Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы - Сергей Хрущев

На полигоне в Тюра-Таме весь год продолжались пуски «семерки». Шли они неровно, успешные полеты перемежались аварийными, но дело близилось к завершению.

29 марта 1958 года головная часть ракеты наконец-то преодолела сопротивление атмосферы и, не разрушившись, достигла Земли. В этот день Р-7 стала оружием. Правда, точность попадания оставляла желать лучшего, ракеты отклонялись от точки прицеливания на целых 50 км и более, но на общем фоне это воспринималось как досадная мелочь.

В начале мая Устинов и Неделин доложили отцу о подготовленном ими плане серийного производства и постановки на боевое дежурство Р-7. Трудности возникли с первого шага, у оборонщиков отсутствовали заводы, способные производить подобную махину. Два года тому назад при посещении конструкторского бюро отец обещал Королеву обдумать возможность передачи необходимых ему авиационных заводов. Теперь пришла пора решать.

Отец предложил для производства ракет приспособить крупнейший Куйбышевский авиационный завод. До последнего времени он выпускал туполевские бомбардировщики. Что тут началось! Протесты посыпались со всех сторон. Отец не внял увещеваниям Дементьева. Тогда на прием попросился Туполев. И эта беседа не принесла желаемого результата. Отец шутил, уходил от серьезного разговора и только в заключение напомнил, что Андрей Николаевич сам подписал приговор бомбардировщикам, когда честно признал, что самолету через ПВО США не прорваться. Теперь же отыскалось средство, для которого все эти противовоздушные ракеты представляют не большую угрозу, чем средневековые арбалеты. «Придется потесниться», — попытался пошутить отец. Но Туполев не поддержал его. Расставание прошло необычно холодно.

В цеха куйбышевского завода пришли новые хозяева и новые заказчики.

Казалось, отец как никогда близок к поставленной цели. Но только казалось. План развертывания новых дивизий ракетных войск проработали тщательно. Военные геодезисты привязали несколько десятков стартовых площадок в различных районах страны. Составили графики строительства, оснащения, постановки ракет на боевое дежурство. Учли все, кроме… стоимости. Во что все это обойдется, следовало задуматься еще в начале разработки, но тогда задача стояла одна — пролететь восемь тысяч километров, а «за ценой не постоим».

Вечером по возвращении из Кремля отец выглядел озабоченно и, я бы сказал, уныло. Казалось, финиш рядом, стоит протянуть руку и… все обернулось миражем. Ничего нового отец не узнал, просто все собралось вместе, соединилось в цельную картину, и тут высветились огрехи, которые одни не видели, а другие старались не замечать. Огромная ракета требовала циклопического старта. Предстояло вынуть многие тысячи кубометров грунта, уложить фантастические объемы бетона, и все это в недоступных, малонаселенных местах. Именно там, вдали от посторонних глаз, по соображениям секретности, планировалось размещение новых ракет.

Не меньшие трудности ожидались и после окончания строительства. Ракету требовалось постоянно держать «на взводе», готовой стартовать немедленно. На подготовку отводились если не минуты, то считанные часы. Сейчас же, с учетом заправки, на все операции уходили сутки, и не одни. Больше всего хлопот доставлял жидкий кислород, используемый в качестве окислителя.

По условиям, предъявляемым Генеральным штабом, ракету следовало держать постоянно заправленной. Справиться с жидким кислородом, охлаждать его внутри баков — об этом не приходилось и мечтать, он испарялся, через специальные клапаны стравливался наружу. Взамен подкачивались новые тонны, десятки тонн. И так непрерывно, день за днем, месяц за месяцем, год за годом.

Еще одна немаловажная деталь. Пункты радиоуправления «ложились» на непролазную тайгу, болотистые топи. К ним предстояло проложить сотни, если не тысячи километров дорог, подвести электричество. Дальность полета ракеты определялась прибором, работающим на манер аккумулятора. Назывался он электролитическим интегратором. Заряженный до определенной величины на земле, он по мере ускорения ракеты разряжался и в заданный момент выдавал сигнал: «Приехали». В рабочем состоянии он мог удержаться на ракете совсем недолго, а затем следовало его снимать, перезаряжать, калибровать.

По подсчетам, представленным отцу, каждый старт с обустройством его вспомогательными службами, обходился в полмиллиарда рублей.

Под конец рассказа отец посетовал, что полмиллиарда — это только начало. На самом деле, любая стройка у нас обходится в несколько раз дороже заявленных первоначально затрат. Отец колебался: столько денег выделять нельзя — страна разорится.

— Им бы втянуть нас, а там все без штанов останемся, — грустно пошутил отец. На мой вопрос: «Что же делать?» — он сказал, что пригласил к себе Королева посоветоваться. У отца теплились определенные надежды. Ведь тот же Королев применил в своей Р-11 вместо кислорода азотную кислоту. Может быть, удастся перенести этот опыт и на Р-7.

Здесь отец натолкнулся на глухую стену. Королев настаивал: в «семерке» принято единственно возможное инженерное решение. Он категорически отверг возможность создания межконтинентальной ракеты на кислоте. Все упиралось в двигатель, способный развивать достаточную тягу. «Такой двигатель просто невозможно создать. Кислота — удел таких фитюлек, как Р-11. Можно поднять дальность еще в десять раз. Этого старается достигнуть Янгель на Р-12, но для межконтинентальной ракеты кислота не пройдет. К тому же с кислотой невозможно работать. Она разъест все: соединения, трубопроводы, превратит в труху баки», — подвел Королев безрадостный для отца итог.

Правда, кое в чем Королев обнадежил, пообещав, что выносные пункты радиоуправления они уберут, а вскоре ракетой можно будет управлять вообще без помощи радио — автономно. Отец ахнул от неожиданности. «Так зачем же мы вбухали такие деньги в строительство нового полигона в Тюра-Таме? Ведь автономную «семерку» можно было бы пускать и из обжитого Капустина Яра», — с укором произнес он. Королев не стал спорить, пояснил, что, когда закладывали новый полигон, он и не помышлял об автономной системе управления. В остальном Королев оставался непреклонным. Отец продолжал допытываться: возможно, существуют иные варианты? Королев сказал, что американцы работают над твердым топливом, специальными порохами. Но нам эту проблему быстро не одолеть, потребуется создание целой отрасли новых химических производств. Придется потратить многие миллиарды, не меньше, чем на оборудование «семерочных» стартов. Да и времени уйдет не один год. Еще неизвестно, что выгоднее.