Та, кто сгорает изнутри (СИ) - Нора Кая

Ошарашенная Анна ничего не понимала. Может, Ким Вальес имел плохую репутацию среди учащихся? Она покосилась в сторону лучащегося принса. Не дожидаясь приглашения, он опустился на стул, по левую руку от Анны. И положил на столешницу толстый бумажный блокнот в твёрдом коричневом переплёте с закладкой из шёлка, торчащей между страниц.

― Откуда у тебя это? ― выдохнула Анна, не веря глазам.

― Подарили, когда я прилетал на Землю. Позволь поинтересоваться, что это? Как правильно пользоваться?

Отложив поднос, Анна придвинула к себе предмет. Он оказался именно тем, о чём она подумала. Вот буквы, выведенные золотистым теснением в углу, складывающиеся в надпись на земном языке «Восход». Анна обратилась к Ривалю:

― Тебе очень повезло. Сейчас их уже никто не делает. Бумага ― затратное производство. У моего отца был друг, который вручную создавал такие блокноты. Даже деревья для бумаги выращивал. Это творение одно из его последних.

Анна помнила блокнот, потому что самолично его продала в числе прочих ненужных дорогостоящих вещей, чтобы было чем оплачивать счета. Бесценный подарок её отцу от близкого человека превратился в бездушные, но такие необходимые для выживания, единицы и нули. Положив на стол правую руку так, что она едва ли не касалась локтя Анны, Риваль внимал.

― Возможно ли, ― сказал он, ― что эту вещь преподнёс мне друг твоего отца?

Анна покачала головой:

― Нет. Он умер, когда я была совсем мала. А блокнот ты получил совсем недавно, верно?

― Да. Прости. Я… ― Риваль выглядел расстроенным, ― …такой навязчивый.

Он встал, собираясь уйти.

― И правда, ― согласилась Анна. ― Но я ведь ещё не рассказала тебе, как им пользоваться.

Принс снова опустился на стул, переведя взгляд на человека.

― К нему должна была прилагаться палочка, ― говорила Анна. ― Есть такая?

Выражение лица собеседника стало задумчивым, затем его осенило.

― Этот предмет должен лежать где-то в моей комнате. Пойдём скорее, ― голубые глаза загорелись любопытством.

Поднявшись, Риваль протянул Анне руку. Она могла идти сама, да и место нахождение общежития тоже прекрасно знала. И всё же почему-то схватилась за прохладную белую ладонь.

Они стремительно пересекали парк. Нетерпение Риваля ощущалось сквозь кожу. Как будто торопился на раздачу подарков. Анна нашла это забавным и немного милым.

Многие ещё не закончили ужинать, и холл общежития пустовал. Принс вставил в стену карту-ключ, только теперь отпустив чужую руку. Он прошёл в комнату. Анна осталась снаружи, ситуация и так была неловкой. Ключ висел в портале, и тот не захлопывался. Риваль начал рыться в вещах, всё переворачивая и бесцеремонно разбрасывая по сторонам. Идеальный порядок обратился в хаос. Упорство принса обескураживало. Ему было так необходимо найти палочку.

Прошло несколько минут, голова Риваля показалась в проходе:

― Я уверен, предмет где-то здесь. Поможешь мне?

― Если ты не можешь разобраться в собственных вещах, у меня-то как это получится?

― Пожалуйста, ― этот чистый голос и притягательный взгляд обезоруживали.

Немного помявшись, Анна шагнула внутрь. Риваль сразу забрал ключ и портал закрылся.

Комната представителя иной расы ничем не отличалась от её собственной. Это должно было оказаться верным для всех, кроме маршалов, которые не только имели большие крылья, но ещё и спали исключительно сидя.

В нынешнем беспорядке трудно было различить личные вещи принса. Но Анна заметила ворох медных колокольчиков с язычками самой причудливой формы, прикреплённый к притолоке окна. Такой любопытный штрих. Наверное, их звон звучал просто волшебно. Сейчас же букетик оставался недвижим и будто спал, в ожидании порыва ветра.

Услышав шорох, издаваемый хозяином комнаты, Анна опомнилась и опустилась на колени рядом с ним. Заглянула под кровать ― пусто и чисто. Стала отодвигать мебель ― то же самое. В комнате прибрался автоуборщик и, судя по всему, совсем недавно.

