Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Носила ли жестокость азербайджанской кампании тот же характер, что и совершенная в то же время дальше к северу, на русско-турецкой границе? Здесь также злодеяния совершали чете «Специальной организации», возглавляемые Омером Наджи, но состоявшие из курдских гамидие, черкесов и национальных войск из Азербайджана. Следует также отметить, что, по словам иностранных свидетелей, такие действия были узаконены панисламистской идеологией.
Ситуация в Ване: от приказа о мобилизации до осады в апреле 1915 г.
В конце 1914 г. Тахсин-бей, имевший репутацию человека, придерживающегося умеренных взглядов, все еще оставался губернатором Вана. Во всей северной части вилайета, где армяне составляли большинство и где АРФ имела значительное политическое влияние, власти продолжали относиться к лидерам дашнаков с уважением; отношения дашнаков с местной группировкой младотурок, возглавляемой полковником Джафаром Тайаром и Кючюком Кязимом, оставались лояльными[1289]. Арам Манукян, Ишхан (Никол Микаэлян) и депутат парламента Аршак Врамян, избранный весной 1914 г., позаботились о смягчении проблем, возникших ввиду декларации приказа об общей мобилизации и первых реквизиций. Армянские лидеры были даже приглашены на церемонии по случаю отбытия войск на Кавказ в октябре[1290]. Однако произошло несколько происшествий, которые нарушили спокойствие в Ване: отзыв в Стамбул 29 августа Н. Хоффа, положивший полуофициальный конец армянским реформам; убийство в Баязеде местного лидера дашнаков в сентябре 1914 г.; арест трех лидеров гнчаковцев в городе Ван. В личной беседе с В. Папазяном Вахи Тахсин оправдал этот арест на том основании, что эти три гнчаковца провели тайные встречи в Румынии и готовили заговор против режима[1291]. Однако в то же время он старательно отмечает, насколько власти оценили верноподданническую политическую линию АРФ.
Одно событие служит барометром ситуации в Ване — это общая мобилизация. В Ване она прошла очень рано, начавшись при особых обстоятельствах в воскресенье 9 августа. Войска заняли свои позиции на широкой площади напротив собора Арарош незадолго до окончания церковной службы и все покидающие церковь мужчины, так же как все торговцы, имевшие магазины на площади, были задержаны и выведены прямо к городским казармам. Поскольку не соблюдалось возрастного деления, отбор мужчин призывного возраста занял несколько дней. Некоторые призывники вскоре дезертировали и подверглись активному преследованию властей. Тем временем армия начала реквизировать телеги и тягловый скот в деревнях[1292].
Такая ситуация наблюдалась везде, мобилизация крестьян приостановила полевые работы в тот самый момент, когда урожай начал поспевать. Непосредственным результатом стал существенный рост цен на хлеб. Для решения этих проблем прелатство и местные власти пришли к соглашению о предоставлении увольнения крестьянам для того, чтобы те могли собрать урожай, а также учителям хотя бы для временного проведения занятий. Армянские депутаты и предстоятель наставляли население безропотно подчиняться приказу о мобилизации[1293]. Приказ командующего 3-й армией Ахмеда Иззет-паши, бывшего военного министра, был издан в конце августа; в дополнение к десятине 2,5 процента урожая надлежало отправлять прямо ему в Эрзурум. Для исполнения приказа были мобилизованы фактически все еще доступные транспортные средства[1294]. Как почти во всех восточных вилайетах, уход всех мужчин на военную службу привел к серьезным проблемам безопасности в не обороняемых на тот момент деревнях. Соответственно прелат попросил вали разместить охрану в этих деревнях. Другая проблема, ставшая особо актуальной в ноябре, связана с реквизициями для армии. Не приходится говорить, что эта операция местных властей проходила при далеко не идиллических условиях. Война предоставила исключительную возможность для разграбления армянского имущества и получения реальных доходов при малых затратах, и совсем не обязательно, что именно армия получала выгоду от этих конфискаций. 2 декабря 1914 г. ванские торговцы направили в патриархию петицию с просьбой обратиться к министру юстиции от своего имени. Петиция была передана в министерство 14 декабря. В ней торговцы жаловались на то, что местные власти реквизировали товар стоимостью 20 000 турецких фунтов, без предложения малейшей компенсации взамен (в нарушение установленных правил), в результате чего они были не в состоянии оплатить военные налоги, налагаемые на них[1295].
Ситуация стала еще более напряженной после прибытия в конце сентября Джевдета, шурина Энвера. Джевдет был более радикально настроен, чем вали Тахсин-бей. Являясь албанцем по происхождению, он был сыном Тахира-паши, бывшего вали Вана, и часть своей юности он провел в городе. Он также был близким другом Аршака Врамяна с которым учился в одном классе в стамбульском «Мюлкийе». Таким образом, он детально ознакомился с ситуацией в Ване и осознал, что необходимо поддерживать дружеские отношения с местными руководителями АРФ, которые на протяжении долгого времени занимались решением повседневных проблем в области.
Вступление турок в войну привело, наряду другими значительными событиями, к изгнанию 21 ноября 1914 г. из города всех французских миссионеров; американские миссионеры, однако, остались[1296]. В тот же самый период первые военные действия привели к прибытию в город беженцев, спасавшихся бегством от боевых действий или пострадавших от жестокости чете «Специальной организации», которые нанесли удар по армянским деревням восточных районов Башкале и Махмудие[1297]. Приютившие выживших с ужасом слушали подробные описания злодеяний, совершенных чете «Специальной организации». Те, кому удалось спастись, говорили, что чете убивали с «рафинированной беспрецедентной суровостью». Приготовления, проводимые Омером Наджи с намерением сформировать отряды чете, не остались не замеченными руководителями дашнаков. Их приоритетом, однако, было избежать всех провокаций и поддержать диалог с вали и народными властями.
Еще несколько серьезных случаев произошло в Ванском вилайете в период с декабря 1914 г. по март 1915 г. Каждый раз армянские лидеры были вынуждены вмешиваться для умиротворения ситуации. В Пелу/Пили, деревне, находящейся на границе районов Гарзан и Геваш, в начале декабря был обрублен телеграфный кабель. Каймакам, прибывший в сопровождении жандармов, обвинил жителей деревни и приказал сжечь деревню дотла, хотя большинству жителей удалось спастись бегством[1298]. Другой случай произошел в середине февраля в Гаргаре, на границе вилайетов Вана и Битлис. Здесь при атаке жандармов молодые мужчины нанесли ответный удар. Деревня была в конечном счете разграблена курдскими чете, в то время как ее жители бежали в районы Моке или Геваш[1299]. Деревня Ардзге, расположенная в районе Адисеваз, к северо-востоку от озера Ван, где
