Я Пилигрим - Терри Хейз

«Hai, domo», – сказал я себе.

– Я знаю одного человека. Однажды упомянул в разговоре с ним, что, если окажусь в затруднительной ситуации и мне будет нужна помощь компьютерщика, обращусь к его услугам. Его зовут Бэттлбо.

– Повторите еще раз, – попросил Шептун.

– Бэттлбо.

– Значит, я правильно расслышал. Не Бэттлбой, а Бэттлбо.

– Именно так.

– Довольно странное имя.

– Вообще-то, на самом деле его зовут Лоренцо. Он был арестован за хищение данных о пятнадцати миллионов кредитных карт.

Я слышал, как Шептун стучит по клавиатуре компьютера, по-видимому, чтобы получить доступ к базе данных ФБР. Через мгновение он заговорил снова:

– Да, вы все верно сказали. Господи Исусе, да этот парень попал в зал хакерской славы. Два дня назад был суд, и он полностью признал свою вину.

– Сколько ему дали?

– Пятнадцать лет в Ливенворте.

– Пятнадцать лет! – воскликнул я, мысленно чертыхнувшись. Такой долгий срок в исправительной тюрьме за кредитные карты? – Вряд ли он выживет.

– Что вы сказали? – спросил Шептун, услышавший мое бормотание.

– Они законченные козлы. Не зря бедный парень им не верил. Он так и предчувствовал, что у него сначала выудят всю информацию, а потом обманут.

– Я ничего не знал об этом.

– Понимаю, но вы должны вытащить его оттуда на свободу – по крайней мере, пока мы не завершим это расследование. Скажите, что его приятелю Джуду Гарретту требуется помощь. Бьюсь об заклад, что Бэттлбо превзойдет всех наших экспертов, даже не имея их возможностей.

– Довериться какому-то Бэттлбо?! Боже правый! Вы в нем уверены?

– Конечно!

– Ладно-ладно, – примирительно сказал Шептун. – А как ему связаться с вами?

– Не знаю. Если уж он сумел украсть данные о пятнадцати миллионах кредитных карт, то наверняка найдет способ.

Мы покончили с делами, и тут я почувствовал жуткую усталость.

– Перед вашим отъездом… – произнес Шептун, и его голос вдруг смолк. Я подумал, что он сбился с мысли, но оказалось, что ему просто тяжело выговорить это. – Я сказал однажды, что завидую вам, – продолжал он еще тише. – Помните?

– Конечно, это было в машине.

– Теперь больше не завидую, но очень рад, что вы там, дружище. Думаю, никто другой не сделал бы этого. Выдающаяся работа. Примите мои поздравления.

Услышать такие слова от Дэйва Маккинли – это дорогого стоило.

– Спасибо, – сказал я.

На этом беседа была закончена, но я еще долго сидел, погрузившись в раздумья. Я никак не мог понять, что же за человек Лейла Кумали, урожденная аль-Нассури: эта женщина не вписывалась ни в одну мою теорию и не вмещалась абсолютно ни в какие рамки.

Глава 62

Для мальчика из Эль-Мины полоса удач, начавшаяся, когда ему неожиданно подарили сотовый телефон, продолжалась и дальше.

Когда в среду днем он шел домой из школы, зазвонил его мобильник. Это был человек, сделавший ему дорогой подарок. Сарацин сказал, что он в Германии, где ему повезло найти и мечеть, соответствующую его строгим принципам веры, и работу, которая обещает большие перспективы в будущем.

Мальчик начал было задавать вопросы, по-видимому надеясь, что когда-нибудь сможет присоединиться к этому щедрому человеку, которого он любил, как родного отца. Однако Сарацин оборвал его, сказав, что, к сожалению, сейчас идет на работу, у него мало времени и мальчик должен внимательно его выслушать.

– Достань ручку, я продиктую тебе адрес.

Пока мальчик, усевшись на низкую стену в тени дерева, шарил в своем рюкзаке, Сарацин объяснил, что послал ему по почте ключ от гаража, который находится неподалеку от его старой квартиры. В этом гараже хранятся коробки с медицинскими препаратами, о которых он ему говорил. Мальчику следует запомнить, что речь идет об утративших действие вакцинах с прикрепленными к ним рассылочными ярлыками. Получив ключ, мальчик должен открыть гараж и вписать следующий адрес: «Компания „Чирон кемикалз“, Карлсруэ, Германия».

– Отправь их на мое имя, ладно? – попросил саудовец. – Сейчас я продиктую тебе по буквам свою фамилию и название улицы.

