История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции - Сергей Нефедов

Россия все-таки сумела создать свою скорострельную трехдюймовую пушку, но уровень насыщения артиллерией в русской армии был вдвое меньше, чем в германской, и самое главное – промышленность не могла обеспечить выпуск нужного количества боеприпасов.[1429] Военное ведомство постоянно требовало увеличения расходов, и это создавало крайнее напряжение в государственных финансах. В 1884 году морской министр представил Александру III доклад, в котором писал, что «Россия без самоубийства не может выйти из ареопага великих держав и заставить забыть о себе». В ответ министр финансов Н. Х. Бунге указал на истощение платежных сил крестьянства: «Идти далее по пути увеличения расходов, покрываемых займами или непосильными для плательщиков налогами, значило бы… идти на самоубийство».[1430] Другой министр финансов, С. Ю. Витте, объясняя тяжелое положение в сельской экономике, говорил Николаю II, что если сократить армию на четверть или на треть, то найдутся деньги и для сельского хозяйства.[1431] Таким образом, социальная система России находилась под постоянным давлением извне и изнутри: с одной стороны, военная угроза извне требовала увеличения налогов, с другой стороны, повышающееся демографическое давление требовало уменьшить налоги.[1432] Как и предсказывает демографически-структурная теория, в условиях Сжатия финансовый кризис стал перманентным. В конечном счете военная неподготовленность привела к поражениям в ходе сражений Первой мировой войны, и социальная система рухнула под напором внутреннего и внешнего давления.

7.2. Бонапартизм и традиционалистская реакция в Европе

Для того чтобы проследить, как военное и промышленное развитие влияло на социальную эволюцию стран Европы, нам необходимо вернуться назад, к той ситуации, которая создалась после революций 1848 года.

Как отмечалось выше, революция породила традиционалистскую реакцию, и голосами крестьян Луи Наполеон был избран президентом Франции. 2 декабря 1851 года, опираясь на армию, он произвел государственный переворот и вскоре через посредство плебисцита объявил себя императором Наполеоном III. Новая конституция восстановила всеобщие выборы в Законодательное собрание, но лишила его права законодательной инициативы; правительство было ответственно только перед императором. Таким образом, восстанавливалась почти неограниченная монархия с декоративными конституционными учреждениями – положение, существовавшее при Наполеоне I, в эпоху до промышленной революции.[1433]

Также как власть Наполеона I, автократия Наполеона III была порождена длительным социальным конфликтом, и император выступал в роли примирителя классов и партий. «Моя цель заключается в том, – говорил Луи Наполеон в 1852 году, – чтобы примирить всех французов на основе крепкой власти, морали, национальной гордости и любви к трудолюбивым и страдающим классам».[1434] Этого примирения император собирался достичь с помощью методов государственного регулирования, используя средства, полученные от налогов, для инвестиций как в экономику, так и в социальную сферу. Наполеон был противником либеральных экономических идей; он полагал, что ответственность за справедливое распределение богатств лежит на государстве, и оно должно обеспечивать трудящихся либо работой, либо средствами к существованию.[1435]

В принципе эти теоретические установки новой империи почти не отличались от этатизма времен просвещенной монархии с ее теорией «всеобщего блага» и «регулярного государства». Однако, как указывает А. Н. Медушевский, специфика нового политического режима – «бонапартизма» – заключалась в том, что он возник на основе народного волеизъявления и стремился представить себя как воплощение власти народа.[1436] Как отмечалось выше, Наполеон III ввел всеобщее избирательное право и был провозглашен императором на основе всенародного голосования. Это означало, что социальной опорой Второй империи являются не 180 тыс. богатых избирателей, как при Луи Филиппе, а широкие народные массы. Действительно, буржуазия, которую Наполеон III лишил власти, была враждебна императору вплоть до его пленения при Седане.[1437]

