Лед - Бернар Миньер

— Как вам будет угодно, — отозвался Сервас. — Хотите кончить, как ваши дружки, — вперед! А вот оружие у вас отберут. Как только вы сделаете шаг отсюда, то окажетесь без прикрытия. Шпионы, потерявшие его, называют это «оказаться на холодке».

Шаперон бросил на Серваса ненавидящий взгляд, прикинул все «за» и «против», пожал плечами и уселся на кушетку.

9.54. Самира доложила, что Циглер выехала из дома.

«Не спешит, — подумал Сервас. — Знает, что у нее весь день впереди. Ей надо подготовиться к нанесению удара».

Он взял «уоки-токи», предупредил всех, что объект отбыл, потом сварил себе кофе.

10.32. Сервас выпил третью за день чашку кофе и выкурил, несмотря на протесты Эсперандье, пятую сигарету. Шаперон за столиком раскладывал пасьянс.

10.43. Самира доложила, что Циглер остановилась, чтобы выпить кофе и купить цветы.

— Цветы? В цветочном магазине?

— Ясное дело, не в мясной лавке.

Она их вычислила…

В 10.52 оказалось, что Ирен двинулась в сторону Сен-Мартена. Чтобы добраться до места, где находилась хижина, надо было проехать по дороге, соединяющей Сен-Мартен и городок, где жила Циглер, потом свернуть направо, на второстепенную дорогу, ведущую к югу, и по лесной тропе углубиться в горный район с пропастями, крутыми утесами и дремучим лесом, оттуда дорога уже выведет к долине.

— Куда ее понесло? — спросил Эсперандье, когда миновало одиннадцать. За час они не произнесли и трех фраз, если не считать телефонных переговоров с Самирой.

«Хороший вопрос», — подумал Сервас.

11.09. Самира сообщила, что Циглер не свернула направо, а продолжает двигаться к Сен-Мартену. Она ехала не сюда… Сервас выругался и вышел подышать свежим воздухом.

Из леса вышел Майяр, подошел к нему и спросил:

— Что делаем?

— Ждем.

— Она на кладбище, — выпалила в трубку Самира в 11.45.

— Что? Какого черта ее туда понесло? Она пытается избавиться от слежки. Циглер вас обнаружила!

— Похоже, нет. Она делает странные вещи…

— Какие?

— Зашла в склеп и не выходила оттуда минут пять. Цветы, наверное, предназначались для кладбища. Она вышла без них.

— Склеп фамильный?

— Да, но не ее семьи. Мне отсюда видно. Это склеп Ломбаров.

Сервас вздрогнул. Он не знал, что у Ломбаров есть склеп в Сен-Мартене. Сервас вдруг почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Было в этом деле некое мертвое пространство, которого он не разглядел. Ведь все началось с коня Эрика Ломбара, потом следствие временно отклонилось в сторону и сосредоточилось на трио Гримм — Шаперон — Перро и на самоубийствах подростков. Теперь в игру снова неожиданно вступила карта Эрика Ломбара. Что все это значит? Что делала Ирен Циглер в фамильном склепе Ломбаров? Сервас больше ничего не понимал.

— Ты где? — спросил он в трубку.

— Пока на кладбище. Она меня видела, поэтому в дело вступили Пюжоль и Симеони.

— Сейчас приеду.

Мартен вышел из хижины, прошел по тропе до лесной дороги и свернул направо в чащу. Потом он нырнул под заснеженные ветки, закрывавшие джип, и сел за руль.

Был уже полдень, когда Сервас подъехал к кладбищу. У входа его дожидалась Самира Чэн. Несмотря на холод, на ней была легкая кожаная куртка, очень короткие шорты поверх темных колготок и изрядно поношенные коричневые армейские ботинки. Вылезая из машины, Сервас услышал музыку, гремевшую у нее в наушниках. Покрасневшее на морозе лицо под шапочкой напомнило ему одно странное создание, которое он видел на экране. Марго как-то раз затащила отца на фильм, где было полно всяких эльфов, магов и волшебных колец. Увидев, что на ее фуфайке изображен череп, Сервас нахмурился: вот-вот, как раз кстати. Она больше походила на осквернительницу могил, чем на сыщика.

Они поднялись на холмик среди могил и направились к хвойному лесу на краю кладбища. По дороге какая-то старушка бросила на них суровый взгляд. Склеп Ломбаров возвышался над остальными могилами и напоминал настоящий мавзолей. По бокам от входа росли два тиса. В склеп вели три каменные ступени, вход закрывала красивая кованая решетка. Самира обошла вокруг склепа, пошарила в снегу и вернулась с ключом.

— Я видела, как все это проделала Циглер, — пояснила она. — Ирен сунула ключ в щель между камнями.

— Она тебя не засекла? — осведомился Сервас, скептически окинув взглядом свою подчиненную.