Кончив диктовать, Сарацин заставил мальчика все повторить, сказав ему, что уже организовал доставку груза курьерской компанией из Бейрута. Автомобиль-рефрижератор подъедет в субботу утром. Не мог бы мальчик быть там утром, чтобы отпереть гараж?

– Конечно, – ответил тот.

Теперь оставалось самое последнее поручение. Сарацин попросил своего юного друга позвонить в бейрутскую компанию, в которой были куплены промышленные холодильники, и договориться, чтобы их забрали обратно.

– Вырученные деньги можешь оставить себе, – сказал Сарацин. – В качестве комиссионных, – добавил он, смеясь.

Когда собеседник назвал сумму, которую мальчик, по его расчетам, мог получить, тот с трудом поверил своим ушам: она равнялась заработной плате его матери, работавшей в местной прачечной, за полгода. Подросток стал благодарить щедрого доктора, но тот оборвал его, сказав, что уже должен бежать, чтобы вовремя успеть на работу. Сарацин дал отбой. Мальчик не знал, что они разговаривали в последний раз.

Саудовец вышел в Карлсруэ из телефонной будки рядом с рыночной площадью и присел на деревянную скамейку. Дело сделано: через несколько дней гараж будет пуст, а десять тысяч маленьких флаконов погрузят в рефрижератор перевозчика, специализирующегося на поставках медицинских препаратов.

Коробки с драгоценными пузырьками будут иметь подлинные рассылочные ярлыки бейрутской больницы, а место назначения хорошо известно: это продвинутая фармацевтическая компания, один из крупнейших в мире производителей вакцин. Да и адресованы они не абы кому, а человеку, который действительно работает на складе этой компании.

Глава 63

Коробки прибыли через пять дней.

Документы свидетельствовали, что курьерская компания доставила их в порт Триполи, где они были перегружены в снабженный рефрижератором контейнер. Небольшой грузовой корабль «Седарс лайн» перевез коробки через Средиземное море, и через несколько дней они попали на таможню Неаполя.

Надо ли пояснять, как все произошло далее? Даже в самые благополучные времена Италия не отличалась скрупулезностью и эффективностью бюрократических процедур. Коробки же были доставлены в Неаполь в разгар кризиса. Постоянные сокращения бюджета привели к значительному увеличению таможенного сбора, ресурсы этих служб вконец истощились из-за потока контейнеров с нелегальными иммигрантами, с риском для жизни совершавших короткое морское путешествие из Северной Африки.

В коробках, прибывших в Италию, тайно перевозилось высокоактивное вещество четвертого уровня биологической защиты. Тем не менее ни одна из них не была открыта для осмотра, не говоря уже про химический анализ. Загруженные работой таможенные чиновники приняли на веру то, что утверждалось в документации грузоперевозчика: мол, это утратившие действие вакцины, возвращаемые в Германию, на завод-производитель.

В Неаполе коробки погрузили в автофургон, который проследовал на север без всякой последующей инспекции и пересек неохраняемую границу с Австрией, откуда направился в Германию.

Коробки прибыли к воротам системы защиты объекта в 23.06, как было зафиксировано компьютером службы охраны. Один из ее сотрудников увидел в документации номер контактного телефона парня, работающего на складе, позвонил ему и сообщил, что партия груза доставлена.

Шлагбаум открылся, водителю дали сигнал проезжать, и через три минуты Сарацин вступил во владение десятью тысячами флаконов с жидким средством массового уничтожения. Путешествие, начавшееся давным-давно (как вы помните, отправным пунктом его стала некогда секретная информация, просочившаяся в Интернет), подходило к концу.

Сарацин немедленно поместил коробки в самый дальний, редко посещаемый угол склада, где хранились выброшенные упаковки, и вывесил объявление на турецком и немецком языках: «Не трогать вплоть до особого распоряжения!»

Первоначально он планировал припрятать партию пузырьков с лекарством, предназначенным для отправки в сорок крупнейших городов Соединенных Штатов, освободить их от содержимого и заменить продуктом собственного творчества. Но эта процедура явно оказалась бы медленной и очень опасной. В том, что она совсем не обязательна, Сарацин убедился уже в первый день своей работы на складе. Стеклянные флаконы, прибывшие из Ливана, были настолько похожи на пузырьки, используемые компанией «Чирон», что даже специалист с большим трудом заметил бы отличие. Поэтому все, что оставалось сделать Сарацину, – это наклеить этикетки.