Другое существенное отличие бонапартистского режима от просвещенных монархий прошлого заключалось в том, что он был порожден острым социальным конфликтом в рамках нового, модернизирующегося общества; в этом конфликте участвовали новые социальные слои, рабочие и промышленная буржуазия, и новой власти пришлось примирять эти новые классы и учитывать их интересы. Этатистская монархия училась управлять новым обществом, и первым идеологом бонапартизма был сам Луи Наполеон, написавший в 1844 году книгу «Уничтожение нищеты». Бонапартизм в интерпретации своего основателя признавал неприкосновенность частной собственности, но в то же время стремился обеспечить рабочим право на труд и социальное обеспечение. Придя к власти, Наполеон III конфисковал собственность прежней Орлеанской династии и направил полученные средства на создание обществ взаимопомощи рабочих, пенсионных фондов, а также на строительство дешевого жилья для бедняков. Чтобы помочь попавшим в сети ростовщиков крестьянам, был создан банк «поземельного кредита», предоставлявший займы на льготных условиях. Эта политика уступок низшим классам поначалу вызвала энтузиазм в рядах социалистов, и Прудон объявил бонапартистский переворот началом «социальной революции», однако продолжения «революции» не последовало; уступки были ограниченными и преследовали цель поддержания баланса социальных отношений. Французские историки называют эту политику «социальным наполеонизмом»; как мы увидим далее, она имеет много общего с политикой О. Бисмарка в Германии и С. Ю. Витте в России – бонапартизм был общеевропейским явлением, не только XIX, но и XX века.[1438]

Как отмечалось выше, бонапартизм был связан с традиционалистской реакцией на распространение английской диффузионной волны. В этом контексте характерно обращение новой автократии за поддержкой к естественному носителю традиций – церкви. Католическая церковь стала осуществлять надзор и контроль за народным образованием; она получала значительные субсидии от государства и энергично поддерживала во время выборов так называемых «официальных кандидатов».[1439]

Еще одной чертой бонапартизма, характерной для всякой новой власти, было стремление к самоутверждению путем военной экспансии. Военные победы – как показал Наполеон I – были наиболее эффективным путем консолидации общества, расколотого острым социальным конфликтом. Наполеон III унаследовал эту традицию «национальной славы», и армия приветствовала его приход к власти.[1440] Пытаясь успокоить европейских дипломатов, Наполеон III постоянно повторял, что «империя – это мир», но в действительности империя принесла с собой бесконечные войны: с Россией, с Австрией, колониальные экспедиции в Индокитай и Мексику. Штуцер и пушка Ля-Гитта поначалу приносили победы французской армии, и на короткое время Франция стала сильнейшим государством Европы. Военные победы Франции породили диффузионную волну подражания – соседние государства заимствовали как пушки французской конструкции, так и французский бонапартизм.

Французское влияние было особенно сильным в странах, непосредственно граничащих с Францией – в Австрии и Пруссии. Как отмечалось выше, в 1840 – 1850-х годах Пруссия подвергалась интенсивному воздействию английской диффузионной волны, которое (в сочетании с внутренними процессами) привело к революции 1848 года. Диффузионное воздействие продолжалось и после революции; оно проявлялось, в частности, в заимствовании технических достижений, в наплыве английских капиталов, которые вкладывались в германскую экономику, в обогащении и усилении буржуазии и в дальнейшем распространении либерализма. Обладая большими финансовыми возможностями и благодаря этому контролируя прессу, либеральная буржуазия оказывала все усиливавшееся давление на монархию и в 1858 году добилась назначения на пост премьер-министра либерального бюрократа Шверина. В этом же году либералы одержали победу на выборах в ландтаг и фактически оттеснили монархистов от власти. Линия противостояния в борьбе за власть проходила между либеральной буржуазией и прусской этатистской монархией, опиравшейся на дворянское армейское офицерство и дисциплинированную бюрократию. В марте 1862 году король Фридрих Вильгельм IV уволил в отставку Шверина, но новое правительство не могло управлять страной из-за противодействия не утверждавшего бюджет либерального ландтага. Буржуазная оппозиция открыто угрожала королю и его министрам возбудить, как в 1848 году, рабочее восстание, и «тогда они легко могут разделить судьбу Бурбонов». Король уже подумывал об отречении, но монархическая партия убедила его проявить твердость и назначить премьер-министром Отто фон Бисмарка, который стал управлять страной, нарушая конституцию и не обращая внимания на ландтаг.[1441]