Архивы Дрездена: Поле боя. Сочельник - Джим Батчер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сделал глубокий вдох, затем выдох:
– Это мы еще посмотрим.
Мэб сверкнула глазами, но у нее был вид человека, ожидавшего услышать именно такой ответ. Она кивнула мне, словно приветствуя противника:
– Да, посмотрим.
Машиной Молли рулил какой-то сидхе. С ходу я не понял, мужчина это или женщина, но предположил, что, пока буду выяснять пол водителя, он успеет меня прикончить, причем раз десять.
– Ты ничего не слышишь, – сказала Молли сидхе.
Тот поежился и кивнул.
Моя бывшая ученица пояснила мне:
– Я имела в виду, в буквальном смысле. Это глас Зимнего Приказа. Шофер будет глух, пока я не прикажу обратного.
Она опустила шторку, отделявшую передние сиденья от задних.
– Твой водитель умеет читать по губам? – предположил я.
– Правильнее считать, что умеет, – ответила Молли. – Таков уж Зимний двор. – Она сложила руки на коленях и скрестила ноги, а поскольку на ней был консервативный деловой костюм с иголочки, этот жест выглядел невероятно мило. – Поверить не могу, что она продает тебя Ларе, будто жеребца.
– Тут я должен сказать спасибо за комплимент? – спросил я.
Она примирительно взмахнула рукой:
– Ты понял, о чем я. Это был бессовестный поступок.
– И общепринятый. Примерно с самого начала времен. Бракосочетание пары, символизирующее объединение двух государств, скрепляется ритуальным актом верховной магии и практикуется с завидной регулярностью, поскольку приносит свои плоды.
– Интересно, кого ты вздумал учить, Сократ? – скептически взглянула на меня Молли.
– Прости. – Я поднял руку, признав, что заговариваюсь. – Я… устал.
Зимняя Леди скроила рожицу и отвернулась к окну:
– Ничего страшного. Зря я придираюсь. – Она покачала головой. – Все равно не верится, что Мэб так поступила с тобой. Не когда-то, а именно сейчас, когда на могиле Мёрфи еще не улеглась пыль.
Нет.
Не улеглась.
Какое-то время я смотрел в окно и позволял миру творить со мной всякие вещи. По-моему, Молли что-то говорила.
– Ты не слышал ни слова, верно? – спросила она чуть позже.
Я проморгался и порылся в памяти, но, как оказалось, не особо следил за нитью разговора.
– Прости, – сказал я. – В смысле, я не извиняюсь. Мне плохо, и это надо учитывать. Но прости, что я действую тебе на нервы.
– Нет-нет, я все понимаю, – грустно улыбнулась Молли. – Когда теряешь настолько близкого человека… Когда его больше нет… На какое-то время становишься сам не свой.
Я взглянул на нее, опомнился и хотел было извиниться, но Молли предугадала это и решительно помотала головой, хотя глаза ее заблестели от слез:
– С этим мы уже разобрались. Было по-настоящему больно, деваться было некуда, но я переболела, и все осталось в прошлом.
Я коснулся ее щеки. Молли закрыла глаза и прижалась к моей ладони:
– Соболезную, Гарри. Она была хорошим человеком.
Я покивал, но не смог ничего ответить, да и в глазах все расплылось.
– Но послушай, – продолжала она, – я вовсе не жду, что ты сможешь держать себя в руках. Период сейчас непростой, и временами ты, скорее всего, будешь вести себя как осел, имея на то полное право, хотя все мы будем признательны, если этого не произойдет. Рядом с тобой хватает людей, понимающих, чего тебе стоила та ночь. Зализывая раны, ты будешь ворчать и огрызаться. Это неприятно, но вполне предсказуемо. – Она заглянула мне в глаза. – Так что да, какое-то время тебе будет плохо, и это нормально. Так залечиваются подобные раны. А когда все утрясется, я останусь твоим другом.
– Ох, ну слава богу. – Я усмехнулся, хотя на деле в моих словах крылась лишь малая доля шутки. – Эта ситуация с Ларой, в которую втянула меня Мэб… Я не могу с этим смириться.
– По-моему, Лара тоже не ожидала, что события начнут развиваться с такой скоростью, – сухо заметила Молли. – Этот год мы выторговали не только для тебя, но и для нее.
– Вот и славно. Целый год впереди. Необязательно решать все вопросы прямо сейчас. – Я откинулся на спинку сиденья и провел по глазам ладонью. – Не в том я состоянии.
– Дай договорить, – сказала Молли с некоторой горечью в голосе. Она взяла мою руку и крепко сжала в обеих ладонях. – Гарри, ты и мой Рыцарь тоже. Я многим тебе обязана, и я на твоей стороне. Можешь на меня рассчитывать. И сейчас, и в будущем.
– Спасибо, Молл.
Она ответила мимолетной улыбкой, а затем закусила губу:
– Как я выгляжу?
Ее волосы, снова золотисто-каштановые, какими были от природы, непринужденно струились по плечам. Минимум макияжа, матовая губная помада. Похоже, Молли набрала вес, и… что это? «Куриные лапки» в уголках глаз?
– Примерно так я выглядела бы, если… – Она всплеснула руками. – Как, черт возьми, можно прийти к родителям и сказать: «Привет, мама, папа, теперь я сексапильная злодейка и принцесса Феерии»?
В глазах у нее промелькнуло легкое отчаяние.
– Гарри, это была плохая идея. Придумаешь мне какое-нибудь оправдание, ладно? Мы же католики. При необходимости можем веками любезно умалчивать о самых очевидных проблемах.
– Нет, не можете. – Я ласково сжал ее руки. – Вы достойны большего.
– Они не поймут, – помотала головой Молли.
– Конечно. Если ты ничего не объяснишь, – сказал я.
– Дело во взгляде, – продолжила она. – В разочарованном взгляде отца. В бою с Корбом и его дружками мне не было страшно, а теперь страшно.
– Любовь нуждается в реальном фундаменте, – заметил я. – Надо рассказать им правду. Этот способ заслужить любовь и доверие трудно назвать хорошим, но он единственный.
– Да знаю, знаю, знаю! – Молли замахала обеими руками так, словно отгоняла рой насекомых, а затем шмыгнула носом и заморгала. – Просто надо было разгрузить голову. Представить, как я в панике бегу куда глаза глядят.
Автомобиль остановился у дома Карпентеров.
– Ну что, представила? – мягко спросил я. – А теперь пойдем.
И протянул руку.
Молли взяла ее и с легким недоумением улыбнулась:
– Ты никогда не давишь на меня, Гарри. Но и не сдаешь позиций. Интересно почему?
– Потому, что я на твоей стороне, малышка, не исключая всего этого ангажемента Зимней Леди. Но склонен считать, что твой успех на этом поприще связан не с дарами Мэб, а с родительским воспитанием. – Я кивнул в сторону дома. – Знаю, теперь ты вся в работе, но постарайся не забывать о своих корнях. И хотя бы время от времени выходи на проторенную дорожку. А не то и заплутать недолго.
– Эта дорожка… Думаешь, она начинается здесь?
Вместо ответа я открыл дверцу, вышел и потянул Молли за собой. Она, шепнув что-то водителю, выбралась под субботнее послеполуденное солнце, скрытое за тучами, что грозили новым дождем.
Мы
