Тони Валентайн - Джеймс Суэйн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он вошел, женщины за стеклом подняли глаза и заулыбались.
— Как поживаете, девушки? — спросил Джерри.
— Отлично, — ответили они хором.
— Вот подумал, не поможете ли мне.
— С удовольствием, — закивали женщины.
Джерри работал по сценарию, изложенному отцом. К сожалению, они никогда не слышали ни о каком Юрае Гавелке. Джерри попрощался, женщины нахмурились.
— Сердцеед, — подытожил Валентайн, когда машина отъезжала.
Третий офис «Вестерн Юнион» находился в южном районе города. Джерри остановил машину напротив, и Валентайн внимательно осмотрел темноволосого латиноамериканца с тонкими усиками, сидевшего за стеклом.
— Не сочти за труд, — обратился он к Иоланде.
— А он забавный, — ответила она.
— Следи, чтобы он не наглел, — предупредил Джерри.
Смеясь, Иоланда вошла в офис. Джерри никогда не страдал от ревности до той минуты, когда она огорошила его известием о беременности. Латиноамериканец одарил ее улыбкой.
— Вы пуэрториканка? — поинтересовался он.
Девушка кивнула. Как правило, пуэрториканцы понимают друг друга с полуслова. Поэтому без всяких уговоров парень просмотрел стопку квитанций и вытащил ту, где стояла фамилия Юрая.
— Заходил вчера. Вы его подруга?
Иоланда почувствовала какую-то недосказанность в его словах: он хотел добавить что-то о Юрае. Она кивнула.
— Он мой лучший друг. Мне очень нужно его найти.
— Почти каждый выходной я встречаю его или его подружку в супермаркете. Они помешаны на свежих овощах и фруктах. Наверное, это у европейцев бзик такой.
— В каком супермаркете?
— В «Уолдбауме» на Кресент.
Иоланде захотелось обнять парня, но помешало пуленепробиваемое стекло. Вернувшись в машину, она поведала хорошие новости и тут же поняла, что ее жених и его отец поругались.
«Пора с этим покончить», — решила девушка.
«Уолдбаум» оказался ярко освещенной коробкой из стали и тонированного стекла площадью сорок тысяч квадратных футов. К нему примыкал вытянутый торговый центр, оканчивавшийся семейным итальянским ресторанчиком под названием «У Джино». Джерри заехал на пустое место на стоянке, и они все вышли из машины.
— Вы посидите «У Джино», пока я огляжусь, — предложил Валентайн. Открыв бумажник, он протянул Джерри две двадцатки и пошел прочь, расслышав, как Иоланда что-то шепчет на ухо его сыну.
— Хочешь, я с тобой пойду? — спросил Джерри.
Валентайн обернулся недоуменно.
— Ну, помогу, если что.
В голосе сына слышалась настоящая забота.
— Не беспокойся за меня, — заверил его Валентайн.
«Уолдбаум» был до отказа набит покупателями. Войдя через разъезжающиеся стеклянные двери, он увидел, что к нему направляется улыбающаяся женщина в бирюзовом спортивном костюме.
— Женатый или холостой? — поинтересовалась она.
Валентайн хотел уже рявкнуть, что это не ее собачье дело, но у нее на груди был значок магазина.
— Холостой.
— О, свежая кровь. Как вас зовут?
— Тони. А вас?
— Луиза, спасибо, что спросили.
— И вам, Луиза, спасибо. Красивое имя.
Она хихикнула.
— А вы прелесть.
— Прелестны дети, — парировал Валентайн.
— А вы?
— А мне шестьдесят два.
Она снова хихикнула.
— Ну хорошо. Тогда вы лапочка.
Она нацарапала его имя на бумажке и приклеила ему ее на грудь.
— Вот так, Тони-лапочка. Добро пожаловать на «Субботу холостяков в «Уолдбауме».
Валентайн взял тележку и пошел вдоль полок, оказавшись под прицелом женщин всех форм, размеров и возрастов. Причем таких, внимание которых он никогда в жизни не надеялся заслужить. Валентайн покрутился в овощном отделе, но дамская атака стала уж слишком мощной, поэтому он ретировался в винный магазин, входивший в супермаркет. Понятное дело, никаких озабоченных холостяков обоих полов там не наблюдалось.
Чтобы убить время, Валентайн принялся читать этикетки на бутылках с водкой и джином, вспоминая, сколько раз вечерами его отец заявлялся домой в подпитии и терроризировал близких, а проснувшись наутро, ничего не помнил. Те, кто утверждает, что алкоголь не оказывает терапевтического воздействия, никогда не видели его отца утром после пьянки.
Через полчаса он пребывал уже на грани депрессии. Мысли об отце всегда приводили его в такое состояние. Валентайн хотел было уйти, но тут увидел Анну, шагающую к овощному отделу.
Он прислонился лицом к стеклянной стене, которая отделяла винный магазин. Анна щупала помидоры. Несколько пылких мужчин осаждали ее. Она отразила их посягательства и устремилась к кассе.
Валентайн взял из холодильника диет-колу и расплатился. Потом подошел поближе к выходу и встал у окна. Появилась Анна с сумкой, полной продуктов. Сжав банку, он выскользнул на улицу.
А там шел снег. Анна опережала его метров на сто, направляясь в соседний квартал, с которого начинался район трущоб. Валентайн следовал за ней.
Минуту спустя она вошла в обветшалый многоквартирный дом. Остановившись на углу, Валентайн сунул руку в карман и сжал отдыхавший там пистолет. И задумался о том обещании, которое дал Дойлу Фланагану в больничной палате двадцать лет назад.
Он двинулся по дорожке перед домом. Его внимание привлек посверкивающий огонек. В окне третьего этажа Валентайн заметил Анну, которая стояла у раковины и мыла овощи. Он рывком открыл дверь.
Вестибюль походил на свинарник. Вытертый ковер насквозь пропитался мочой пьяниц. Лифт не работал, и он поднялся по лестнице, то и дело подбивая ботинком пивные банки. Вот еще одна сторона работы полицейского, по которой он не скучал.
Валентайн обошел коридор, читая имена на дверях. На последней квартире таблички не было. Он представил себе окно, у которого стояла Анна, и определил, что правильно вычислил дверь. Валентайн громко постучал и отошел в сторону, достав пистолет. За дверью раздались шаги.
— Да? — в женском голосе слышалась подозрительность.
— Это Питер Дайэмондис, — крикнул он, не слишком убедительно подражая ученому тону профессора. — Мне нужно поговорить с Юраем.
— Питер? — Дверь распахнулась, и Анна чуть ли не выпрыгнула в коридор. — Как вы…
Валентайн закрыл ей рот рукой и поднес пистолет к ее лицу. Глаза Анна вылезли из орбит. Толкнув ее в прихожую, он пнул дверь ногой.
Это была крошечная квартирка с одной спальней и минимальными удобствами. На полу лежали спальные мешки. Раковину в нише, служившей кухней, заполняли консервные банки и молочные пакеты. Валентайн ринулся в ванную и распахнул дверь. Никого.
— Знаешь, что будет, если начнешь орать?
Анна испуганно кивнула.
Он наклонился к ней.
— Остальные где?
— Ушли полчаса назад.
— Когда вернутся?
— Не знаю. — Потом она добавила: — Они уехали в морг.
Валентайн понял, что она плакала, и указал на единственный в комнате стул. Анна села, раздавив коробку из-под пиццы.
— Кто умер?
— Рольф. Юрай и Алекс поехали
