Король былого и грядущего - Теренс Хэнбери Уайт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Двое рыцарей достигли подъемного моста, на полголовы опережая Зверюгу, и едва они его проскочили, как мост сейчас же поднялся.
– Уф! – выдохнул сэр Груммор, отстегивая заднюю половину костюма и распрямляясь, чтобы вытереть лоб.
– Тьфу! – воскликнули старые бабы, притащившие в замок яйца. Из людей, вхожих в замок, кое-кто кое-как говорил по-английски, включая Святого Тойрделбаха и Матушку Морлан.
– Ах ты склизкая, тряская, скрюченная Зверь! – произнес страж моста. – О, сколь ужасно дыханье твое!
– Изыди от нас! – добавили зрители.
– А сэр Паломид-то, красавчик, – говорили многие из Древнего Люда, осведомленные о всенощном сидении на утесе, но по обыкновению ничего не сказавшие из боязни выдать себя, – того и гляди, ляжет да помрет.
Оборотившись, чтобы взглянуть на язычника, они увидали, что по сказанному и вышло. Сэр Паломид, даже не сняв с себя головы, пал на каменную колоду подъемника и лежал, еле дыша. Они стянули его с камня, выплеснули ему в лицо целый ушат воды и принялись обмахивать передниками.
– Ах, бедолага, – с состраданием говорили они. – Сассенах! Дикарь черномазый! Неуж не очухается? Ну-ка, спрысни еще! Вот так спрыснул!
Сэр Паломид медленно приходил в себя, пуская из носа пузыри.
– Куда это искренне ваш попал? – спросил он.
– Мы здесь, старина. Мы все же вернулись. А Зверь осталась снаружи.
Утверждение сэра Груммора подкрепило долетевшее сквозь опускную решетку печальное подвывание – как будто тридцать пар гончих псов завыли на луну. Сэр Паломид содрогнулся.
– Надо бы встать в дозор, посмотреть, не идет ли Король Пеллинор.
– Да, сэр Груммор, дайте мне одну секундочку для восстановления сил.
– Зверь мог его изувечить.
– Бедняга!
– Вы-то как себя чувствуете?
– Недомогание минует, – отважно вымолвил сэр Паломид.
– Нам нельзя попусту тратить время. Может статься, в этот самый миг Зверь пожирает Пеллинора.
– Ведите меня, – сказал язычник, с трудом поднимаясь на ноги. – Вперед, на бастионы.
И все сообщество полезло вверх по узким лестницам дозорной башни.
Под ними в овраге, с одной стороны защищавшем замок, виднелась Искомая Зверь, казавшаяся отсюда маленькой и какой-то перевернутой. Она сидела на валуне, полоща в ручье хвост, и, склонив на сторону голову, не отводила глаз от подъемного моста. Из пасти ее свисал язык. Пеллинора же нигде не наблюдалось.
– Очевидно, она не пожирает его, – сказал сэр Груммор.
– Если только уже не пожрала.
– Не думаю, старина, чтобы у нее хватило на это времени, как-то оно непохоже.
– Если поразмыслить, то должны были бы остаться какие-то кости или еще что. Ну хотя бы доспехи.
– Безусловно.
– И как вы считаете, что нам следует делать?
– Это сложный вопрос.
– Не полагаете ли вы, что нам должно произвести вылазку?
– Мы могли бы переждать, Паломид, посмотреть, что будет дальше, – а по-вашему как?
– Никаких купаний, – согласился сэр Паломид, – пока не выяснен брод.
Прождав вместе с рыцарями часа полтора, конгрегации Древнего Люда наскучило отсутствие развлечений, и она со стуком повалила по лестницам вниз, намереваясь, взобравшись на стену, пошвырять камнями в Искомую Зверь. Двое рыцарей остались в дозоре.
– Хорошенькая получается история.
– Действительно так.
– Я хочу сказать, если как следует в ней разобраться.
– Точно.
– С одной стороны, Королева Оркнея на что-то дуется, – я не мог не заметить, что охота на единорога как-то странно на нее повлияла, – с другой – нюнит Пеллинор. Да и вы, как считается, влюблены в Изольду Прекрасную, верно? А теперь еще эта Зверь к нам прицепилась.
– Запутанная ситуация.
– Любовь, как о ней подумаешь, – с натугой сказал сэр Груммор, – очень сильное чувство.
Именно в это мгновение – как бы в подтверждение слов сэра Груммора – на дороге, шедшей от скал, появились две неспешно бредущие в обнимку фигуры.
– Силы небесные, – воскликнул сэр Груммор, – а это еще кто такие?
Фигуры приближались и становились все различимее. Одной из них оказался Король Пеллинор. Рука его обвивала талию коренастой, средних лет дамы в юбке для верховой езды. У дамы было красное, лошадиное лицо, в свободной руке она сжимала арапник. Волосы были собраны в узел.
– Да это, никак, дочь Королевы Фландрии!
– Я говорю, вы, двое, – едва завидя рыцарей, закричал Король Пеллинор. – Я говорю, посмотрите! Кто это, по-вашему, можете догадаться? Нет, вы только подумайте, что? Как по-вашему, кого это я отыскал?
– Ага! – гулко крикнула коренастая дама, пристукнув себя по щеке рукоятью арапника. – Это еще кто кого отыскал!
– Ну да, я знаю! Это вовсе не я ее отыскал, а она меня! Ну, что вы об этом думаете? И знаете что? – продолжал распираемый восторгом Король. – Ни на одно мое письмо и невозможно было ответить! Я на них адреса не ставил! У нас же не было адреса! То-то я все время чувствовал, что в них что-то не так! Ну вот, Свинка и вскочила на коня и давай рыскать за мною по горам да болотам! А Искомая Зверь очень ей помогала – у нее же отличнейший нюх, – да и эта волшебная барка тоже оказалась себе на уме, потому что, увидев, в какой я пребываю печали, она воротилась назад, за ними! Они на нее наткнулись в какой-то бухте и тут же – раз и сюда! А чего ж мы стоим? – кричал Король, не давая никому вставить ни слова. – Я хочу сказать, чего мы так надрываемся? Это что, по-вашему, вежливо? Давайте, вы, двое, сойдите вниз и впустите нас. А кстати, что такое с мостом – сломался?
– Это все Зверь, Пеллинор, Зверь! Она в овраге.
– А что с ней такое?
– Она осаждает замок.
– Ах да, – сказал Король. – Теперь вспомнил. Она же меня укусила. И что бы вы думали, – продолжал он, взмахивая рукою по воздуху, дабы показать, что она забинтована, – Свинка перевязала меня, я и моргнуть не успел, перевязала куском этой, как ее… ну, сами знаете!
– Нижней юбки, – бухнула дочь Королевы Фландрии.
– Да-да, своей нижней юбки! – Короля скрючило смехом.
– Все это очень хорошо, Пеллинор, очень хорошо. Но что вы намерены предпринять
