Испивший тьмы - Замиль Ахтар

– Я помню только, как убегала от Иона. А потом бежала к нему с кинжалом в руке. Должно быть, он этого не ожидал.

– Ты сделала то, что не удалось мне. А я способен метать молнии. – Я посмотрел на широко распахнутые южные ворота, за которыми всего в нескольких шагах расстилались свежие поля крови. – Я должен идти. Мне нужно завоевать еще один форт.

– Погоди. На этот раз я должна пойти с тобой.

– Плохая мысль. Там поле боя, страшнее которого я еще не видел.

– Васко просто продолжит убегать от тебя.

– Значит, я продолжу догонять.

– Послушай меня, пожалуйста. Они знают, что ты налетишь на них, как буря. Ты уже показал свою руку, и Васко убьет Ану раньше, чем ты подберешься к нему. – Она содрогнулась, мысль была слишком страшная. – А я? – Она болезненно вздохнула. – Будет так же, как с Ионом. Они не ожидают увидеть у меня ядовитые клыки. Только я могу подобраться к Васко и убить его. И только тогда мы с Аной будем наконец свободны.

Она убила одного человека и уже планирует убийство другого. Она больше не мирная женщина. Она больше не вернется в горный монастырь и не закроется от войн, топящих мир в крови.

Она решила уложить своих врагов в изрытую воронками землю. Я уважал это желание и в каком-то нездоровом смысле даже восхищался им. Теперь она убийца, как и я. Мы стали ближе. Мне даже хотелось поцеловать ее, чтобы узнать, какова на вкус женщина-убийца. Темное сердце жаждет такого же, чтобы в аду не было одиноко.

И все же я жалел ее. Мне хотелось опустить свои черные стены и заплакать. Она не понимала, что этот путь не имеет конца. Убийство одного врага порождает новых, пока, чтобы чувствовать себя в безопасности, не придется хоронить целые семьи, уничтожать города, истреблять народы. Но тогда ты становишься той самой опасностью, которой когда-то боялся. Становишься тем, кто должен умереть, чтобы другие чувствовали себя спокойно. И где конец этим убийствам? Когда хоть кто-нибудь из нас сможет почувствовать себя в безопасности?

– Это твоя битва. – Я был всего лишь демоном, которого она воскресила, чтобы убить своих врагов. Какое я имею право удерживать ее? Я похлопал по седлу позади себя. – Запрыгивай.

30. Васко

Обосновавшись в четвертом форте, нависавшем над полем боя подобно красному титану, мы начали исполнять план с притворным отступлением. Крум водрузил знамена на башнях второго форта и теперь атаковал наши позиции у третьего, и я приказал пяти сотням солдат покинуть ряды и скакать в Мертвый лес, где им следовало ждать Крума. Таким образом, появилась свободная полоса, ведущая от второго к третьему и четвертому фортам, а затем вглубь древнего леса.

Я наблюдал, как Крум с женами скачет по ней во главе авангарда с развевающимися знаменами с изображением улыбающегося дерева. Похоже, он любит быть острием копья? Он вел войска сам, как императоры древности. Самая большая глупость, которую может совершить военачальник, хотя именно такая бравада, как правило, и вдохновляет людей идти на бой.

Пропустив Крума, я расплатился с Таурви, и это уменьшило бремя на моих плечах. Я надеялся, что она оставит меня в покое, но с дэвами ни в чем нельзя быть уверенным. Их трудно назвать честными существами, если выразиться очень мягко.

– Он хочет куда-то добраться, это очевидно, – произнес Деметрий, когда мы выглянули из башни.

– Пока за ним не могут последовать все тумены, это нам на руку. Если я вижу, как мой предводитель покидает поле боя, я тоже захочу так сделать. Будем надеяться, что им хватит ума ускакать в ледяные Пустоши.

– Кардам Крум и несколько сотен его лучших всадников все равно остаются в сердце нашей родной страны.

– Я загоню Крума в пустыню Демона, если потребуется. – Я сел в деревянное кресло и вытянул усталые ноги в кожаных сапогах для верховой езды. – Форт и командование на тебе.

Деметрий приложил руку к нагрудной пластине прямо над одним из четырех глаз Цессиэли.

– Мы перестроим боевые порядки по твоему совету. Отсечем хвост от головы. У меня хорошее предчувствие.

Это будет нелегко. Наблюдая с башни, я видел много отваги с обеих сторон. Дай человеку меч и отправь его сражаться с другим мечником – и узнаешь, кто трус, а кто зверь. Некоторые больше стремятся обрывать чужие жизни, чем уберечь собственную. Мы называем это отвагой, но «кровожадность» подошла бы лучше.

Солдаты Компании отлично себя показывали. Где бы ни стояли подразделения копейщиков и аркебузиров, воины Крума не могли прорвать их ряды, словно на полном скаку натыкались на железную стену.

Я смотрел, как двадцать воинов из Черного фронта вступают в схватку со спешившимися рубади, которые пытались обойти с фланга один отряд. Началась рукопашная. Бойцы Черного фронта уворачивались от стрел, а затем скрестили копья и мечи. Сталь запела о сталь, дерево о дерево. Битва то разгоралась, то затихала, но в конце концов воины Черного фронта уничтожили рубади, хотя к концу схватки их осталось только девять.

Так растянуть поле боя было не худшей идеей. Это позволило нам выигрывать больше стычек и быстрее. Потому что мы так закрепились, что скорость всадников Крума почти не имела значения. А вот его численность имела. На каждый проигранный бой нам нужно было выиграть четыре, а значит, мы должны быть в четыре раза лучше. Нелегкая задача против орды рубади и рутенцев, рождавшихся с луками и топорами в руках.

Вдалеке рубадийские лучники выманили отряд паладинов за пределы оборонительной линии. На солдат обрушился град стрел, и, хотя их доспехи и щиты обычно выдерживали множество залпов, большинство пало жертвой ошеломительной меткости, скорости и свирепости рубадийских лучников. Не успел я вытереть с глаз пыль, как десять наших бойцов из двух тысяч уже лежали на земле, утыканные стрелами, а враг не понес никаких потерь.

Рано или поздно математика обернется против нас. Надо перестроить позиции. Это принесет двойную пользу – отсечет Кардама Крума от его туменов.

Когда я спускался вниз по винтовой лестнице башни, наверх бежал имперский гонец, весь мокрый от пота. Он бежал так быстро, что половина ремней его доспехов расстегнулась и спадала.

– В лесу колдун. Убивает людей десятками одним щелчком черных пальцев.

– Опиши, на что он способен.

– Он порождает молнию. Убивает всех вокруг. Гром, падающий с небес.

Похоже на то, как Ион описывал Михея. Он идет за Аной и готов даже жертвовать соотечественниками ради того, чтобы ее вернуть.