И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через три дня Агнес, набравшись смелости, с разрешения братьев и дяди, отправилась к Пьеру Сеньеру. У нее была одна конкретная просьба: позволить ей забрать прах отца и покинуть цирк. Поначалу Хозяин сильно удивился данной просьбе, сочтя ее крайне необычной.
– Куда же ты отправишься, да еще и с урной? – поинтересовался Сеньер у девушки, когда она озвучила ему свою просьбу.
– Я отправлюсь на нашу семейную родину, в Баден, – уверенно ответила ему Агнес, – я стану помогать церкви, в которой был крещен мой отец, похороню его прах там…
Сеньер сообщил ей, что подумает над просьбой. Это вселило в девушку уверенность. Она покинула особняк Хозяина, будучи убежденной, что сможет вернуться домой. Братья же ее были настроены более скептично по отношению к возможному решению Сеньера, поскольку еще никто не покидал цирк добровольно. Ждать пришлось две недели. Уже был конец января, цирк «Парадиз» покинул Лион и находился на стоянке в городе Бурк-ан-Брес. У Агнес также почти пропала надежда, однако ее неожиданно вызвали к Сеньеру. Он сообщил девушке, что позволяет ей одной отбыть в родные земли, чтобы она могла служить обществу и Господу. Агнес переполняли счастье и радость, она поцеловала руку Хозяина, сердечно поблагодарила его за позволение и пообещала молиться за него. Сеньер попрощался с девушкой и попросил ее уехать как можно скорее. Просьба его была удовлетворена в тот же день.
Когда Агнес сообщила о решении Хозяина братьям и дяде, они были в восторге. Решено было вечером полностью собрать вещи, а ранним утром отправить Агнес в путь. Для этого из городка через Буайяра заказали извозчика, чтобы он доставил ее до вокзала, где она сядет на поезд до Страсбурга, где пересядет на поезд до Карлсруэ. Задуманное, к большой радости, было исполнено. Ранним утром, когда солнце только взошло, у ворот цирка уже стоял экипаж, ожидавший пассажирку. Провожая племянницу, Альфонс Лорнау сказал ей:
– Я благодарю Бога, радость моя, что тебе удалось вырваться из этого жестокого мира безнравственности и насилия. Я искренне надеюсь, что мы сможем когда-нибудь увидеться вновь. Храни память о своем отце, не забывай про своих братьев и про своего дядьку. Молись за нас, и мы будем за тебя молиться!
Агнес обнялась и поцеловалась с дядей, а потом и со всеми своими братьями. Ей было очень тяжело расставаться с ними. Она понимала, что, возможно, видит их в последний раз. Однако оставаться в цирке она не могла и не хотела. Она снова заплакала и, чтобы не разрыдаться окончательно, быстро села в экипаж. Извозчик хлестнул лошадь плетью, и та двинулась в темноту, за которой скрывался свет спасения.
В тот же день случилась интересная история с Омаром, который сильно переживал после смерти Густава и почти до самого обеда провалялся у себя в шатре, размышляя о будущем, ожидавшем и его, и всех остальных сотрудников цирка. Поначалу бен Али вообще не хотелось покидать свое обиталище, однако его вытащил Венцель Лорнау, пришедший с какой-то особенной целью. Омар нехотя поднялся с кровати, после чего медленно поплелся за Венцелем. Последний вел себя очень странно, постоянно оглядывался, будто высматривая, нет ли за ними хвоста. Омару же было совершенно все равно, следит за ними кто-нибудь, либо же не следит, потому что он просто не понимал, куда ведет его Венцель. По дороге, взбодренный январским воздухом, Омар все же обратил внимание, что идут они не куда ни будь, а в «квартал» уродов. Зачем, Омару, разумеется, не было известно, но он решил не спрашивать, а узнать все на месте. Днем «квартал» уродцев не был таким страшным, каким он казался вечером, под покровом тьмы. Наконец, Венцель привел бен Али к необходимому месту. К большому удивлению Омара, это оказался шатер Жеронима Лабушера. Встретил их помощник Лабушера Вильфрид Бойль. Неохотно пройдя внутрь вслед за Венцелем, Омар еще более удивился, когда обнаружил, помимо Лабушера, сидящих внутри Мартина ап Бедивера, Иштвана Золле, Катрин Бронн, а также руководителя группы укротителей Анри Фельона. Они сидели в полукруге, свободно было еще три кресла, одно из которых находилось посередине, будто предназначалось для лидера. Венцель с Омаром заняли свободные кресла, слово взял Лабушер:
– Омар, здравствуй. Тебе, наверное, очень интересно, почему ты здесь, и почему здесь все эти люди.
– Да уж, интересно – это мягко сказано, – ответил Омар, – и если вы все собрались вместе – это более или менее можно как-то понять, но то, что вы собрались в «квартале» …кхм…ну…вы поняли, я не могу понять!
– Дело в том, – произнес Мартин, – что только здесь за нами практически нет слежки. Уродцы мало кому нужны, в особенности этому жирдяю Луа. Он почти всю охрану ставит вокруг шатра Хозяина, а здесь их всего двое, и то – обычных людей, не этих страшных горилл. Потому мы здесь и собираемся, чтобы не иметь лишних проблем с надзирателями.
– Именно, – подтвердил Иштван, – тем более, что в обеденное время эти двое остолопов уходят на перерыв, позволяя нам пробраться сюда, к Жерониму.
– Хорошо, допустим, – недоверчиво сказал бен Али, – тогда объясните мне, что мы здесь делаем, вернее, нет, что я здесь делаю? И почему одно кресло свободно?
– А это тебе объясню я, – донеслось снаружи. Омар обернулся, чтобы посмотреть, кому принадлежал столь знакомый голос. К полнейшему удивлению Омара, в шатер вошел Алекс Моррейн, который и занял главное кресло. На лице бен Али появилось выражение ужаса, сопряженное с полным негодованием. Моррейн язвительно улыбнулся и продолжил:
– Мы бы и не подумали тебя сюда приглашать, Омар, если бы не неожиданная кончина Густава Лорнау. Теперь же ты просто нам необходим.
Еще некоторое время Омар не понимал, что происходит. Все смотрели на него, как на человека, способного остановить поезд на полном ходу. Всматриваясь в лица сидевших в шатре людей, бен Али пытался разобраться в том, что же все-таки творится вокруг. Неожиданно, применив всю свою силу, Омар вскочил и ударил кулаком стоявший рядом стол. Да так, что тот переломился напополам. Это сильно напугало присутствовавших, лишь Моррейн оставался спокоен, даже опять слегка улыбнулся. Ему было очень интересно полностью раскрыть способности непокорного араба, чтобы использовать во благо общих целей всех собравшихся.
– Хватит говорить полунамеками! – прорычал Омар, занимая свое место, – объясните все четко и понятно!
– Как скажешь, – сказал Алекс, – мы здесь не для того, чтобы чай пить, собираемся. Мы собираемся