― Проверь контейнер автоуборщика, ― посоветовала она.

Риваль бросился к встроенному в стене шкафу и с помощью нажимной панели открыл его. Робот стоял отключённый. К счастью, контейнер для мусора оказался недостаточно полон, чтобы машина отравила отходы на переработку. Вытащив его, принс не раздумывая засунул руку в гору пыли и вынул палочку, которую так долго разыскивал. Обрадовался словно ребёнок новогоднему чуду и поспешил протереть и предмет, и ладонь ближайшей тканью, валяющейся на полу, ей оказалась форменная юбка. Затем протянул палочку вместе с блокнотом Анне, как почётный приз.

Сама не зная почему, Анна разволновалась. Она коротко кашлянула, распахивая блокнот. Карандаш оказался не заточен. Те, кто преподносили иноземцу подарок, словно хотели посмеяться над ним или же также не имели понятия об использовании даров. Просто красивый набор с другой планеты, который можно поставить на полку и больше о нём не вспоминать. Но Риваль не был из таких альворати. Его пытливый ум стремился добраться до сути. И сейчас принс наблюдал в терпеливом ожидании за тем, что станет делать Анна.

Не приходилось рассчитывать на наличие у студента КА остро-режущих предметов, запрещённых к хранению и использованию вне специальных мест и занятий. Анна засунула один конец палочки в рот, нагрев губы, аккуратно избавилась от лишнего слоя и стёрла пепел с лица тканью юбки. Заострённый карандаш сверкал тёмно-серым графитом. На первой бумажной странице Анна написала собственное имя на версиде. Для неё это тоже оказалось в новинку. Сперва вела мягко, но карандаш требовал большего нажима, чем при выведении букв в электронной форме. Закончив, она провела подушечкой пальца по свежему тексту, его слегка смазало, но не стёрло.

― Это непрактично, ― Риваль сидел, широко распахнув веки. ― А на таком материале ещё и недолговечно.

― Пожалуй, ― согласилась Анна.

Она вывела карандашом полное имя Риваля, надеясь, что не ошиблась в написании. Шорох касания грифеля о бумагу отдавался нежностью в её сердце, щемящей тоской по родительской любви. На глаза выступили непрошенные слёзы. Взволнованность принса мигом испарилась, когда он заметил печаль на лице гостьи.

― Моя вина, ― он забрал блокнот и карандаш, положив их на кровать.

Анна встала:

― Ты не виноват, что мои родители мертвы.

― Родители, ― произнёс Риваль одними губами. ― Хочешь, я отдам блокнот тебе в память о родных? Ведь его изготовил друг твоего отца.

― Не нужно, ― Анна собралась и напустила на лицо обычное равнодушие, подошла к двери, бросив последний взгляд на колокольчики у окна.

Риваль заметил, куда оказалось направлено её внимание, но не успел придумать, что стоило сказать. Анна нажала на кнопку в двери и вышла.

Вставив ключ в только что захлопнувшийся портал, шагнула в свою спальню. Сет ещё не пришёл. Анна рухнула на кровать, крепко стиснув подушку. По щекам заструились слёзы. А ведь обещала себе не плакать, всё равно это бессмысленно. Но всхлипы было уже не остановить, во рту появился привкус соли.

Вскоре появился Сет. Отметив, в каком Анна состоянии, он лёг рядом, сразу же очутившись в объятиях подруги.

― Мы одни с тобой против целого мира, ― тихо и несвязно пробормотала она. ― И никто нам больше не нужен. Никто.

Сет лизнул горячим языком солёную каплю, свисающую с носа Анны.

― Всё получится. Не сомневайся, Анна. Ты нужна Колину, держись ради него.

― Верно, ― она судорожно вздохнула. ― Я же ему обещала.

Анна села, сделала короткое дыхательное упражнение, чтобы окончательно успокоиться, и ушла в душ. Сет повернул голову в сторону, засверкавшего оповещениями, голофона. Три заявки в друзья от новых соклубников. И четвёртая от альво по имени Риваль Ким Вальес. Он удивлённо приподнял брови.

Вместе с заявкой принс прислал Анне благодарность за помощь и свои самые глубокие извинения. Вёл себя так вежливо, но это не выглядело пустой формальностью. Озадаченная Анна не знала, как реагировать. И ещё пугало такое количество доброты. Словно Риваль забывал, что обращался к человеку.