Самира насупилась и заявила:

— Я свою работу знаю. Когда она меня увидела, я клала цветы на могилу какого-то типа по имени Лемер. Чудно, правда?[46]

Сервас поднял голову, но не увидел никакой надписи на треугольном фронтоне над входом. Самира повернула ключ в замке и потянула вверх решетку, которая со скрипом открылась. Мартен шагнул в темноту склепа. Справа из маленького окошка падал слабый свет, и они еле смогли различить три надгробия. Он в очередной раз задал себе вопрос: к чему вся эта мрачная помпа, полумрак, тяжеловесная печаль отделки? Разве самой смерти недостаточно? Ведь были же страны, где к смерти относились легко, пировали и пели песни вместо всех этих реквиемов, лакримоз и кадишей с морями слез. Разве мало рака, дорожных происшествий, разрывов сердца и самоубийств самих по себе? На одном надгробии виднелось светлое пятно: одинокий букет цветов. Самира достала свой айфон и включила на нем функцию фонарика. Экран слабо засветился, и она повела лучом вдоль надгробий. ЭДУАР ЛОМБАР… АНРИ ЛОМБАР… Прадед и дед. Сервас решил, что в следующей могиле будет покоиться мать Эрика, жена Анри, неудавшаяся актриса, бывшая девочка по вызову, шлюха с точки зрения мужа. Какого черта Ирен понадобилось класть на эту могилу цветы?

Он нагнулся, чтобы разобрать надпись, и нахмурился.

Ему уже казалось, что он еще на шаг приблизился к истине, а на самом деле все только усложнилось.

Сервас взглянул на Самиру, потом снова пробежал глазами надпись на надгробии.

МОД ЛОМБАР, 1976–1998

— Кто это?

— Сестра Эрика Ломбара, на четыре года младше.

— Это так важно?

— Не исключено.

— Почему Циглер положила цветы на эту могилу? Как по-твоему?

— Понятия не имею.

— Она что-нибудь сказала? Дала понять, что была знакома с Мод?

— Нет.

— Какая связь между умершими?

— Не знаю.

— Во всяком случае, на этот раз она просматривается, Самира.

— В смысле?..

— Связь между Ломбаром и всей этой историей.

— Какая?

— Циглер не случайно пришла положить цветы на могилу. Какая-то связь существует. Ты о ней не знаешь, а она в курсе. Надо будет ее расспросить, когда придет время.

Да, Циглер об этом деле знала гораздо больше, чем он. Сервас прикинул, что Ирен и Мод должны быть почти ровесницами. Может, они дружили? Помимо пребывания в лагере всплыла еще одна грань ее прошлого, связанная с расследованием. Определенно, у Ирен Циглер была тайна, и не одна.

Но никаких следов жены Анри Ломбара, матери Эрика. Ей не было дозволено разделить с семьей скорбное вечное пристанище. Эту женщину отвергли даже после смерти. Подходя к выходу с кладбища, Сервас подсчитал, что Мод Ломбар умерла в возрасте двадцати одного года, и вдруг почувствовал, что подобрался к узловой точке задачи. Отчего она умерла? Несчастный случай? Болезнь? Или что-нибудь другое?

Самира оказалась права: ключ к решению был у Циглер. Возможно, оказавшись под стражей, она и заговорит, но Сервас в этом сомневался. Ему еще раз представился случай убедиться в том, что Ирен Циглер была сильной личностью.

Но куда же она подевалась?

Сервас вдруг почувствовал тревогу и посмотрел на часы. Уже несколько минут нет никаких известий. Он собрался звонить Пюжолю, как его телефон загудел.

— Мы ее потеряли! — послышался в трубке голос Симеони.

— Как потеряли?

— Похоже, эта шлюха и паршивка нас вычислила! Она смылась на своем долбаном мотоциклете!

Черт! Сервас почувствовал, словно ему здорово дали под дых, адреналин сразу хлынул по венам.

Он поискал в мобильнике номер Майяра и крикнул:

— Пюжоль и Симеони упустили объект! Она на свободе! Предупредите лейтенанта Эсперандье и будьте начеку!

— Хорошо. Все в порядке, мы ждем.

Сервас отсоединился. Хотел бы он быть таким спокойным.

Вдруг его осенило. Он снова достал мобильник и набрал Сен-Сира.

— Алло?

— Имя Мод Ломбар что-нибудь тебе говорит?

Сен-Сир помолчал, потом ответил:

— Конечно. Сестра Эрика Ломбара.

— Она умерла в двадцать один год. Немного рановато, а? Отчего, ты знаешь?

— Самоубийство, — ответил Сен-Сир без тени колебания.

Сервас затаил дыхание. Именно это он и ожидал услышать. Схема постепенно вырисовывалась и обретала четкость…

— Как это случилось? — Сердце Мартена забилось чаще.