Мы не можем (не) быть вместе - Сара Ривенс

следовать. Один промах — и Грейс мертва.

Я нахмурился. Эш говорил серьезно. Один промах — и мою Беллу убьют… Это все моя вина.

— Возьми машину и отправляйся в Сан-Диего. — Он что-то написал на клочке бумаги. — Вот по этому адресу. Там живет одна женщина. Притворись другом Джонс. Позвони, когда будешь у нее.

Он протянул мне адрес. Я понял, что он задумал. Положив руки мне на плечи, Эш промолвил:

— Даю слово, я верну ее тебе живой, но обещай, что будешь следовать плану.

Меня трясло от ярости. Уильям держит Изабеллу в заложниках где-то в глуши. Я обещал беречь ее и защищать от опасности, но не смог.

Ее похитили. Черт возьми, ее втянули в семейные разборки.

Все это моя вина.

— Вот поэтому я запретил себе влюбляться, — сказал Эш как бы самому себе. — Сердце не должно затмевать разум в таких ситуациях. Я пойду вниз готовить план, пока ты смотаешься в Сан-Диего.

Я тут же взял себя в руки. Белла в опасности. Сейчас не время жалеть себя. Я еще успею себя обругать, когда найду ее. Я должен спасти ее от Уильяма. Рискуя жизнью.

Глава сорок вторая План Бен

Наконец-то я приехал по адресу, который дал Эш. Еще из машины я заметил пожилую женщину, сидевшую на крыльце маленького домика. Глаза ее были закрыты; возможно, она спала.

Это была мама Изобел Джонс.

Если Эш прислал меня сюда, значит он ищет способ надавить на пленницу.

Я вылез из машины и решительным шагом подошел к крыльцу.

— Добрый день, мэм, — поздоровался я.

Не открывая глаз, она улыбнулась:

— Добрый день.

— Я друг Изобел, меня зовут Бен.

Твоя дочь — ничтожная сучка.

— Правда? — спросила она, улыбаясь еще шире. — Очень приятно, Бен. Меня зовут Нора. Я мама Изобел. Ты пришел к ней?

Я нахмурился. Почему она не открывает глаз?

— Идем в дом!

В дом?

Она встала, держась за подлокотник кресла. Затем коснулась пальцами стены. Теперь я все понял: она была слепой.

Опираясь на трость, она открыла дверь.

— Изобел! — позвала она; я нахмурился. — К тебе пришли!

Может, я ошибся адресом?

Мэм, ваша дочь сейчас гниет в подвале.

По лестнице спустилась девушка моего возраста, печально улыбаясь. Она провела маму Джонс в гостиную и вернулась ко мне.

— Простите миссис Джонс, но я не Изобел…

— Я вижу, — усмехнулся я, разыгрывая удивление. — А кто вы?

— Эми, — представилась она, пожимая мне руку. — Я сиделка. Если вы ищете Изобел, боюсь, здесь вы ее не найдете.

— Миссис Джонс знает, что вы не Изобел? — спросил я, нахмурив брови.

— Нет, она думает, что я ее дочка, — призналась она, поморщившись. — Это из-за болезни.

— Болезни?

— У нее Альцгеймер. К тому же она слепая. Изобел не приезжала как минимум год. У вас нет ее контактов?

У меня есть она сама, Эми.

— Я… Нет, мы познакомились несколько лет назад, я сейчас проездом в Сан-Диего, — соврал я, пожимая плечами. — Ладно, тогда я, наверное…

— Изобел! Пригласи юношу выпить со мной чашечку чая!

Отлично. Именно это мне и нужно.

Эми с улыбкой пригласила меня сесть. Пользуясь случаем, я незаметно набрал Эша, чтобы он мог слышать нашу беседу.

Никогда не показывайте Эшу свои слабые стороны. Он использует их в своих целях.

— Как вы познакомились с моей дочерью? — спросила мама Джонс, улыбаясь с закрытыми глазами.

— Я… Мы познакомились несколько лет назад на Манхэттене. Потом потеряли связь.

Эми заваривала чай для миссис Джонс. Ее каштановые волосы напомнили о Белле. Меня больно кольнуло, и я напрягся еще сильнее. Холодея, я проверил телефон и увидел, что Эш уже несколько минут слушает разговор.

— Изобел никогда не рассказывала ни о друзьях, ни о любимых, — грустно призналась старушка, — но я очень рада познакомиться с тобой, юноша!

Эми поставила чашки на кофейный столик и села рядом со мной.

— Она всегда хотела учиться в университете. Но когда я попала в аварию, ей пришлось остаться со мной.

— Вот оно что…

Когда Эш отключился, я понял, что моя миссия завершена. Я сунул телефон в карман, рассеянно слушая маму Джонс. Нет времени чаи гонять. Пора сваливать отсюда.

Я попрощался, и Эми проводила меня.

— Изобел каждый месяц отправляет маме деньги, — сказала она. — Не знаю, где она работает, даже где живет. Но она очень давно не приезжала сюда.

По дороге я позвонил Белле, но снова попал на автоответчик. Меня сжигала ярость. Я ненавидел себя. Невыносимо было осознавать, что она в руках этого негодяя из-за меня. Не надо было сближаться с ней, не надо было возвращаться в ее жизнь. Сейчас ей, скорее всего, больно, холодно; возможно, она умирает. Уильям способен на многое, и при мысли о том, что он прикасается к ней, меня выворачивало наизнанку.

Я вцепился в руль, не сводя глаз с дороги, потому что потерял самообладание от злости.

Девушка, которую я люблю, может умереть. И ее убийца — я.

Было три часа дня. Я ехал два часа до Сан-Диего, еще два часа ехать обратно.

Я с силой ударил по рулю и закричал от ярости. Гнев пожирал меня изнутри; от невозможности спасти Беллу я сходил с ума.

— СУКА, МАТЬ ТВОЮ!

Часть меня рвалась искать Беллу самостоятельно, но я знал, что план Эша требует четкого исполнения. «Один промах — и Грейс мертва».

Я запретил себе нарушать план, потому что жизнь Беллы была в наших руках. В моих руках.

Какое же я дерьмо. Я ее не заслуживаю. Она не заслужила того, что с ней происходит из-за меня.

И вдруг перед глазами возник образ дяди Роба. В памяти всплыло его израненное лицо, его предсмертные судороги, и меня замутило.

Съехав на обочину, я выпрыгнул из машины и проблевался прямо на траву. Сучий потрох. А если Белла окажется на месте дяди Роба? Вдруг он с ней что-то сделает? Причинит боль? Изнасилует? От этих мыслей желудок снова свело.

Отдышавшись, я сел в машину и газанул.

Я ненавидел себя, как наверняка ненавидит меня сейчас Белла. Я сдержу обещание, хотя, конечно, потеряю ее после этого. Но я просто не могу себе позволить снова подвергнуть ее опасности. Я слишком влюблен, чтобы позволить ей умереть из-за меня. Сука, Эш был прав.

«Я запретил себе влюбляться».

Наконец-то я понял, почему он скрывает свои чувства. Наш мир слишком опасен, чтобы привязываться. Наш мир слишком опасен, чтобы любить.

— И что она