примеров, когда ответ на ранее, казалось, неразрешимые загадки был найден. Например, в итоге длительных скрупулезных исследований была разгадана вековая легенда о сибирском старце Федоре Кузьмиче, под именем которого якобы скрывался ушедший от мира император Александр I. Простая графологическая экспертиза написанной им короткой записки позволила опровергнуть легенду, в которую верило даже большинство членов императорской фамилии Романовых.

Конечно, подобная, достаточна простая, отгадка не слишком характерна для раскрытия загадок истории, но тем не менее показывает, что следует «никогда не говорить никогда». Надежда на раскрытие истины сохраняется всегда, и если тщательно осматривать лес, то искомый лист в конце концов может быть найден. Особенно когда есть желание это сделать, а не довольствоваться недомолвками и мифами.

События же перед трагическим финалом развивались следующим образом.

В августе — начале сентября 1911 года в Киеве должны были пройти торжественные мероприятия, посвященные пятидесятилетию введения земских учреждений в западных губерниях, и приуроченное к полувековой годовщине освобождения крестьян открытие памятника Царю-освободителю Александру II. Учитывая, что все торжества были запланированы с Высочайшим присутствием, меры охраны для них были предприняты экстраординарные.

Разумеется, террористическую опасность для царя и отдаленно нельзя было сравнить с той, что существовала еще даже три года назад. После разгрома Столыпиным революции террористическая активность в стране значительно снизилась, а окончательный удар левому террору нанесло дело Азефа. Весь мир был поражен фактом того, что руководитель БО ПСР оказался давним секретным сотрудником Департамента полиции под агентурным псевдонимом «Раскин». Причем его ценность была настолько велика, что выступавший в Государственной думе премьер назвал агента «сотрудником правительства».

Кстати, результат этого грандиозного скандала до сих пор обычно толкуется неверно. Хотя Департамент полиции и потерял своего лучшего агента, имевшего полный объем информации о террористических планах БО ПСР (а частично и других террористических организаций), но это с лихвой было компенсировано абсолютной деморализацией эсеров, от которой они так и не смогли оправиться до самой Февральской революции. Оказалось, всё, что делалось в эсеровском руководстве, все его самые тайные планы были прекрасно известны МВД, игравшему с революционерами как кошка с мышкой. Это породило настоящую истерию взаимной подозрительности на всех уровнях партии, когда каждый видел в находящемся рядом товарище агента охранки. В общем-то, эсеры не так уж сильно ошибались. Революционные партии были наводнены агентурой Департамента полиции, и для него действительно секретов почти не было.

Не менее важный аспект — дело Азефа продемонстрировало всю степень морального разложения революционеров, неприглядную изнанку ПСР с вождями-эмигрантами и обреченными на заклание рядовыми боевиками. Это в значительной мере разрушило десятилетиями складывавшийся образ террористов как «рыцарей без страха и упрека» и «борцов за счастье народа» и стало причиной массового разочарования левой интеллигентской массы, особенно молодежи, в революции и терроре.

Понятно, что в таких условиях и речи не могло быть о сколько-нибудь целенаправленном продолжении террористической деятельности. Деморализация и разложение ПСР зашли настолько далеко, что эсеры не смогли устранить даже свой несмываемый позор в лице Азефа, хотя «Раскин», не особо скрываясь, вел в Европе светский образ жизни, отдыхал на дорогих курортах и посещал роскошные казино.

Разумеется, это вовсе не значило, что опасность «центрального террора» исчезла полностью. Всегда существовала возможность не только действий одиночки, но и неожиданного теракта со стороны какой-либо небольшой, образовавшейся на короткое время группки левых террористов по такой схеме, какая использовалась в 1906 году во время покушения на Столыпина (взрыв дачи на Аптекарском острове).

И здесь следует уточнить одну деталь, важную для понимания дальнейших событий.

Меры охраны в Киеве предпринимались в основном для безопасности царя и царской семьи, и именно с этой целью были назначены ответственные лица. За безопасность премьера и других высших должностных лиц они формально тоже отвечали, но это не являлось их главной задачей.

Что касается охраны Столыпина, то она находилась полностью в его руках. Меры по охране председателя Совета министров и министра внутренних дел во время его пребывания в Петербурге были детально расписаны специальной инструкцией «Общие положения об охране высокопоставленных лиц» от 10 марта 1910 года. Чтобы понять, насколько детально она регулировала все вопросы безопасности, приведем только небольшую часть данного документа: «Охрана г. председателя Совета министров… возлагается на начальника охранной команды С.-Петербургского охранного отделения, назначаемого по выбору начальника сего отделения и действующего под непосредственным его наблюдением и ответственностью.