Вельяминовы. Начало пути. Книга 1 - Нелли Шульман

— А как показало ваше московское путешествие, — Джон помедлил, — вы — человек смелый. Вы неосторожный пока немного, но это пройдет. И поверьте, — он внезапно наклонился к Пете, — я очень сочувствую вашей потере.

— Спасибо, — сказал Петя, глядя в ночное, черное окно.

Она приходила редко — самыми глубокими, самыми одинокими ночами. В конце концов, он смирился и просто ждал ее появления. Она ложилась рядом, — маленькая, легкая, смешно терлась о его плечо, — будто котенок, и брала его руку в свои пальцы.

Ничего не было. Это раньше, — на Поморье, на зимовке, — он просыпался с мучительной болью, тяжело дыша, ощущая ее тело у себя в руках, и до крови кусал губы. Сейчас она просто была рядом — тенью, легким вздохом, шепотом, а на рассвете исчезала .

— Что я должен делать? — повернулся юноша к гостю.

Воронцов внимательно слушал все, что ему говорили. Он, было, потянулся за пером, но Джон только покачал головой.

— Понятно, — наконец, сказал Петя. «Но это будет нелегко»

— А легкости, Питер, — юноша похолодел, — вроде и не был этот незаметный человечек похож на Аникея Строганова, но металл в его голосе звучал такой же, — ее ведь никто не обещал.

— Но я уже сказал, что уезжаю, — вдруг вспомнил Петя.

— А вы и уедете. В Рим, — ответил разведчик. «Сходите на прием к герцогине, потом езжайте в Геную, застрахуйте ваши ткани, а оттуда — отправитесь на юг. Вы мне сейчас нужны при папском дворе».

Он достал из кармана связку бумаг.

— Вот ваши рекомендательные письма. Вы у нас теперь тайный католик, кстати, и горячий сторонник Марии Стюарт. Советую освежить в памяти латынь.

— Спасибо, — ответил Петя, — я ее и не забывал. Только вот я англиканин.

— Мальчик, — рассмеялся Джон, — если я тебя отправлю в Стамбул, ты у меня и турком станешь.

— А можете? — поинтересовался Петя.

— Что могу? — не понял разведчик.

— Отправить в Стамбул, — юноша улыбнулся.

— Могу, но не буду, — ехидно ответил разведчик, поднимаясь. «Вы мне здесь нужнее».

— Да, и еще — о дамах, — Джон обернулся, уже с порога. «Забудь о ней, — ты знаешь, о ком я говорю, — раз и навсегда. И чтобы более никаких там Маргарит, или еще кого-нибудь».

Петя побледнел — про Маргариту знали только он и сама Маргарита. По крайней мере, он так думал.

Гость усмехнулся. «Не думаю, что герцог Гиз обрадуется, узнав о маленьком парижском приключении его невесты».

— Нет, — жестко ответил Воронцов. «Даже не просите. Больше никого не будет — это я вам могу обещать, но ее я не оставлю».

Джон посмотрел на него — с жалостью. «Мальчик, — он помолчал, — если бы ты знал, сколько хороших людей погибло из-за страсти».

Петя вспомнил, как горела единая свеча в маленьком окошке под самой крышей, как нежны были ее губы, и тих, едва слышен шепот: «Милый мой…»

— Знаю, — тихо сказал Воронцов и добавил: «Она все равно будет моей — не сейчас, так позже».

— Где мои двадцать три года, — тяжело вздохнул Джон. «Хорошо, только будьте осторожны, и хватит чужих жен или невест, понятно? — закончил разведчик. «Я не хочу, чтобы вас проткнул шпагой ревнивый муж. Лучше ходите к шлюхам».

— Я не люблю шлюх, — тихо ответил Петя. «И кроме нее, мне никто не нужен».

Джон закатил глаза. «Вот же упрямая у вас семейка. Ладно, счастливо оставаться, Питер.

Как меня найти — вы знаете. В случае чего-то срочного — связь через Джованни, я вам о нем говорил».

Петя угрюмо кивнул, не поднимая глаз. Когда он посмотрел на дверь, гостя уже не было — даже половицы не заскрипели.

Окна виллы дель Поджио, резиденции герцогини Изабеллы Медичи, были открыты в теплую августовскую ночь. Из сада пахло какими-то сладкими цветами — так, что кружилась голова.

Дамы обмахивались вышитыми веерами, похожими на перья невиданных птиц.

— Синьор Пьетро, а правда, что вы убили белого медведя? — глаза дам — голубые, серые, карие, — обратились на него.

— Трех, — лениво сказал Петя, рассматривая свои аккуратно отполированные ногти.

Дамы ахнули — в один голос.

Петя вдруг вспомнил слова покойного Василия: «Потом бабам рассказывать будешь — они тебе сразу дадут».

— А что случилось с вашей рукой? — спросила наиболее смелая, рыжеволосая Леонора ди Толедо, невеста младшего сына герцога Медичи.

