Троя. Герои Троянской войны - Ирина Измайлова

За лесом вставало солнце, и вот уже струи его света прорвались сквозь зеленую завесу, рассеяли утренний полусумрак, и вода засверкала, как гигантское лезвие, и над нею замелькали, заметались, изумрудно блестя, громадные, как птицы, стрекозы.

Авлона и Патрокл сидели посреди плеса, на илистой влажной земле. Это было опасно: плес почти вровень с водой, а в этой реке наверняка водились крокодилы.

— Идем! — Авлона поднялась, чувствуя, что ее шатает, и пытаясь подавить головокружение.

Ее левая кисть все еще почти ничего не ощущала, и девочке пришлось приложить усилие, чтобы взять малыша за руку. Она стала вспоминать, с какой стороны была полоска рассвета, когда они летели, чтобы определить направление, куда нужно идти. Девочка твердо решила вернуться к горному кряжу. До пещеры добираться сутки, а это значит, что одним им туда идти нельзя — ночью снова могут напасть карлики. И Авлона задумала, дойдя до первых утесов, где лес уже отступал и заросли становились ниже и реже, остановиться там и развести костер, чтобы мужчины и Пентесилея, выбравшись из пещеры, нашли их по дыму этого костра, а ночью увидели огонь.

— Наверное, они уже вышли оттуда… Конечно, вышли, — убеждала она себя. — Они могут подумать, что мы погибли. Значит надо поскорее дойти до гор!

Девочка привыкла, летая на орлах, определять расстояние и сопоставлять время полета со временем пешего перехода. Правда, на этот раз от сильного напряжения и волнения она была не очень внимательна и плохо запомнила их путь. Но все же прикидывала, что, если им удастся пройти лес по прямой, то после полудня они выйдут к горам.

— Мы идем к папе с мамой? — спросил мальчик, шлепая по мокрому илу и норовя идти рядом с Авлоной, шаг в шаг.

— Да, мы идем к ним, — ответила она как можно тверже.

Заросли за речным берегом казались непроходимыми, и амазонка уже готова была прорубаться сквозь них, используя свою секиру, однако от берега начиналась звериная тропа. Лианы и ветви кустов низко опускались над ней, но Авлоне этот коридор оказался как раз по росту, а Патрокл был еще ниже.

«Опасно идти по тропе, — подумала девочка. — Здесь звери ходят на водопой. Правда, ночь прошла, а днем редкий зверь отправится к реке. И потом, крупного зверя я обязательно услышу или почувствую по дрожанию земли. Если что, мы успеем свернуть или взобраться по лианам на дерево!»

Прошедшая ночь убедила маленькую амазонку в отваге Патрокла. Он не только не проявил испуга во время нападения карликов, но и сам сумел отбиться от одного из них — во всяком случае, уродцу как следует попало. И сейчас мальчик и не думал ныть — он был готов к новому трудному пути. В нем текла кровь сразу двух великих героев, и его душа не ведала страха. Но все же ему было только два с половиной года, и он пока что не мог долго ходить, не испытывая усталости. Примерно через час ножки мальчика стали заплетаться. Он, как и Авлона, был обут в кожаные чулки, но сандалий поверх них не носил — во время долгих переходов взрослые несли его на себе, и у него не было надобности в сандалиях: на стоянках, там, где земля была мягкой и в траве не могли прятаться змеи, он бегал просто босиком. Сейчас же чулки без твердой подошвы оказались неудобны: вот уже несколько раз малыш споткнулся, наступив на что-то твердое и, видимо, причинив себе боль. Он не жаловался, только кусал губки и все чаще шмыгал носом.

Авлона это видела. Что делать? Взять его на плечи? Свод тропы для этого слишком низок, ветви и лианы станут задевать ребенка, мешать им идти. Подхватить в охапку? Но в этом случае у нее будут заняты руки, и она не сумеет защищаться, если на них внезапно кто-то нападет…

Девочка остановилась.

— Вот что, Патрокл, — проговорила она, усаживая мальчика на выступающий из земли корень и садясь напротив, прямо на землю. — Ты вырос уже большой, пора тебе носить сандалии. Я надену на тебя свои, хорошо? У тебя нога уже почти такая же, как у меня.

Говоря это, она поспешно расшнуровывала свои боевые сандалии.

— А ты? — спросил малыш.

— Я умею ходить просто босиком. Нас этому учат.

— Маму и тебя?

— Да. Всех амазонок. Потом мы и тебя научим. А в сандалиях ты сможешь быстрее идти. Ты не очень устал?

— Не! — мальчик помотал головкой, окруженной густым черным облаком кудрявых ахилловых волос. — Токо чу-туть! А мы будем затлакать?

Маленькая амазонка вздохнула. Есть хотелось и ей.

— Сегодня мы не будем завтракать, Патрокл. Придется потерпеть. Вот, когда придем к горам, то пообедаем. Я чего-нибудь добуду… Ты потерпишь?

— Потеплю.

Дальше двинулись гораздо скорее — теперь Патроклу было куда легче идти. Тропа все так же вела сквозь густые заросли, и Авлоне несколько раз показалось, что они сбиваются с направления: сквозь тройной шатер ветвей — кустов, лиан, древесных крон, очень трудно было определять, с какой стороны солнце, казалось, что оно светит отовсюду. Будь девочка одна, она давно взобралась бы на дерево и посмотрела, где они находятся и где горы, но оставлять внизу малыша было страшно…

К полудню лес стал редеть, но, выйдя из него, дети оказались не перед горным склоном, к которому Авлона рассчитывала выйти, а перед небольшим озером, за которым вновь начинались заросли, более низкие, но зато и более густые. Справа и слева его плотно обступал кустарник.

— Лона! — тихо сказал Патрокл. — Ноги боят!..

— Да… Надо отдохнуть, — проговорила девочка. — И что-то съесть надо. Погоди, сейчас придумаю.

Она усадила ребенка возле какого-то мощного ствола, огляделась и вслушалась. Хотя полуденный лес был куда менее шумным, чем утренний, в нем звучало немало голосов — птицы, древесные лягушки, обезьяны. Но чтобы кого-то из них поймать, надо пойти на охоту, углубиться в эти заросли. А как это сделать, если малыша нельзя оставить одного? И с собой его не взять — какая с ним охота?..

На одном из кустов, росших поблизости, было немало ягод, на вид совсем спелых, но Авлона не знала, что это за куст и не ядовиты ли его плоды. Хорошо бы найти птичье гнездо с яйцами!

— Лона! Земя на нас смотит!

Голос Патрокла мигом оторвал Авлону от ее размышлений и заставил вздрогнуть. «Земя» на языке малыша означало «змея». Маленькая амазонка обернулась мгновенно и, не раздумывая, взмахнула секирой.

Головка свесившейся с куста гадюки покатилась в траву.

— Вот и обед! — воскликнула, переводя дыхание, Авлона и сняла с ветки блестящее тело змейки.

Она была невелика, короче руки маленькой амазонки, но ничего другого у них не было.

Авлона быстро развела огонь. Испеченная в углях и золе змейка была неплоха на вкус, и хотя мяса в ней было совсем немного, дети все же утолили голод. Снятую со змеи кожу Авлона разрезала вдоль и обвязала вокруг талии, отчасти заменив ею свой пояс.