— Я отморозил себе пальцы, спасая товарища, и потом отрезал их кинжалом. Сам, — Воронцов посмотрел на дам и понял, что дальше можно и не продолжать — любая из них была готова на все и прямо сейчас.

— Святая Мадонна! — женщины чуть было не упали в обморок. «А вам было больно?»

— Не так больно, синьоры, как покидать вас, — поднял он красивую бровь.

— Но, поскольку боли я предпочитаю удовольствия, — тут некоторые дамы покраснели, — то я решил пока остаться в Италии. Съезжу по делам на юг, а потом вернусь, — Петя улыбнулся.

Леонора даже захлопала в ладоши.

Воронцов бросил взгляд на герцогиню — она так и стояла, разговаривая с кем-то, не поворачиваясь к ним, не обращая на него внимания.

— Проклятый английский коротышка, — прошипел кондотьер Орсини, глядя на Воронцова.

«Франческо-, - обернулся он.

Франческо Медичи, шурин Орсини и наследник тосканского трона, прикрыл темные глаза длинными ресницами. «Опять ревнуешь? — усмехнулся мужчина.

— Что они делают? — Орсини будто нехотя погладил рукоятку кинжала.

— Охотятся, слушают музыку, читают стихи, — Франческо вдруг рассмеялся. «Он любит Петрарку».

Орсини еле слышно выругался. «Одни?».

Шурин усмехнулся. «Синьор Корвино у нас никогда не бывает один — он и шагу не может пройти без того, чтобы его не окружили дамы».

— И моя жена? — кондотьер посмотрел на прямую спину Изабеллы. Каштановые волосы были уложены в сложное переплетение кос, и увиты нитями драгоценных камней.

Франческо пожал плечами. «Он подарил герцогине комнатную собачку, но если ты, Паоло, будешь убивать всех, кто дарит твоей жене лошадей, соколов или еще что-нибудь, то в Тоскане не останется, ни одного мужчины».

— И хорошо бы, — Орсини вдруг раздул ноздри. «Он мне прислал два уха».

— Разных? — вежливо спросил Франческо, любуясь сиянием перстней на своих пальцах.

— Да, — вздохнул Орсини.

— Паоло, — закатил глаза его собеседник. «Твоя жена старше этого Корвино на пять лет — при всем уважении к Изабелле, она для него попросту приличная замужняя дама.

Я бы на твоем месте не волновался, а уж если кому-то и надо беспокоиться, так это моему брату Пьетро, — посмотри, как глядит Леонора на этого англичанина. А твоя жена его и вовсе не замечает».

— Почему же тогда он читает ей стихи и дарит собак? — недоверчиво спросил кондотьер.

— Потому что это Флоренция, Паоло, а не грязная горная деревня. Ты не равняй мою сестру со своими крестьянками из Браччано, которые и паре золотых рады, — жестко сказал Франческо Медичи. «Корвино просто вежливый юноша».

— Который владеет шпагой, будто сам дьявол его учил, — хмуро сказал Орсини.

Шурин пожал плечами. «Да, и он еще играет с твоей женой в шахматы. Она выигрывает, кстати.

— Так что оставь свою ревность и прекращай подсылать к моим гостям наемных убийц — это плохо для торговли».

— Ваша светлость, — услышал Орсини томный голос с английским акцентом. «Позвольте поблагодарить вас за гостеприимство».

Наглец Корвино смотрел на него, — подняв голову, и кондотьер вдруг подумал, что на самом деле в бою — такие солдаты лучше. Быстрее, умнее и выносливей.

— Вам надо благодарить мою жену, — хмуро сказал Орсини. «Это ее праздник».

— Непременно, — кивнул англичанин. «Мы вчера обедали с Доменико Спини, и он упомянул, что в следующем году вы собираетесь выйти в море — на восток, как я понимаю? — Корвино тонко улыбнулся и добавил: «А то я подписал контракты на поставку тканей — довольно большая сумма, — хотелось бы знать, что с грузом все будет в порядке».

— Будет, будет, — ответил Орсини. «Думаете, вы один торговец, который беспокоится о своей прибыли? Да и помимо вас — Священная Лига не потерпит больше господства турок в Средиземном море».

— Ваша светлость, — искренне сказал Воронцов, — английские католики благодарят Всевышнего и его наместника на земле, святейшего папу Пия, за создание Священной Лиги. Да хранит вас в бою Мадонна и все святые, — он перекрестился.

— Кстати о войне, — Орсини посмотрел на англичанина. «Где это вы так научились владеть шпагой?»

— Там и сям, ваша светлость, — рассмеялся Корвино. «Там и сям. Простите, — он поклонился, «я должен еще засвидетельствовать свое почтение герцогу Франческо».

— Синьор Пьетро! — герцогиня стояла совсем рядом с ним, и пахло от нее — розами. «Я слышала, вы завтра отправляетесь в Геную?»

— Да, ваша светлость, а оттуда — уже на юг. Как раз успею в дороге перечитать весь «Декамерон» синьора Бокаччо, — улыбнулся Воронцов.